Вакцинация от COVID-19 на службе «цифрового концлагеря»?

Все, время предположений, сомнений и проч. безвозвратно ушло. Сейчас уже можно со всей уверенностью констатировать, что пандемия COVID-19 стала той чертой, перейдя которую, мир уже никогда не будет прежним, говоря иначе – стала точкой входа в новую и еще не неизвестную, то есть находящуюся в стадии своего генезиса, реальность. И повсеместный на мировом уровне ввод QR-кодов – пусть и с отдаленной, но тем не менее отчетливой перспективой замены им паспорта – яркое тому подтверждение.

Разумеется, первая пришедшая в голову мысль, чудесным образом совпадающая с тем, что транслируют нам официальные лица, заключается в суровой необходимости этих мер. А как же иначе? Пандемия COVID-19 и не думает сходить на нет, идет уже четвертая волна, и вряд ли кто-то возьмет на себя смелость сказать, что она будет последней. Поэтому вакцинация представляется логичным решением ситуации, как и QR-кодизация, которая преследует две цели: с одной стороны, снижает риски заражения непривитых, поскольку вакцинированные остаются носителями вируса, а с другой – мотивирует на вакцинацию. В общем, все исключительно делается ради заботы о здоровье граждан, то есть нас с вами, поэтому всяческие разбирательства по теме, уточнения и вопросы кажутся не то чтобы даже излишними, а скорее неуместными: чего там, мол, выискивать, когда пандемия за окном?! Надо быстрее бежать вакцинироваться и получать QR-код. И это выглядит очень логичным.

А если на минутку все-таки притормозить и попробовать вникнуть, углубиться? Ну тогда, к сожалению, логика акторов и сторонников «санитарной диктатуры» начинает рассыпаться прямо на глазах, как карточный домик от удара по столу, на котором он и был выстроен. За примерами далеко ходить не надо: совсем недавно в СМИ проскочила новость, что сейчас в правительстве идут обсуждения касательного того, чтобы выдавать QR-код также гражданам с высоким уровнем антител. Но на следующий день Роспотребнадзор выступил с опровержением, заявив, что данный вопрос обсуждается покамест лишь в самом ведомстве и то – на экспертном уровне, и ждать, что людям с высоким уровнем антител будут выдавать QR-код, не стоит, так как «ни в одной стране документы об иммунном статусе не выдаются на основании замера уровня антител», а «показателем иммунного статуса во всем мире является только вакцинация или перенесенное заболевание с подтвержденным диагнозом». И это при том, что, как отметил сертифицированный специалист по физической реабилитации, член Европейской ассоциации амбулаторной реабилитации Леонид Дьяков, «выявление антител в крови является информативным свидетельством текущего или прошлого инфекционного процесса и помогает выявить стадию развития инфекции». То есть уровень антител является одним из главных показателей готовности организма к защите (для чего, собственно, и делается вакцинация). И именно этот показатель – по сути, доказательства перенесенного заболевания – игнорируется. То есть получается, что вопрос не в реальном положении дел, а в бумажке с печатью (стоит ли после этого удивляться такому обилию поддельных сертификатов?!), что ты – переболел. А если бессимптомно? Или в легкой форме – и поэтому не обратил внимания на болезнь и не пошел к врачам? А что вообще делать с теми, кто имеет врожденный иммунитет, им что, тоже прививаться?

Официальные лица, в том числе от медицины и контролирующих ведомств, в один голос утверждают, что прививаться нужно в любом случае. Только вот непонятно зачем, если у тебя уже и так высокий уровень антител. Например, президенту РФ Владимиру Путину, по словам пресс-секретаря Дмитрия Пескова, этого вполне достаточно, чтобы отсрочить ревакцинацию (она была сделана с запозданием на месяц), как, кстати, и самому Пескову. И вот это, а не заявления «ученых светил» и чиновников с экранов, куда более красноречиво говорит о том, что при высоком уровне антител к процессам ре- и вакцинации стоит подходить осторожно. К тому же далеко не все эксперты уверены, что прививку надо делать в любом случае. Например, врач-инфекционист Марина Малахова полагает, что «пока есть антитела в хорошем титре, необходимости вакцинации как таковой нет, это нецелесообразно». С ней солидарен и иммунолог Николай Крючков, убежденный в том, что людям с высоким уровнем антител надо выдавать QR-код, но просто на меньший срок – в зависимости от уровня. А вот главный научный сотрудник лаборатории функциональной геномики медико-генетического научного центра РАН Анча Баранова вообще считает, что при высоком титре антител вакцинация может сыграть отрицательную роль в формировании иммунитета против инфекции. Так что – не все так однозначно, как может показаться на первый взгляд.

Но это – только начало. Куда интереснее другое. Если внимательно посмотреть на статистику по странам, то вырисовывается странная картина: рост числа вакцинированных как-то слабо коррелирует с количеством заболевших COVID-19. Например, в Великобритании на 15 ноября текущего года при уровне вакцинированных в 68,6% было выявлено 36 517 новых случаев заражения коронавирусной инфекцией, а вот год назад 14 ноября с нулевым уровнем вакцинации было зафиксировано 26 871 аналогичный случай. То же самое в Германии: 14 ноября при доле в 67% вакцинированных – 28 934 случая заражения, а годом ранее, когда вакцин еще не было – 16 135. Похожая ситуация в Новой Зеландии, Австрии, Франции, Исландии и проч. – везде, где уровень вакцинированных достаточно высок, то есть превышает 60%.

А что в тех странах, где уровень привитых чудовищно низкий? А вот там ситуация ровно наоборот. На сегодняшний день Африка является рекордсменом по сопротивляемости COVID-19, а ведь ученые и представители ВОЗ строили самые страшные прогнозы по уровню заболеваемости и смертности от коронавирусной инфекции именно в странах Черного континента. «В Африке нет вакцин и ресурсов для борьбы с COVID-19, которые есть в Европе и США, но каким-то образом они, кажется, чувствуют себя лучше», – констатирует заведующая кафедрой глобального здравоохранения Колумбийского университета Вафаа Эль-Садр. Так, по данным ВОЗ на 10 октября текущего года, «на Африканском континенте подтверждено свыше 8,3 млн случаев коронавируса. Более 7,8 млн человек выздоровели и более 213 тысяч скончались». В принципе, цифры вроде бы внушительные: 8,3 млн зараженных и 213 тысяч умерших, – но не будем забывать, что все познается в сравнении. Допустим, в России на 10 октября было выявлено 7 775 365 случаев инфицирования и зарегистрировано 216 415 смертей. Статистика вполне сопоставимая, так что даже возникает искушение сказать, что у нас, в России, прямо как в Африке. Но не стоит поддаваться этому соблазну. Так как тут важны не цифры сами по себе, а в отношении к численности населения. И вот тут самое время удивляться, поскольку численность Черного континента на 2020 год составляла примерно 1,3 млрд человек, а России на тот же год – 144, 1 млн человек. Разница колоссальная. И это при том, что в России, по словам министра здравоохранения Михаила Мурашко, на 13 октября «первым компонентом от коронавируса привито более 51 млн», то есть больше одной трети населения, а полный курс вакцинации (данные на 20 октября) прошли около 32% жителей России. Тогда как уровень вакцинации в странах Африки на сегодняшний день не превышает 6%.

Показательно? Весьма. И эта ситуация ставит ученый мир в тупик. Представители науки по-разному пытаются объяснить этот феномен. Кто-то списывает «африканское чудо» на фактор молодости (так, средний возраст жителей Черного континента составляет 20 лет, тогда как в Западной Европе – 43 года), низкие темпы урбанизации и образ жизни, составной частью которого является то, что африканцы проводят много времени на открытом воздухе. Другие ученые пытаются объяснить низкую подверженность африканцев коронавирусной инфекции генетическим фактором. Но, что интересно, никто, кроме конспирологов, не связывает это с фактором вакцинации.

Тут, впрочем, стоит сделать небольшую ремарку, что последний – он один из возможных факторов того, что Черный континент лучше сопротивляется пандемии, чем Европа и США, конечно же, более цивилизованные, с более высоким уровнем здравоохранения и проч., поскольку подобным образом дела обстояли и по прошествии всего трех месяцев после начала пандемии: так, по данным Европейского центра профилактики и контроля заболеваний (ECDC), на которые ссылаются «Известия», «к 23 марта 2020 года в Европе было зарегистрировано 170 424 случая при 8 743 смертельных исходах, в то время как в Африке насчитывалось 1 266 заражений и 40 смертей». Хотя, разумеется, африканской статистике верить стоит еще меньше, чем российской: все-таки уровень развития многих стран Черного континента оставляет желать лучшего. Однако общей картины это не меняет: при очень низком уровне вакцинации заболеваемость и смертность там ставят антирекорды, что можно рассматривать как свидетельство того (разумеется, если не подтвердятся другие гипотезы), что вакцинация – это далеко не панацея, не такое уж и надежное средство от инфекции и, возможно, даже косвенно влияет на рост инфицированных (о чем, собственно, говорит рост заболеваемости в развитых странах и даже в России).

Единственное, чего вроде бы как нельзя отрицать (в целом об этом говорит статистика), так это того, что вакцинация снижает уровень летальных исходов. Но, во-первых, это утверждение практически не доказуемо, во-вторых, есть большие претензии к самой статистике (так, например, в европейских странах и США ставили вердикт «смерть от COVID-19» уже только при наличии данной инфекции, вне зависимости от других заболеваний, а в России, особенно в первое время, учет велся только непосредственно по развитию самой инфекции) и, наконец, в-третьих, не стоит списывать со счетов эволюцию самого вируса, который неизменно мутирует в сторону «количества» (возрастает уровень «заразности») при снижения «качества» (то есть его силы, выражающейся прежде всего в числе летальных исходов). А в некоторых случаях вирус может даже самоуничтожиться, как показывает опыт Японии, в которой дельта-штамм коронавируса «убил сам себя» за счет накопления большого числа мутаций в одном из своих неструктурных белков, что к вакцинации и дисциплине по соблюдению различных ограничительных мер, по мнению профессора Ицуро Иноуэ, возглавляющего Университет Ниигаты, и ученых из Национального института генетики, не имеет прямого отношения (в Стране восходящего солнца число полностью вакцинированных на данный момент составляет 76,61 %).

И вот здесь вопрос: и где тут вакцинация как железное и единственное средство защиты от COVID-19? А она, если смотреть глобально, то есть за вычетом определенного защитного свойства, интереса (и очень понятного) фармкомпаний и проч., – в создании ситуации, при которой переход к «цифровому концлагерю» подается – на государственном уровне! – как насущная необходимость. Суровая безальтернативность. Которая не заставляет себя долго ждать: в Швеции собираются ввести «ковидные паспорта» уже с начала декабря, а вице-премьер РФ Татьяна Голикова в середине ноября заявила, что «сертификат прививки от коронавируса должен стать таким же важным документом в жизни наших граждан, как паспорт».

Ясно, что в последнем случае речь идет о повсеместном введении QR-кодов в общественных местах и на некоторых видах общественного транспорта (а если опыт Татарстана, в котором ввели QR-коды для проезда на городском, пригородном, межмуниципальном общественном транспорте, будет интегрирован по всей стране, то и на всех видах общественного транспорта) уже с 1 февраля следующего года. Правда, планируется, что запрет на посещение общественны мест и передвижения на общественном транспорте без QR-кодов будет действовать только до 1 июня, но мы же все прекрасно понимаем, что нет ничего более постоянного, чем то, что было введено как временное. Тем более что сейчас никто не сможет гарантировать, что коронавирус куда-то исчезнет, самоликвидируется, как один из его штаммов. По всей видимости, он превратится в некое сезонное явление наподобие гриппа, так что необходимость в QR-кодах (ведь ревакцинироваться надо каждые полгода!) в обозреваемом будущем никуда не пропадет. А сама же система QR-кодизации будет лишь совершенствоваться и приобретать «объем», вбирая в себя все персональные данные своего пользователя, в результате чего вся деятельность человека (передвижения, транзакции и так далее) станет для государства абсолютно прозрачной. Что в свою очередь даст возможность для тотального контроля над обществом, которому придется попрощаться со свободой и приватностью. И если не произойдет глобальной катастрофы или «антицифровой» революции, то уже навсегда и безвозвратно.