«Скажу уж-ж-жасную вещь: дышать стало легче». Кинокритик Михаил Трофименков о ситуации в российской культуре после начала СВО

После того, как из каждого утюга перестали доноситься голоса Александра Невзоров*, Дмитрия Быкова и других радикальных либералов, дышать стало легче, считает кинокритик Михаил Трофименков.

– По отношению к СВО возможны только два варианта ответа: да или нет.

Мой ответ — да. Безоговорочно. Были интеллигентские сомнения в первые 24 часа, но не относительно того, кто прав, а только в жанре: почему сейчас, почему не раньше/позже, а надо ли было торопиться, но они быстро прошли.

Для либеральных друзей, которые не совсем рехнулись, но при том не готовы услышать безоговорочное да, придумал несколько вариантов ответа. Первый. Я, как и В.В. Путин, в чем я уверен, против войны, но за победу. Второй. Я за мир, но только на наших условиях. Как ни странно, работает, разговор можно продолжать.

Как у литератора, у меня есть стилистическая претензия к названию СВО. Стоило бы назвать происходящее «гуманитарной интервенцией». Такая была бы филологическая ответочка за Югославию, Ливию, далее везде.

О ситуации в культурке в широком смысле слова. Скажу уж-ж-жасную вещь: дышать стало легче. Такое счастье: не слышать из утюгов Невзорова*, Быкова и т.п. Даже больше скажу. Психическое здоровье некоторых дальних и пожилых родственников, годами питавшихся «Эхом» и «Новой», после их отключения резко пошло на поправку.

Тяжелее дело обстоит — опять-таки, основываюсь на родственном опыте — с условной молодежью, которая «Эхом» и «Новой» не питалась, но вдруг загорелась пацифизмом, стыдом за Россию и т.п. Жили-были в уютном мире, писали-рисовали-ставили спектакли, и большой, бесконечно воюющий мир их не колыхал, а тут вдруг…

Если бы они говорили «ужас-ужас, горят города, гибнут люди», я бы их понимал. Трагедия, кто бы спорил. Но говорят-то они об отключении фейсбука и злоключениях условной Юли Ауг. Не знаю, как говорить с ними, а говорить именно с ними — это страшно важно. Огромная проблема.

С одной стороны, в интеллигентских кругах — включая многих друзей, с которыми я не буду по своей инициативе ссориться, если они не сделают какую-нибудь публичную гадость — я типа диссидент.

С другой стороны, оказалось неожиданно много тех, кто «за», но боялся высказаться публично. Господи, в 2014-ом мы с Никой Стрижак, заседая в конкурсе «Золотого пера», шепотом обменивались своими — абсолютно совпадающими — взглядами, чтобы коллеги, работающие, трах-тибидох, на государственных каналах, нас не подслушали. То есть, 24 февраля градус лицемерия в обществе резко понизился. Это здорово: лицемерие — кровавая штука.

Те, кто уехал — среди моих приятелей таких немного — конечно, вернутся. Дур — не буду указывать на девушек пальцами — и дураков, не наговоривших опять-таки гадостей, готов принять. Прочие — привет, Антон — предатели.

Как сумел, так и ответил. Наше дело правое.

*внесен Минюстом РФ в реестр иноагентов

Беседовал литератор Алексей Колобродов.

Михаил Трофименков – российский кинокритик, киновед, культуролог, педагог, публицист. Кандидат искусствоведения. Один из авторов «Большой Российской энциклопедии» и кинословаря «Новейшая история отечественного кино 1986—2000».