Почему Савельева, передавшего «пыточные» архивы ФСИН правозащитникам, собираются объявить в международный розыск

Как прессуют Моргенштерна! Любо дорого посмотреть, разумеется, с точки зрения официоза, охранителей и чиновничества. Рискну предположить, что им это как бальзам на душу.

Вот из совсем недавнего:

Гнилое чмо моргенштерн высказался против празднования Дня Победы, паршивый ублюдок,

– написал в своем аккаунте в Facebook генерал-майор в отставке и экс-советник губернатора Курганской области Владимир Усманов (пунктуация и орфография авторские здесь и далее – прим. ред.).

Вонючее дерьмо морнгенштерн заюлил, что он не корректно выразил свои мысли по поводу празднования Дня Победы, тогда рот свой говняный не открывай ублюдок,

– добавил он уже после того, как рэпер принес свои извинения.

В общем-то симптоматично, хотя – на мой взгляд – несколько избыточно и пристрастно (тут уже Моргенштерну можно писать исковое заявление, впрочем, что говорить о Facebook, когда пропагандист Дмитрий Киселёв в эфире телеканала «Россия 1» может позволить себе фразу «в предмете (вирусологии – прим. авт.) глупа как пробка» в отношении актрисы Марии Шукшиной (?!); я уж молчу о «конченных мразях» экс-министра культуры, а ныне советника президента Владимира Мединского, которыми он «окрестил» всех сомневающихся в подвиге панфиловцев).

Но вот в чем изюминка: выступив столь жестко против Моргенштерна, который, кстати, ничего не утверждал, а лишь выразил свое непонимание, генерал-майор ни словом не обмолвился о другом и куда более масштабном и серьезном прецеденте, а именно: о публикации архива ФСИН с протокольными видео пыток и изнасилований в той же саратовской туберкулезной больнице ФСИН № 1 (ОТБ-1) (а были и другие, в частности, в белгородской ИК № 4, камчатской ИК № 6, иркутском СИЗО № 1 и в других исправительных заведениях). Генерал-майор никак не прокомментировал то, что программиста Сергея Савельева, который и передал правозащитникам архив, уже заочно арестовали и собираются объявить в международный розыск, хотя, по идее, ему за это надо звезду героя давать.

И тут встает вопрос: что тяжелее на чаше весов? «Кейс Савельева», тянущий за собой прискорбно-позорный факт того, что пытки являются частью пенитенциарной системы РФ, и «кейс Моргенштерна»?

Ответ, думается, очевиден, однако по Моргенштерну проезжаются все кому не лень, точно он – квинтэссенция зла, а вот о деле Савельева и пытках в российских колониях – предпочитают молчать.

Оно и понятно: «кейс Моргенштерна» – это почти позитивная повестка, демонстрация того, как государство заботится о ветеранах ВОВ (на самом деле реальная забота, как я уже писал, мало чего стоит), а вот «кейс Савельева» – это, с точки зрения охранителей режима, не иначе как госизмена. Такой репутационный удар! Позор! И не только общероссийского, но и мирового масштаба.

Вот поэтому о «кейсе Савельева» и пытках в колониях предпочитают лишний раз не говорить по принципу «с глаз долой – из сердца вон». Точно и нет, и не было никаких пыток, изнасилований, измывательств над заключенными. А ведь если разобраться, их и не может быть. У нас ведь что? «Умеренный консерватизм» как противопоставление либеральному Западу с их на корню сгнившим капитализмом. Мы, как всегда, впереди планеты всей. Пытки в тюрьмах? Не, о таком не слышали. Мы вот о Моргенштерне слыхали: такого паренек наговорил, что волосы дыбом.

И одним Моргенштерном дело не ограничится. Это – как дважды два. Тем более что случай не заставил себя долго ждать: депутат Госдумы от КПРФ и глава столичного горкома Валерий Рашкин попался на незаконной охоте (уже возбуждено уголовное дело): в его машине была обнаружена разделанная туша лося. Да и еще, по всей видимости, и на вождении в нетрезвом состоянии (Рашкин отказался пройти медицинское освидетельствование). И, отчего-то думается, «кейс Рашкина» раздуют почище, чем «Моргенштерна»: депутат, как-никак, да еще и от оппозиционной партии! Тут сам бог велел замусолить все до дыр, чтобы в повестке были только Рашкин да Моргенштерн. И, что самое главное, никакого Савельева с его пытками. А его самого лучше всего посадить, что, впрочем, вред ли удастся, поскольку Савельев запросил политическое убежище во Франции, которое, скорее всего, получит.

И в МВД этого не могут не понимать: того, что их потуги – заочный арест, намерение объявить в международный розыск – тщетны, как строительство башни из песка на берегу океана перед штормом. Тем не менее они все это делают. Для чего? И не логичнее ли было бы просто проигнорировать Савельева, чтоб меньше шуму было?

Да, со стороны здравого смысла, конечно, было бы логичнее поступить именно так. Однако силовики решили пойти другим путем.

Для чего?

Ответ напрашивается сам собой: чтобы заявить позицию. Объявить о своей победе. Ведь только когда в базе данных о разыскиваемых появился Савельев, омбудсмен по правам человека Татьяна Москалькова заявила, что он разыскивается как свидетель, назвав его при этом «смелым человеком». В данном контексте можно было бы подумать, что в АП решили взять ситуацию под свой контроль и, насколько это возможно, минимизировать токсичность разгорающегося скандала. Но то, что репрессивная линия осталась неизменной, явно свидетельствует в пользу того, что силовики отстояли свое право принимать решение по данному вопросу. И решение вышло однозначным: заявить, что Савельев преступник. Тем более что все строго в рамках закона, как любит повторять Владимир Путин. Вроде и не прикопаешься.

Однако из этого решения вытекают два немаловажных следствия. Во-первых, силовики признают, что да, действительно утечка произошла с носителей, принадлежащих пенитенциарным заведениям, а следовательно, вопрос о подлинности снимается. То есть де-факто силовики признают, что пытки были.

А во-вторых, присваивая Савельеву статус подозреваемого (по сути, преступника), приравнивают акт его – не побоюсь этого пафосного слова – гражданского подвига, то есть передачу данных экспертам, которые уже и обнародовали реальные преступления, к противоправным действиям. Получается, что для того, чтобы Савельеву было не попасть в списки разыскиваемых, ему не нужно было скачивать и передавать видео, без чего акты преступной деятельности сотрудников ФСИН остались бы неизвестными общественности и таким образом не было бы выявлено факта преступления. Выходит, если говорить начистоту, силовики как бы негласно выступают за то, что этим данным не надо было покидать хранилища их рабочих компьютеров, то есть за само существование пыточной системы в российских колониях.

А теперь вопрос: разве сокрытие преступлений не является преступлением? А их условно раскрытие – правоохранной деятельностью? И кто тогда вообще блюдет нормы закона? Ведь, не будем забывать, это благодаря Савельеву вскрылись просто десятки преступлений, которые совершали сотрудники ФСИН. То есть кто тогда герой, а кто – преступник? И не является ли поступок Савельева, который да, формально противоречит законодательству РФ, вынужденным, что снимает с него всякую ответственность?

А как иначе можно было прекратить этот ужас? Как иначе общество смогло бы узнать о том, что происходит в стенах саратовской больницы и других аналогичных заведениях ФСИН?! Это все равно, что человека, кинувшего спасательный круг утопающему, судить за порчу имущества,

– констатирует абсурд происходящего лидер СПЗП Сергей Миронов в своем телеграм-канале, попутно отмечая, что «все, что происходит вокруг Савельева, напоминает месть и предупреждение тем, кто впредь осмелится раскрыть неприглядные тайны нашей правоохранительной системы».

И вот такой коленкор не может не насторожить, ибо мало того, что он свидетельствует о том, что власть все более и более сосредотачивается в руках силовиков (а в период транзита это чревато еще и тем, что в стране может элементарно установиться полицейская диктатура), так еще и подтверждает то, что страна окончательно теряет статус правового государства.

Да, ни для кого не является секретом, что законы в России чиновники и олигархи используют по собственному усмотрению, но одно дело – коррупция, распилы и семейный бизнес на господрядах, и совсем другое – наличие «пыточного конвейера» в стенах исправительных учреждений. Поскольку в сии стены может попасть кто угодно, и совсем не обязательно, что действительно за совершенное преступление: так, по оценкам правозащитницы Марины Литвинович, «порядка 10-15 процентов людей, которые оказываются в колониях, не виноваты».

Но это, конечно, уже частности. Здесь важно само наличие «пыточного конвейера», которое дискредитирует всю пенитенциарную систему России, силовые структуры, а заодно и весь «путинский режим». Вот поэтому эту тему и будут выдавливать из повестки всеми возможными способами, раскручивая «кейсы» Моргенштерна и Рашкина, точно ничего более серьезного в плане нарушения правопорядка у нас в стране не происходит. Как в образцовой «банановой республике». Или диктатуре, наподобие Венесуэлы или Северной Кореи, которые у Кремля, кстати говоря, числятся в лучших друзьях.