«Угасают все прежние формы, гаснут все великие проекты и приходит новый проект проектов»

2 года назад

У Александра Проханова вышла новая книга. Главный герой романа «Тайник заветов» – историк Мартынов. Он получает доступ к закрытым архивам и узнает про источник тайной энергии, помогавшей большевикам совершать титанические подвиги, открытия и прорывы. Это Тунгусский метеорит. В привычном для Проханова жанре магического соцреализма он создал свою картину на крайне актуальную в этом году тему. 

«ВН»: – Александр Андреевич, почему в 2021 году вышло три романа больших русских авторов на тему трансгуманизма, сверхспособностей и усовершенствования простого человека? Я имею в виду Пелевина с говорящим названием, «Доктора Гарина» Сорокина и ваш «Тайник заветов»? Совпадение? 

– Художники – это такие чувствилища, которые улавливают явления, недоступные многим. Вот идет цунами. И даже сейсмосчетчики его не улавливают. А уже художники чувствуют, что начинается таинственная вибрация океана, суши, тектонической платформы. Вот художники улавливают это новое состояние, в котором пребывает человечество. Состояние, где в человечестве угасают все прежние формы и тенденции, гаснут все великие проекты и приходит какой-то новый проект проектов, который отказывается от всех прежних форм и предлагает что-то новое, свое, неясное, угрожающее, восхитительное, прекрасное и катастрофическое одновременно. 

И художник, который ищет эту новизну, устремляется в эту новизну, он ее пытается освоить. И мне кажется, что художники делятся на тех, кто жаждет новизны и не может без нее, и тех, кто работает на традиции, на том, что уже было – пишет исторические романы, не боится той реальности, с которой он соприкасается. Эта реальность уже музейная, превратилась в муляж. 

Те художники, которые чувствуют появление новой загадки, которая, условно говоря, называется «Великое обнуление», чувствуют ее сложность, многомерность, фантастичность, фантасмагоричность – они ее касаются. А изобразить ее, как Чехов изображал жизнь уездных врачей, студентов, телеграфистов и барышень, невозможно. Потому что эта реальность еще не обрела свою пластику, свою форму. Она только идет. Поэтому художники прибегают к вот этим новым формам. У каждого свои формы. Они как таковые не являются фантастическими, это есть как бы новый реализм. Это та эстетика, через которую можно изобразить эти явления. 

Прежняя эстетика, с помощью которой изображалась деревенская жизнь или жизнь поместий, или даже фронтовые деяния, или рабочая проза, жизнь заводов – она не работает. Она беспомощна, она промахивается. А новая эстетика только создается. И прикосновения художников к этой реальности формируют новую эстетику, она не является фантасмагорической. Это не фэнтези, это особый реализм, которым пытаются изобразить это «Великое обнуление». 

С другой стороны, если появляется хотя бы три художника, которых вы перечислили, то это уже целое литературное направление. Это неслучайно, не какая-то частица залетела в ловушку космических частиц. Это потоки.

Три художника эти потоки уловили и сложили это все в единую новую культуру. Я убежден, что если найдется философ, литературовед, критик, который сможет явления этой культуры объяснить появлением этой новой загадочной реальности, то этот культуролог сделает огромную культурологическую работу и объявит наконец о долгожданном появлении литературы как таковой. Не отдельных спорадических произведений, а направления. И в недрах этого направления будут появляться всё новые и новые художники. 

Может быть, новые художники уже существуют, но они существуют где-то в стороне, неведомые. Они потянутся на эту формулу, возникнет гравитация. И тогда возникнет сегодняшний сложный литературный процесс, литературно-идеологический, литературно-философский. А может быть, и литературно-политический. Потому что эта новая реальность, конечно, вызывает различные отношения к себе, самые разные. 

«ВН»: – Трансгуманизм – это понятие, которое ассоциируется с заменой частей человеческого тела. При этом должен уцелеть живой человеческий мозг. Вот вы пишите о большевиках, то есть о советском мозге. И если понимать это как метафору, то не кажется ли вам, что советский мозг уже умер? Мозг-то не заменишь. 

– А почему вы так думаете? У вас что, есть опыт работы с мозгом такого рода? Почему вы так утверждаете? А может быть, можно! Это вещи не априорные. Они требуют подтверждения или опровержения. Этим и интересно это учение. 

Стало понятно, что земной жизни в биосфере, в том числе и человечеству, но и лесам, и водам, и камням, и бабочкам, и насекомым – грозит истребление, антропогенные факторы. Вернадский же человечество назвал геологическим явлением. Вот оно и стало геологическим явлением настолько, что умирает биосфера, умирает планета в целом. И это ощущение сформулировано, оно говорит, что «планета может погибнуть». Из-за поведения людей. Вот это формула. Эта формула аксиоматична, с ней согласны все. Но из этой формулы проистекают самые разные реакции. 

Например, если человечество такое гадкое, вредное, вредоносное и гибельное, если человеческая индустрия заражает небо, землю, приводит к таянию ледников, к парниковому эффекту, то давайте эту жуткую индустрию потребления заменим «зеленой». И возникает концепция Зеленой революции. То есть уничтожения всех форм и создания солнечных систем, батарей, ветряков. Но эту революцию необходимо реализовать, она должна быть навязана сегодняшней индустриальной революции. А это по существу очень сложная форма насилия.

Идея Зеленой революции, которая, с одной стороны, кажется такой привлекательной, исходит из некоего глобального центра. Она не исходит из американских кругов, из английских, русских, китайских – она исходит из какого-то, условно говоря, Римского клуба, который проанализировал жизнь земную и считает, что необходимо совершить Зеленую революцию и это неизбежность. 

Вот уже Чубайс нам говорит, что у России нет другого выхода, кроме как Зеленая революция. Это целая новая тема – вот это экологическое навязывание людям этой воли. Да, человечеству грозит истребление, а может, и всей биосфере. Просыпается Циолковский: «Да, планета погибнет, но мы же должны переселяться на другие планеты, чтобы вид человеческий уцелел». И тогда возникают самые разные формы космических мечтаний.

Скажем, концепция космического государства Игоря Ашурбейли, который уже сейчас на Земле создает это государство, чтобы оно уже в готовом виде могло быть переселено в космос, на космические объекты, станции. 

Далее, если человечество – это такая гадость и она множится постоянно, то ее нужно укоротить, сократить число людей просто-напросто. Потому что они затопчут всю землю. Уже негде будет плюнуть. Вот Московская область наша – здесь уже нет таких цветов, какие были в моей юности. Везде дороги, везде машины, везде поселки, везде дачники, везде ямахи грохочут. Так, может быть, давайте сократим число людей? То есть воскрешается мальтузианство. И тогда этот вирус, который сегодня движется, уже рассматривается как форма истребления «излишнего» человечества. Потом запреты на рождение детей. Это все тоже входит в трансгуманизм. 

Далее. Если людям в той форме, в какой они сейчас живут, грозит смерть – нечем будет дышать, вода будет отравлена, все будет в ядах, кончится продовольствие – тогда давайте создадим человека, который не зависит от биосферы. Создадим человека, который будет не на углеводородной основе, а на кремниевой, грубо говоря. Человека-робота создадим. Возникает эта роботофилософия. И всё это вместе взятое и создает этот фон. «Необходимо человечеством управлять», – говорят эти все тенденции.

Значит, у человечества должен быть один центр, который будет управлять этим взбесившимся, неуправляемым, гибельным для планеты человечеством. 

Вот и возникают идеи глобального централизма и глобальной диктатуры. А глобальная диктатура может быть только через глобальное управление. А глобальное управление может быть только через глобальные формы управления. Это не полиция, не армия, не казни, не расстрелы. Это цифровая реальность. Цифра! Сетевые машины, которые затаскивают к себе человечество и делают его объектом управления. Все это и еще десятки подобных явлений и создают вот эту новую реальность. И она не умещается в тривиальное, традиционное сознание человеческое, в том числе и художественное. И требует новых форм. 

Подписаться
Уведомить о
guest
1 Комментарий
Новые
Старые Популярные
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
Юрий Пивоваров
Юрий Пивоваров
2 лет назад

Творение обществ (социогенез) и творение человечества (антропогенез) — процессы живой природы. Развитие коллективов, виртуальных организмов, всегда происходит через отрицание предшествующе сложившегося. В результате наступает эпоха вызревания очередного кризиса развития. Кризис нередко «разрешается» гибельно (бунтами и войнами). Главной причиной гибельности людей является разрыв связи поколений, когда обновляющее поколение, поколение «детей», не содержит созидающих качеств предшествующего поколения, поколения «отцов» и «дедов». ДОлжно способствовать уменьшению этого разрыва. Как это надлежит делать — отдельная тема и далеко не тривиальная.
Примером рациональной жизни минисоциума служит организация крестьянином -предпринимателем Г.Л. Стерлиговым жизни семьи в «Слободе». Метод Стерлигова Г.Л., дополненный мероприятиями по воспроизведению метода со сменой поколений, является целесообразным в воспроизведении консолидациями. Этот метод, сближая психику (и способности) поколений, способствует реализации наиболее счастливой жизни сообщников, доставляет коллективу способность не гибельного преодоления кризисов развития.
Смыслом жизни людей, таким образом, является организация коллективной жизни, упреждающей гибельные разрешения неизбежно вызревающих кризисов социального развития.

АКТУАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ