Сурков и призраки новой перестройки

Владислав Сурков предупреждает об опасности новой перестройки. Пусть не напрямую, не в лобовую, но речь об этом.

Нынешняя устойчивость системы – если не иллюзия, то довольно уязвимая сущность. Тем более, что с завершением настоящего исторического этапа, характеризующегося определенной стабильностью, нарастают ревизионистские настроения. Они напирают не на то, что достигнуто, а что упущено.

Тем более, увеличивается удельный вес непроговоренного, молчаливого. Что легко может стать социальной базой ревизии только потому, что увидится возможность трансформации своего молчания в голос, крик, что угодно. Как в 80-е условная советская кухня, где изливали душу по поводу существующих политических нравов, перекочевала в печать, а затем и на площади.

Периоду начала века уже сейчас Сурков спешит дать характеристику – «золотой век». Хотя такие определения, как правило, дает не реальность, а будущее, проверяющее на зубок этот «металл», определяющее подделки и выявляющее: не слой ли внешней позолоты лишь бросается в глаза. «Золотой век» как вещь в себе не имеет ценности без пролонгации его в будущее. Мало того, он может существовать за счет будущего, устраивая его обвал…

А дальше? Все те же призраки новой перестройки. Для этого и разговор о хаосе и стабильности. Не ради утверждения фатализма энтропии, а о том, что не изжито, не преодолено, демоны распада не запечатаны навсегда в своих темницах, но, наоборот, существует иллюзия, что для сохранения постсоветского статус-кво, а значит, и для пущей крепости системы, необходима ревакцинация перестроечной инъекцией. Открыть шлюзы – самый простой и самый заманчивый путь. Он уже привел к обвалу, потому что он запускает неконтролируемые процессы.

Собственно, тот самый хаос особенно искать и не нужно. Он все того же перестроечного толка. Никуда он за три десятка лет не девался, лишь ищет новые формы для своей реализации.

Россия в начале второго десятилетия 21 века глядит заворожено на восьмидесятые годы 20-го и пытается уловить весь набор рифм, любые очертания на кофейной гуще. От «золотого времени» современной стабильности до брежневского «застоя», от Олимпиады-80 до Олимпиады в Сочи на фоне украинского кровавого кризиса, который перевел и Россию в новую реальность, трудно прогнозируемую.

Сейчас Россия будто программирует себя тем временем. Она страшится будущего и пытается зацепиться за что-то, что сделает это будущее менее пугающим.

Надо сказать, что время распада проскочило совершенно неотрефлексированным. Обвал произошел на бешеных темпах. Да и восприятие того периода забито частоколом всевозможных идеологических конструкций, часто очень далеких от реальности. Завораживает и сослагательное наклонение. Что если бы благие перестроечные намерения не обернулись катастрофой? Какие фатальные просчеты были допущены и можно ли их избежать на повторе?.. Не пора ли провести работу над ошибками и исправить, излечить страну от той травмы?

Страна завораживает себя, стараясь обернуть голову назад, стараясь вспомнить прежние надежды, мечты, утопические иллюзии. Дорога к хаосу всегда притягательна. Опять же, так ли далеко мы от нее отошли. Поэтому и нет никаких гарантий, что возможная ревизия отечественной современности не обернется попыткой повторного воспроизведения перестроечного проекта. И дело здесь не в «многомятежных хотениях» общества, а в тотальном нигилизме по отношению к настоящему. В этом главная болезнь нашего общества и питательная почва для новой перестройки. Время не идентифицировано, эпитет «золотой» применительно к нему – едва ли является определением, скорее, попыткой ухода от проблемы самоидентификации. Опять же стабильность – это не только отсутствие потрясений, но и каких-либо качественных изменений.

Чтобы не впасть в ловушку преждевременной энтропии, государству необходимо находиться в постоянном движении, трансформации. Оно должно ставить надгосударственные задачи, не забывая и о приземленных. Консерватизм и охранительное в системе должны сочетаться и с революционным духом, который ведь далеко не заключается исключительно в смене политического строя. Хотя и это тоже. Так или иначе, придется столкнуться с выбором: постепенная трансформация системы по направлению левого вектора или возвращение на авансцену перестроечного духа, который будет восприниматься надежным антидотом против левого поворота.

Владислав Сурков – один из главных архитекторов нынешней политической системы, конечно же, говорит о ее устойчивости, но применительно к разговорам об энтропии тезис об этой устойчивости более чем сомнителен.

Разговор о многозначительном молчании и молчании как альтернативной идеологии можно воспринять и за намек о большой социальной базе для последующей кардинальной ревизии того самого «золотого века». И в первую очередь это использовавшие «пароль» для должностей и привилегий. Все тот же кадровый вопрос, проблема доброкачественности российских элит, которые лишь мимикрируют под нынешние реалии, но пребывают в своей альтернативе молчания, то есть до поры на паузе. Практически повторяют поведение позднесоветских элит, которые при первой возможности провели революцию сверху, чтобы упрочить и расширить свой статус, получить то, чего им не давала советская система: частную собственность. Нынешнее молчаливое недовольство элит путинской системой также очевидно: это и конфронтация с Западом, и потенциальные опасности для капиталов и собственности, и пугающие перспективы возможности восстановления социальной справедливости. Поэтому чтобы купировать возможный бунт элит, их необходимо… снарядить в поход. Необходима постановка задачи. Расширение и освоение территорий – почему бы и нет.

Сурков выдвигает тезис расширения страны. Мол, перестроечный процесс сжатия и распада остановлен, теперь – новый этап. «Для России постоянное расширение не просто одна из идей, а подлинный экзистенциал нашего исторического бытия», – пишет Владислав Сурков.

Расширение. Это не только выход за пределы нынешних госграниц, но и освоение существующего пространства, которое во времена смуты предалось запустению. Тем более, что именно география может стать источником как стабильности, так и хаоса. Перестроечный раскол бил не только на разобщение национальное, но и разобщение пространств, их отчуждение.

Сурков утверждает, что за нынешним парадом суверенитетов пойдет «новое всемирное собирание земель (вернее, пространств)». Поэтому России, чтобы сохранить себя, необходимо стать деятельным субъектом этого процесса.

Но вот тут опять возникает все тот же прежний выбор между внутренней энтропией, социальными катаклизмами и столкновением турбулентных потоков суперстран, которые породят «разрушительные геополитические штормы». Напомним, в перестройку Советский Союз практически принес себя в жертву, устранив опасность этих самых штормов – третьей мировой, предложив вместо нее горбачёвское «новое мышление». Схожий экзистенциальный выбор также очень скоро может возникнуть. В том числе и через это игольное ушко необходимо будет протиснуться, чтобы претендовать на участие в «очередном разделе сфер влияния». Это и будет вопрос цены.

Мы все плотнее подходим к грандиозной эпохе перемен. «Золотой век» стабильности истекает или уже истек. Стране необходимо выбирать, необходимо готовиться к большому переделу и собиранию пространств, иначе после новых перестроечных манипуляций она станет лишь лакомой тушей для разделки. Едва ли те 20 лет, про которые пишет Владислав Юрьевич, есть у нашей страны.