Почему у СВО не может быть победы

Чтобы победить, нужен отчетливый образ победы: что та или иная сторона хочет добиться вследствие совершения определенных действий. В спорте в этом плане все очень четко и понятно: есть строгие параметры, которые и определяют победу. Впрочем, такая ситуация характерна не только для спортивных состязаний. Например, Киев очень точно сформулировал свое видение победы. Они хорошо знают, чего хотят достигнуть в итоге. И не только в конфликте с Россией, но и после: вступление в Евросоюз и НАТО. У них, как ни крути, стратегическое планирование. А что Кремль? Что с российским образом победы и с тем будущем, которое должно наступить после?

А вот тут – пустота.

Нет, конечно, были заявлены три цели спецоперации: денацификация, демилитаризация и защита жителей Донбасса.

Но, во-первых, задачи по денацификации и демилитаризации можно в принципе объявлять выполненными хоть сейчас (а можно было и раньше, причем намного раньше. Вон, согласно сводкам Минобороны РФ, российская артиллерия подбила «Химарсов» больше, чем их было поставлено Западом на Украину). Все зависит от того, в какую словесную форму это облечь. И вот в том, что российские пропагандисты с этой задачей справятся на отлично, – ни у кого, думается, не возникает даже малейших сомнений.

С защитой жителей Донбасса – вообще не актуально, потому что ЛДНР – теперь часть России. Тут цель надо уже конкретно переформулировать. Да и вообще за те почти 15 месяцев, что идет СВО, воды немало утекло. Конъюнктура изменилась кардинально. Если в «декабрьском ультиматуме» был пункт о нерасширении НАТО на восток, то нынче это расширение уже произошло: Североатлантический альянс увеличил протяженность границ с Россией на полторы тысячи километров за счет вхождения в блок Финляндии (а там и Швеция на подходе). Тут уже новые цели нужны, это – во-вторых.

Но Кремль упорно молчит, не давая ничего даже отдаленно похожего на образ победы (тем более образ будущего – после СВО).

А, может быть, не зря он молчит? Может быть, в этом действительно есть какая-то логика, помимо конъюнктурной (мол, сами не знаем ничего, работаем от ситуации)?

Логика, действительно, есть: «Роскомнадзор каждый раз напрягается, когда кто-то называет это войной, надо называть СВО. Но, с точки зрения Украины и с точки зрения Запада, они ведут полноценную войну против нас. Мы пытаемся оставаться в рамках СВО, настаиваем на этом. Но ведь у СВО не может быть победы. Победа в СВО – это даже звучит как-то не по-русски», – это Дмитрий Рогозин, экс глава «Роскосмоса», который нынче в зоне СВО.

И ведь верно подмечено: «у СВО не может быть победы».

Спецоперация может пройти успешно или нет, но как в ней победить – это же не война в самом деле?!

Вот поэтому никакого образа победы у Кремля и нет. Ис точки зрения логики и русского языка – там абсолютно правы.

Но вот тут мы подбираемся к другому: если войны нет, то откуда взялась мобилизация, разные сборы на нужды фронта и проч.? С чего тогда первый замглавы АП Сергей Кириенко разглагольствовал о «народной войне»?

Ответ на самом деле прост.

Во-первых, Кремль не ожидал, что СВО затянется на 15 месяцев, там, надо полагать, думали, что 15 дней максимум. А вышло – что и сейчас непонятно, когда спецоперация завершится. Может, еще через пятнадцать месяцев – кто ж знает? Признать, что ошиблись – там не могут, исходя из принципа «непогрешимости высшей власти». Поэтому идут по накатанной.

Во-вторых, при режиме СВО остается довольно широкое поле для маневров. Допустим, если идет война и оставляются раз за разом какие-то территории, то тут уже не скажешь, что все идет по плану. А вот если СВО – то вполне можно (что в свою очередь говорит о том, что у Кремля отсутствует стратегическое видение).

Поэтому и об образе победы – какой разговор? Войны-то нет. Вот украинцы воюют – у них есть. А СВО – не предполагает. Тут все идет строго по плану. Только, пожалуй, такому хитроумному, что простым смертным не понять. Не иначе.