Южная Осетия – 2008. Недолгая дорога в Гори. Пришли быками, ушли коровами

Уже в самолёте нам повезло. Около трапа на посадку стоял тонированный джип. «Может, это Кокойты?» – предположил мой коллега. Спросили стюардессу. Оказалось, правда, с нами летел президент непризнанной республики. Мы сразу же напросились на интервью. В тамбуре перед кабиной пилотов мы беседовали около 40 минут. Невысокий, коренастый вождь небольшого, но гордого кавказского народа уверенно нам отвечал на вопросы. Рассказывал о прошедших событиях, кознях Америки, Грузии, Латыниной и Венедиктова. Относительно последних в выражениях особо не стеснялся. Из разговора выяснилось, что грузин и миротворцев помимо российских осетины после происшедшего на свою территорию уже не пустят. Кокойты на фоне Саакашвили, жевавшего галстук в эфире и пугающегося звука самолета, выглядел очень уверенно.

Переночевав во Владикавказе, мы едем в Цхинвал. Великолепный пейзаж горного Кавказа. Здесь сочетается и снег на вершинах, и жаркое солнце в небе. Стада разморенных коров, игнорируя правила дорожного движения, лежат на проезжей части и в туннелях. Дикая природа, стремящиеся вверх сосны на склонах скал, зелёные пастбища, бурные горные реки. Есть за что воевать.

По дороге обгоняем военную технику, двигающуюся в том же направлении. Блокпост при въезде в Южную Осетию. Никаких проблем при наличии российского паспорта не возникает, едем дальше. Раньше Транскам из-за обстрела со стороны грузинских сёл был заблокирован, приходилось делать большой крюк по объездной дороге через горы, что занимало лишних полтора часа. Проезжаем осетинские села Рук, Джава. Выглядят бледно. Сильный контраст к ним на подъезде к Цхинвалу дают грузинские сёла Кехви, Курта, Ачабети, Тамарашени. Останавливаемся, фотографируем.

Несмотря на то что все дома пусты, разграблены мародерами, некоторые сожжены и до сих пор горят, видно, что всего полторы недели назад здесь были роскошные районные центры, сделанные под европейский стандарт. Зашёл в кинотеатр. На стенах висят афиши непоказанных фильмов. Бар и сам кинозал сожжены. В банке напротив расстрелян в упор банкомат. В разбитой витрине рыжий парень рекламирует вклады в долларах. Без американских денег ни на одной из последних войн не обошлось. Сделав фото, садимся в машину, едем дальше.

Когда в Москве смотришь новости из этого «горячего» региона, то создаётся впечатление, что грузинские сёла находятся на приличном отдалении от Цхинвала. На месте оказалось всё не так. Буквально на одной улице грузинские дома переходят в осетинские. Понимаешь, какое дикое напряжение даёт такое межэтническое расстояние. Плохо это ли, хорошо, в результате военной авантюры Саакашвили грузины из своих сёл бежали. Мир пришёл надолго.

Въезжаем в Цхинвал. Не вижу ни одного не пострадавшего дома. Стёкла все выбиты. Много домов разрушено. На стенах уцелевших домов следы осколков. Линии электропередач повалены. У дороги скелеты обгоревших машин. Здесь прошли грузинские танки. Город напоминает разворошенный муравейник. Проезжаем парк в центре города. Деревья посечены градом. Не тем градом, не природным. Это злые осадки человеческого происхождения. На постаменте сидит на стуле неопознанный памятник без головы. Послевоенный авангард. Трупов уже нет, всё убрали. У подъезда разбомбленной администрации слоняются журналисты и небритые люди в камуфляже с автоматами. Заглянув в разбитые окна на первом этаже, видим, как бодрый Кокойты проводит совещание. Вообще, в дальнейшем мы поняли, что здесь вообще его трудно не встретить. Ищем «чехов», Ямадаева, батальон «Восток», чтобы взять у них интервью. Где они, никто не знает.

Идём к Дому печати. По улицам курсирует российская бронетехника. В Доме печати находим замученную бесконечными звонками Ирину Гаглоеву, главу комитета по информации правительства Южной Осетии. Ирина узнаёт моего товарища, он уже здесь не в первый раз. Где Ямадаев – не знает, уехал, говорит. Тут же знакомимся с Залиной, главредом «Южной Осетии». Поднимаемся в редакцию. На двери следы от осколка. Осколок града прошёл насквозь через окно, две стены, дверь и застрял в стене коридора. Заходим, осетинские журналисты верстают новый номер. На столе бутылка водки. Нормальная послевоенная обстановка. Корреспондент, похожий на Жака Рено, даёт нам первый боевой листок, выпущенный в военное время. Общаемся с Залиной, она устраивает нам ночлег у своих родственников.

На перекрестке два разбитых грузинских танка. Потом, опрашивая одного из осетинских боевиков, мы узнали, что здесь их долго останавливали, долбя из гранатомётов. Идём дальше, на площади уже обычное зрелище – разбомбленное здание гостиницы. Цены здесь низкие. Недвижность здесь явно не в цене.

Миротворческий городок. Хотим поехать в грузинский Гори. Узнаём, что нам нужно к капитану Иванову, ответственному за прессу. На скамейке перед военной комендатурой беседуем с греческими журналистами. Вполне адекватные, жалуются на неправильное отношение российских военных. Их в Гори не пустили. Зато возили журналистов CNN, которые выпустили лживый репортаж. Пошли к штабу миротворцев. Там разговорились с одним седым миротворцем. У него отношение к российским журналистам адекватное. Если бы не вы, говорит, нас бы штурмовал грузинский спецназ. А у меня АК и два рожка, разве это вооружение?

Капитан отнёсся к нам с недоверием. «Я с вас фигею, – говорит нам, – какое Гори, оттуда я знаю, что вы потом пишите?» Ну, думаю, надо было CNN возить целый день с такими вопросами. Капитан проверил документы. «Ладно, – говорит, – подходите к дому правительства на пресс-конференцию, есть тема». Что за «тема», мы так и не узнали. Капитан нас обманул.

Под конец дня решили искупаться в Ляхве. Ляхва – холодная горная река под Цхинвалом. После жаркого дня самое то. С нами купается отряд осетинских боевиков.

Наутро опять мы опять в миротворческом городке. Сидим на бордюрах, ждём своей удачи. Видим, что к нам приближаются три странно одетых человека. Один в бандане, другой в афганке со звездой, третий в берете со значком за освобождение Кавказа. Все явно с бодуна, небритые, в каком-то нелепом камуфляже. У того, что в берете, изолентой к джинсам примотан огромный нож. Пираты, другое слово трудно подобрать. Оказалось – съёмочная группа первого канала программы «Время». Беседуем с ними, они советуют найти пресс-секретаря МЧС Андрея и поехать с ним, сегодня выезд гуманитарной колонны в Гори. «Блин, – говорит оператор, – ещё сегодня «Наши» (прокремлёвское молодёжное движение) приезжают, как я их ненавижу!» – поражает он нас своей искренностью.

Капитан Иванов опять нас отшивает. «Дорога на Гори свободна, езжайте сами», – говорит он. Хотя всем уже известно, что она уже перекрыта российскими военными. Поняли, что ловить с ним нечего. Идём в лагерь МЧС на другом конце города. Узнаём, что их пресс-секретарь отошёл, а колонна в Гори отъезжает в полдень.

К половине 12-го мы опять в штабе МЧС. Узнаём, что колонна отходит от миротворческого городка. Возвращаемся, бежим на другой конец города. Буквально в последние минуты находим пресс-секретаря МЧС, представляемся. «Прыгайте в автобус», – говорит он, даже не спрашивая командировочные документы. Это улыбнулась нам журналистская удача.

Едем в Гори. Первый раз еду в Грузию – и первый раз без визы. Эмчеэсовцев сопровождают двое военных. «Вы не из батальона «Восток»?» – цепляемся за последнюю надежду. Но они оказываются осетинскими добровольцами. Проезжаем два блокпоста. Через открытую дверь мелькают грузинские дома, виноградники, указатели на грузинском и английском языках. Или американском, кому как удобнее. По дороге насчитали штук пять военных городков. Недавно отстроенные, окрашенные в зелёный цвет. Пустые, брошенные в бегстве грузинами без боя. Проезжаем мимо развёрнутых лагерей наших войск. Видим, как на речке организованно купается взвод голых русских солдат.

Приезжаем в Гори. МЧС начинает разгружать гуманитарку. Узнав, что у нас есть минимум два часа, мы направляемся в центр города. Проспекты пустынны, жителей мало, у обочин стоят редкие машины. Доходим до вокзальной площади, где стоит памятник косвенному виновнику этого военного конфликта, Иосифу Виссарионовичу Сталину, при нём Южная Осетия вошла в состав Грузии. Фотографируемся. Кстати, многие осетины считают Сталина своим. С вокзала доносится какой-то непонятный шум, женские вопли, все это нам не нравится. Уходим с площади. Фотографируем пустынный город. Единственные разрушения, которые нам попались – это были разбитые стёкла в местном шахматном клубе. У журналистов CNN, правда, была другая картинка.

Возвращаемся к церкви, где разгружается гуманитарная помощь. Времени ещё полно. Пьяный грузинский священник беседует с рыжим осетинским солдатом из сопровождения. «Пойдём ко мне, вино есть, хлеб, стол накрою, скромно, по-военному, посидим, выпьем, утром уедешь к своим», – предлагает священник. «Не могу, бабо», – отвечает ополченец.

На площадь перед церковью въезжает БМП. «Это Гори?» – спрашивает меня русский танкист. Заблудились. Начинаешь верить, что русские танки видели в Боржоми.

Мы взбираемся на старинную крепость, фотографируем местность сверху. Грузинский флаг с чёрной полосой болтается на ветру. Спускаемся. «Почему флаг не сорвали, был бы трофей!» – говорит нам рыжий солдат-осетин. «Не хотели спровоцировать международный конфликт», – отвечаем.

Гуманитарку МЧС до конца разгрузить не удалось, приехал какой-то грузинский чин из администрации и сказал, что местное население не нуждается в русской помощи. Местное население явно так не считало, но, несмотря на их протесты, небольшую толпу из бабушек и женщин разогнали храбрые грузинские молодчики. Возвращаемся в Цхинвал.

Просим остановить возле Ляхвы, благодарим Андрея-эмчеэсовца за поездку. Купаемся в реке, рядом купается уже знакомый отряд осетинских боевиков. Автоматы, лежащие на гальке, блестят на солнце. «Как дела, брат?» – спрашивает один из них меня, узнаёт. «Хорошо, земляк», – отвечаю. Вода необыкновенная.

Вечером в доме, где мы остановились, нас ждало кавказское застолье. Вернулся сын хозяйки с женой, пришли его друзья. Произносятся тосты. «Выпьем за очень хорошего человека! Это наш брат Аслан, он очень хороший боевик, он – миротворец!» Один осетин читает стихи Косты Хетагурова, национального осетинского поэта.

Просыпаемся, идём в город. Мы опять в Доме прессы. Благодарим Залину, устроившую нам ночлег. Где Ямадаев, так никто и не знает. От чеченцев остались только следы присутствия – надпись «Восток» с мусульманским полумесяцем на здании школы, где они квартировались.

На площади автовокзала находим попутку во Владикавказ. Везёт нас осетинский казачий атаман. Проезжаем опять грузинские сёла, дома ещё пылают. Беседуем с водителем, пьём осетинское пиво. «Как воевали чеченцы?» – спрашиваем. «Воевали, как боги», – отвечает атаман. – «А грузины пришли быками, ушли коровами».