Два года ковиду. Как изменились Россия и мир

Между тем с первого зафиксированного заражения коронавирусом прошло уже два года. Официально, это случилось 17 ноября 2019 года. И хотя сейчас в разных источниках указываются и иные даты, но этот день признается «началом ковида», если так можно выразиться, официально.

За эти два года жизнь во всем мире претерпела самые кардинальные изменения, которые раньше воспринимались как художественные условности в каких-нибудь фантастических романах-антиутопиях. При этом, судя по всему, до конца этой эпопеи еще очень далеко.

Меры по борьбе с коронавирусом принимались спешно и весьма масштабно. Впрочем, поначалу ряд государств, как, например, Британия, отказались воспринимать угрозу пандемии всерьез.

Однако волна локдаунов прокатилась по всему миру. Где-то периодически вообще вводили повсеместный комендантский час, где-то, как в Черногории, запретили перемещение между населенными пунктами страны.

В большинстве же случаев на какое-то время закрывались, да и сейчас закрываются «магазины и иные заведения не первой необходимости». Что, естественно, бьет по экономике государств.

В Европе был создан фонд по борьбе с последствиями пандемии, и битва за поступления из этого фонда идет уже много месяцев, обрастая разного рода политическими особенностями. Например, получать полноценные транши хотят страны Прибалтики и Польша. И очень недовольны, когда денег им приходит меньше, чем ожидалось.

При этом самый бурный рост настал в сфере внедрения цифровых технологий в повседневную жизнь людей. Дистанционные конференции, совещания, да и сама работа. Дистанционное обучение и покупки через службы доставки. Мы стали жить куда более «дистанционно».

И естественно, эта цифровизация привела к росту недовольства со стороны консерваторов и традиционалистов. Слишком много «цифры», слишком резкий произошел отказ от традиционных форматов работы, жизни и учебы.

Зацепило и верующих. В России, стоит напомнить, в прошлом году православных решили «отговорить» от посещения храмов на Пасху. Что вызвало вполне понятную ответную реакцию. И больше как-то государство, с этой темой «не заигрывало». Хотя в той же Европе посещения храмов для непривитых запрещены до сих пор.

Однако и без этого вида ограничений против коронавирусных мер неоднократно выходили с массовыми протестами разного рода активисты. В России, к слову, в этом плане все как-то куда спокойнее, чем на том же условном Западе: в Европе и США.

Тем не менее, несмотря на протесты, карантинные ограничения продолжали вводиться. И чтобы убедить население в их необходимости, самым широким образом были задействованы СМИ.

Но кампания в медиа внезапно привела к не то чтобы ожидаемым результатам. С самого начала она была построена на страхе: не будете соблюдать самоизоляцию – заболеете и умрете, не будете носить маски – станете разносчиком страшной заразы, не будете соблюдать все ограничительные меры – ну вы поняли…

Поначалу это даже работало. Однако человек физически не может бояться «вдолгую». Страх и мобилизация в какой-то момент сменяются сначала равнодушием, а потом раздражением и протестом.

И это проблема не только российских медиа, в которой их упрекнул, например, Пётр Толстой. Практически во всем мире произошло нечто подобное. В итоге любые антиковидные меры стали восприниматься в штыки.

К сожалению, так произошло и с вакцинами от коронавируса, которые в кратчайшие сроки были изобретены. Внезапно воспряло и стало шириться по всему миру движение «антивакцинаторов». И нет, те, что рассказывают про «жидкие чипы», «ДНК антихриста» и прочую «непроверенную экспериментальную субстанцию», которой ставят опыты над населением – это меньшинство, пусть и самое громкое.

У большинства противников вакцинирования в голове просто иррациональное недоверие и тревога. А вдруг что-то пойдет не так?

Тем более, что и СМИ, и медицинские эксперты «меняют показания на ходу». Сначала вакцины позиционировались как панацея. Потом оказалось, что, и будучи привитым, можно заболеть, но легко. Затем стало очевидно, что есть шансы даже с вакциной лечь в больницу.

И все эти разночтения не добавили людям спокойствия и доверия.

Параллельно в какой-то момент появились «врачи-антивакцинаторы». Которые сначала говорили о преувеличенной опасности коронавируса, а теперь заявляют о вредности вакцин. И понятно, что среди них нет ни одного вирусолога или эпидемиолога. Но они же врачи. И как им поэтому не верить?

Споры о прививках, об оценке ограничительных мер и о том, насколько опасен коронавирус, к сожалению, привели к расколу в обществе. Который с каждым днем становится всё радикальнее. Противники прививок винят государство в организации «цифрового концлагеря», а сторонники вакцинации – противников прививок, поскольку видят именно в их протесте главную причину все новых ограничений.

QR-коды, по которым теперь только привитые и переболевшие могут получить доступ к ряду услуг, в этом контексте только усугубили ситуацию. Некоторые эксперты уже открыто говорят о «ковидной сегрегации общества».

Ну и последние инициативы по созданию «кибердружин» для «отлова» в Сети агитаторов против прививок – в целом также ложатся в логику государственных мер по этой самой «сегрегации».

Хотя России еще очень далеко до, например, Сингапура, где теперь люди, не привившиеся от ковида и заболевшие им, будут лечиться за свой счет. У нас пока что звучат единичные предложения «штрафовать» не желающих прививаться. И эти предложения на сегодняшний день категорически отметаются государством. Но кто знает, что будет дальше?

Если в начале пандемии была надежда на то, что все это временно и скоро прекратится, то сейчас по большому счету практически никто в это не верит. Тем более, что и Роспотребнадзор на днях продлил правила профилактики «ковида» до 2024 года (https://tass.ru/obschestvo/12934725). И пусть пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков говорит, что все это лишь «технические меры», но к этим словам огромная часть российского общества не испытывает особого доверия.

А на фоне всего этого неуклонно растет статистика заболеваний и все новых смертей. При этом дело даже не в статистике, а в том, что за эти пару лет практически каждый житель нашей страны столкнулся со смертями знакомых, друзей или родни. И все это тоже не внушает надежды.

В общем, понятно, что дальше нас ждет все больше «дистанционных форматов», бытовой и вынужденной цифровизации и изоляции себя при первой возможности. А также раздражения, протестов и прочих подобных неприятных вещей. Будет становиться все более радикальным и антивакцинаторский протест. Поскольку раздражение в определенной части российского общества растет все больше. А меры против ковида даже самые лояльные власти люди периодически называют излишними, а то и глупыми.

Так или иначе, но коронавирус за эти годы стал фактором и политики, и экономики, и общественной жизни. Он стал фактором, определяющим если не всё, то очень и очень многое. И кажется, что дальше роль этой болезни будет только больше, а раскол в обществе – только глубже.