«Он – флюгерный»: эксперт о том, чьи слова произносит Протасевич и чьи льет слезы

Главный «узник совести» белорусской оппозиции последних дней Роман Протасевич в развернутом интервью провластному каналу отрекся от протеста, заплакал и сказал, что потерял к политике всякий интерес, а у Александра Лукашенко «стальные яйца». Либеральные спикеры российских СМИ сразу сделали вывод, что журналиста «заставили». Хейтеры позлорадствовали: ты ж, мол, революционер, так и крепись, а не веди себя как тряпка.

«Ваши Новости» публикуют подборку экспертных комментариев независимых специалистов по распознаванию лжи. Профессиональный специалист-полиграфолог, психолог-практик, доктор психологии Олег Васильевич Барышев считает, что Протасевич признает вину на словах, но не раскаивается.

– Можно говорить о том, что когда он рассказывает то, что мы видим, у него нет полной раскованности, нет полного раскаяния, как можно сказать в такой ситуации. Есть элементы напряженности. Мы их видим в мимике, в позе. А значит, часть информации является… неконгруэнтной. Есть такой хороший термин, очень интересный в нейролингвистическом программировании – «конгруэнтность» либо «неконгруэнтность». Если человек говорит правду, он конгруэнтен той информации, которую он говорит. А если неправду, то неконгруэнтен, то есть его выдают мимика, жесты, поза, изменение голоса и так далее.

Вот о Протасевиче можно сказать, по той информации, которую он излагает, он не совсем конгруэнтен. Там не вся информация является натуральной, достоверной. Не всё там «от души» или же осознано, продумано.

Видно, что часть информации там является бутафорией, носит декларативный характер. «Я это декларирую, но я это не прочувствовал». Это обещание довольно обтекаемого, обобщенного характера. Выход на конкретику есть, но его при желании можно легко видоизменить, поправить. Та информация, которую он дает, поправима. Там есть люфты, которые можно использовать.

Обещания, которые даются в этом тексте, – извините за не совсем корректное сравнение – они не являются клятвенными.

Они являются как бы сиюминутной установкой: «Я сейчас, в данный момент так думаю и говорю». Они совсем не обещают и не говорят: «Я на этом остановлюсь, так сказано и так будет».

«ВН»: – А могли его заставить сказать все это, например, по написанному тексту или просто под воздействием давления?

– Больше здесь сыграл роль, скорее, некий испуг. Когда человека прижали, когда он почувствовал, что его могут прижать, с него могут спросить за то, что он делает и говорит. То есть человек почувствовал, что нужно отвечать за свои действия, поступки и слова. Есть немножко заученности, есть немножко страха. Вполне по его изложению, по его лексике, лингвистике видно и допустимо, что эта информация является отчасти навязанной.

«ВН»: – Есть какие-то признаки, что его били? 

– Вы знаете, на мой взгляд, по тому, что я пока увидел, насчет «били» я бы не подписался. С ним был какой-то серьезный разговор, он очень серьезно излагает, старается выглядеть убедительным. Но чтобы били – тут не подходит, этого не видно, этого нет.

«ВН»: – Что можно сказать вообще о личности этого парня, Романа Протасевича?

– Видно, что парень не грубый, не жесткий, плавный что ли. Он компромиссный, управляемый. Он флюгерный. Этот термин «флюгерный» объединяет в себе личностные качества, которые можно использовать внешним влиянием, убеждением. Он похож на довольно-таки внушаемого человека, управляемого человека. Он больше похож на ведомого. Лидерские качества у него вторичные. Это не лидер, который является генератором. А это лидер, который является управляемым лидером. Если его правильно подготовить или правильно им управлять, он будет рупором в руках тех, кто им умеет управлять.