Какой Великий Октябрь нам нужен?

Его возвращение засвидетельствует, что Россия преодолела затяжную стихию распада, которая прямо противоположна ему по сути.

Октябрь перезагрузится. Он будет надидеологичен. На первый план выйдет его главное значение для отечественной цивилизации – ее преемственность и сохранение. Ведь не случайно рядом с ним – схожие по сути даты, такие как день создания Российской империи или День народного единства. Это не противовесы, а важные мелодии, раскрывающие и подчеркивающие суть октябрьской симфонии.

Нынешнее отношение к этой дате – родом из распада 30-летней давности.

Октябрь 1991 года оказался между московскими событиями августа и роспуском СССР в Беловежской Пуще, когда проявлялись нежизнеспособные и карикатурные аббревиатуры ГКЧП и СНГ. Тот Октябрь стал пустынным. 7 ноября 1991 не было привычных демонстраций. Кое-где устраивались забеги спортсменов, некоторые из них уже бежали с российскими флагами в руках. В проброс обсуждался тогда и вопрос как теперь относиться к 7 ноября: это праздник, обыкновенный рабочий день или день поминовения жертв? Звучали предложения назвать эту дату: «74-я годовщина Великой Октябрьской социалистической трагедии». Тогда диктор Центрального телевидения сообщал, что новоизбранные мэры не рекомендовали проведение демонстраций в Москве и Санкт-Петербурге.

Последний военный парад в годовщину Октябрьской революции состоялся в 1990 году. После стало известно, что слесарь Александр Шмонов стрелял в Горбачева на Красной площади, но бдительный милиционер его остановил. Сам же последний генсек и первый президент, выступая с трибуны мавзолея, говорил, что «у каждого исторического события своя судьба, одни уходят в прошлое, теряют свое значение, другие, напротив, оставляют глубокий и неизгладимый след в народной жизни. Таков наш Октябрь». Его он назвал «величайшей революцией 20 века». Говорил о ценностях человека труда, таких как свобода, равенство, справедливость, нашедших воплощение в этом событии.

В последней октябрьской речи было и о том, что «цели, о которых мечтали ушедшие поколения, не были достигнуты, а идеалы были серьезно искажены». Сказал про «сталинщину», «искажение социалистической идеи».

«Перестройка нанесла сокрушительный удар по тоталитарной, административно-командной системе, сковывавшей общество, душившей инициативу людей, но процесс обновления оказался намного более болезненным и драматичным, чем можно было предполагать», — говорил с мавзолея Горбачев, упомянув и об уникальной роли в наметившихся преобразованиях русского народа и всей России. То ли памятуя про известный сталинский тост, то ли посылая привет Ельцину, который находился от него невдалеке.

Ободряя людей, советский лидер заявил, что «располагаем продуманной программой стабилизации обстановки в народном хозяйстве и перехода к рыночной экономике».

А в финале своей речи снова взял высокую интонацию: «Пусть сегодняшний праздник будет напоминанием о тех высоких и благородных целях, ради которых наши отцы и деды пошли на штурм Зимнего».

Надо сказать, что Михаил Горбачев с самого начала своей перестройки проводил постоянные параллели с Октябрем, который он использовал по полной. В той концепции перестройка была продолжением Октября, возвращением к высоким целям, работой над ошибками. Октябрь будто бы благословлял архитекторов и прорабов перестройки, давал им карт-бланш, а они с истовым азартом проводили его ревизию и инвентаризацию, а также пытались поместить историю в контекст сослагательного направления.

Можно вспомнить и очень характерное название сборника горбачевских выступлений «Октябрь и перестройка: революция продолжается», который вышел к 70-летнему юбилею революции. Видел он и себя в качестве продолжателя дела Ленина и величайшим из революционеров. Но в итоге подвел к обвалу страны, а вместе с ней обвалил Октябрь, как реальность и как мечту.

Дальше уже пошел выверт отрицания значения этого события. Слово революция подменили на переворот, не жалели черных красок. Говорили исключительно про «большевистский эксперимент», темное пятно в отечественной истории и историческую катастрофу. Впрочем, уже в девяностые адепты Ельцина параллелили с Октябрем события августа 1991 года, а Бориса Николаевича на танке сравнивали с Лениным на броневике. До сих пор есть точки зрения, что эти события равные по значимости, но противоположные по значению.

Об этой абсолютной противоположности и необходимо говорить. Если события 1991 года привели к распаду исторической России, к колоссальным геополитическим и демографическим потерям, с чем соглашаются и нынешние российские власти. То Октябрь – безусловно, провел линию преемственности и сохранения исторической России. Эту реальность невозможно отменить, про какие бы мины под страну, заложенные большевиками, не говорили бы.

Октябрь невозможно вымарать из отечественной и всемирной истории. Его потенциал не только достояние прошлого, но в большей мере будущего. Он разный. За столетие с небольшим его рядили в различные одеяния, часто в зависимости от конъюнктуры. Но теперь на достаточно большой дистанции и после многочисленных ревизионерских попыток и отрицания, необходимо подойти к его настоящей сути.

Еще раз: это событие, сохранившее преемственность отечественной цивилизации, спасшее ее от февральской пропасти хаоса, разрухи и распада, а также поднявшее ее на новый уровень. Те же большевики в единочасье стали державниками, собирателями и хранителями большой страны. Об этом преображении и необходимо говорить применительно к этому дню, смысл которого станет единительным.

Дискуссия по поводу Октября продолжается в стране. Пусть и не всегда очевидно, но он возвращается. С одной стороны, например, мы наблюдаем карнавальную и карикатурную ветошь «свадьбы Романовых». А, с другой, слышим слова президента Путина об устаревании капитализма, о том, что «основные преференции от того, что происходило в прошлые годы, всё-таки получила небольшая прослойка людей, которые и без того были богатые. Рост их богатства многократно увеличился по сравнению с тем, что пришлось на средний класс и на беднейшие слои населения». Вот всем этом – голос Октября, который все более усиливается. Само общество все больше взыскует ценностей, которые символизирует Октябрь.

Или подписанный в День народного единства Путиным и Лукашенко декрет Союзного государства – это ведь тоже дело Октября. Просто пока стесняются с ним все это зарифмовать. Но и не в этом суть, главное, что, он как магнит, собирает вокруг себя единительные и созидательные энергии, выстраивая для страны новые горизонты ее будущего.

Мало того, без Октября тоскливо и неуютно Великой Победе, ведь между этими событиями прямая причинно-следственная связь. Невозможно настоящее понимание Победы без привязки с Октябрем.

Поэтому Октябрь постепенно вернется в отечественный ценностной календарь, наполнив общество цельностью. И это будет новая наша победа над распадом, расколом и смутой – той самой деструктивной инерцией 1991 года.