Наши в Венеции: история вопроса

3 года назад

1 сентября на острове Лидо, что в Италии, стартует один из главных мировых кинофестивалей – Венецианский. Новость приятная вдвойне, потому что Россия на фестивале представлена сразу тремя фильмами: в основном конкурсе будет соревноваться триллер режиссеров-супругов Натальи Меркуловой и Алексея Чупова с интригующим названием «Капитан Волконогов бежал» (она рассказывает историю о капитане правоохранительных органов в сталинское время). В новой программе «Горизонты Экстра» покажут драму «Мама, я дома» Владимира Биткова, ученика Александра Сокурова, где переплетаются сложные темы Кавказа и Сирии, а в параллельный смотр «Неделя критики» вошла лента Екатерины Селенкиной «Обходные пути», «медитативный портрет окраин Москвы» (как ее описывают авторы).

Для отечественных фильмов Венецианский кинофестиваль – один из самых удачных. В свое время здесь открыли Андрея Тарковского и Андрея Звягинцева, закрепили успех Никиты Михалкова и Александра Сокурова. Когда видишь в новом конкурсе наше кино, становится любопытно проследить хронологию фестиваля, увидеть, к каким отечественным картинам присматривалось жюри и европейская публика. К тому же интерес к советскому кино сегодня невероятно упал, а значит, нырок в прошлое будет отличным поводом для смахивания пыли с незаслуженно забытой советской кинотрадиции.

Краткий экскурс в историю

Венецианский кинофестиваль был основан в 1932 году и поначалу был частью знаменитой Венецианской биеннале – крупнейшей международной художественной выставки. По статистике, к началу 30-х из тех денег, которые итальянцы тратили на досуг, большая часть уходила именно на фильмы. Заметив такой перекос, президент биеннале Джузеппе Вольпи, влиятельный бизнесмен и политик, предложил выделить для кино отдельную программу, естественно, под покровительством Бенито Муссолини. Дуче поддержал идею, и уже в рамках 18-го биеннале (6 июля – 21 августа 1932 года) прошла Esposizione d’Arte Cinematografica – выставка кинематографического искусства. Впервые такая «выставка» была организована на террасе отеля Excelsior на том самом острове Лидо, который отделяет Венецианскую лагуну от Адриатического моря.

Несмотря на то, что первый кинофестиваль был не соревновательным, на выставку съехалось сумасшедшее количество людей. Помимо 25 тысяч зрителей, посетивших мероприятие, впечатляет сам конкурс. В одном ряду режиссеры-мастодонты – Фрэнк Капра, Йорис Ивенс, Говард Хоукс, Лени Рифеншталь, Рене Клер, Жюльен Дювивье. Коммунисты, нацисты, капиталисты – редко встретишь такую взрывную смесь на одном фестивале.

В 1932 году в Венеции показывали и советские картины, о которых поговорим ниже.

30-е

На историческом кинофестивале не вручали главного приза, но фильмы, особо понравившиеся зрителям, отметили престижными наградами. Среди лауреатов оказался Николай Экк с картиной «Путевка в жизнь» (1931). Так совпало, что этот фильм явился еще и путевкой в звук – режиссер создал первый звуковой фильм в СССР. Пронзительная драма о трудовой колонии для беспризорников настолько полюбилась публике, что после Венеции ее прокатили по Европе и Америке и закупили в 26 странах. На волне успеха Экк потом снимет в 1936-м еще один фильм, на который повесят ярлык «первый» – «Соловей-соловушко» (первый цветной фильм в СССР).

Помимо «Путевки», на Венецианском фестивале в 1932 году демонстрировалось два немых шедевра 1930 года – «Земля» Александра Довженко и «Тихий Дон» Ивана Правова и Ольги Преображенской. Первый – экзистенциальная кинопоэма о коллективизации, второй – экранизация книги «Тихого Дона» Шолохова, выдающейся эпопеи о донских казаках.

Если фильм Довженко снискал ошеломительную славу на западе (он до сих пор входит в многочисленные списки лучших фильмов) и стал культовым в СССР, вопреки разгромной критике, то судьба «Тихого Дона» оказалась не такой благосклонной. Кипящая проза Михаила Шолохова в принципе не поддается экранизации и уж тем более не терпит поверхностного, иллюстративного взгляда, с которым Правов и Преображенская подошли к роману. Как писал киновед и теоретик кино Ефим Левин:

«Пусть картина О. Преображенской и И. Правова не стала подлинным началом шолоховского киноэпоса, она эту задачу косвенно поставила, указала на нее – и на тот источник, который наше кино не должно оставить в стороне».

С 1934 года на Венецианском фестивале появляется главный приз – «Кубок Муссолини». Кинофорум отчетливо становится политическим, значимые награды вручаются итальянским пропагандистским фильмам. Советское искусство практически не выбирается в Венецию, и это связано не только с враждующими режимами. В 1935 году у нас появляется свой кинофестиваль – Московский (правда, до войны он проводится всего раз). В это время из наших в Венеции можно выделить фильм «Амок» Фёдора Оцепа (1934) – советского режиссера, успевшего поработать в Европе, в США и даже в Канаде, эмигрировав из страны в 1929 г. «Амок» – экспрессионистская лента французского производства, экранизация одноименной новеллы Стефана Цвейга о человеческом безумии.

40-е

В начале сороковых, когда Европу сотрясала Вторая мировая, на Венецианском фестивале участвовали только страны «оси». 40-й, 41-й, 42-й – «триумф» немецкого, итальянского, португальского, румынского экранов, беспомощно канувших в небытие. Если СССР и фигурировал среди пропагандистских картин, то только как враг и оккупант. Была, например, известная итало-румынская лента Кармине Галлоне «Одесса в огне» (1942) о семье, разлученной в результате установления в Румынии советской власти. Батальная картина отметилась на кинофестивале премией и сегодня представляет собой интересный документ эпохи –  пропаганду справа.

Фестиваль продолжится лишь в 1946 году, после кровопролитного перерыва в 3 года. Вот уже исчезает «Кубок Муссолини», в конкурс возвращаются картины стран-победительниц, Венеция оживает. Главный приз решили не вручать (видимо, еще не придумали название для новой статуэтки), но конкурс получился фантастическим. Из СССР привезли бессмертного «Чапаева» Братьев Васильевых (1934), ленту «Жила была девочка» Эйсымонта (1944) прямиком из блокадного Ленинграда, «Непокоренных» Марка Донского (1945) об ужасающем Бабьем Яре, «Клятву» Михаила Чиаурели (1946), главного режиссера «сталинианы», драму Владимира Петрова по Островскому «Без вины виноватые» (1945) и историческое полотно «Депутат Балтики» Хейфица и Зархи (1936). Помимо «Клятвы», жюри выделило документальную картину «В песках Средней Азии» Александра Згуриди (1943) – это тот, кто придумал передачу «В мире животных».

В 1947 Венецианский кинофорум проходит по-настоящему с размахом. Наши уже в жюри – судить конкурс пригласили писателя и главного редактора журнала «Искусство кино» Дмитрия Ерёмина. В основной программе вместе с такими титанами, как Орсон Уэллс, Джузеппе де Сантис и Кэрол Рид, за «Большой международный приз Венеции» схлестнулись Лев Арнштам с байопиком «Глинка» (1946), Александров с мюзиклом о кино «Весна» (1946) и Всеволод Пудовкин с военной эпопеей «Адмирал Нахимов» (1946). Из троих приз выхватит лишь Александров, да и то за сценарий.

Набирающий силы итальянский неореализм постепенно вытеснил советское кино из фестиваля. В 48-м и в 49-м СССР не участвовал в Венеции, хотя конкурсы тогда были достойные. Эпоху с 1946 по 1952 в Советском Союзе исследователи потом окрестят деликатным термином «малокартинье». Какое там кино – страна в руинах.

50-е

На заре 50-х Венеция открывала Азию. В 1951 на фестивале победил фильм японца Акиры Куросавы «Расёмон» (1950), чем не на шутку взбаламутил публику. Мало того, что это философская картина о проблеме постижения истины, так еще и из запредельной Японии, которая европейцами воспринималась отдельной планетой. После «Расёмона» внимание к японскому кино усилилось – почти каждый конкурс включал в себя ленту из Страны восходящего солнца. В 1950 на фестивале появляется долгожданный приз – «Золотой лев», который вручается главной картине. Статуэтка со львом по-прежнему является престижной наградой для любого режиссера.

Ну а что там с советским кино? Наши ленты просочились в Венецию лишь в 1953 – драма Казанского и Рошаля «Римский-Корсаков» о великом композиторе, причудливая сказка Александра Птушко «Садко» (где, кстати, использовались вставки из одноименной оперы Римского-Корсакова) и соцреалистическая лента Всеволода Пудовкина «Возвращение Василия Бортникова».

Все эти фильмы сняты в 1953 году, и в них чувствуется какая-то истощенность, обезличенность. Чтобы совершить очередной рывок, советскому кино пришлось сделать шаг назад, и винить его за это не стоит. Тем более, что сказка про новгородского купца Садко, основанная на былинах, настолько понравилась американцам, что они перемонтировали ее и выпустили у себя в 1962 году, обозвав Садко Синдбадом. «Волшебное путешествие Синдбада» так и осталась странным, несерьезным проектом, а вот «Садко» получил в 1953 «Серебряного льва» – вторую по значимости награду (основной приз снова не вручался: жюри не смогло выбрать лучшую картину – им понравилось все).

В 1955 в конкурсе снова три картины из Советского Союза: грандиозная опера Веры Строевой «Борис Годунов» (1954), экранизация чеховского рассказа «Попрыгунья» Самсона Самсонова (1955) и военная драма Леонида Лукова «К новому берегу» (1955). «Золотого льва» получает выдающаяся религиозная притча Карла Теодора Дрейера «Слово» (1955), а «Серебряного льва» разделяет занятная компания: Микеланджело Антониони («Подруги»), Роберт Олдрич («Большой нож»), Вольфганг Штаудте («Ребёнку нужна любовь») и советский дебютант Самсонов с «Попрыгуньей». Хороший улов!

В 1957 году в Венеции показали батальную ленту Аграненко и Тиссэ «Бессмертный гарнизон» (1956), которую отметили почетным дипломом, а в 1958 произошло историческое событие – впервые советская актриса получила «Кубок Вольпи» за лучшую женскую роль. Это была Дзидра Ритенберга, латвийская муза, сыгравшая роковую женщину в фильме «Мальва» Владимира Брауна (1956). Яркая роль сделала Ритенбергу звездой – она активно играет в 60-х и 70-х, но но ни одна роль так и не приблизится по величине к Мальве.

В том же году в жюри находился большой режиссер Иван Пырьев («Кубанские казаки» 1949, «Идиот» 1958), тонкий стилист и феноменальный педагог – его значение для советского кино сложно переоценить. Интересно вспоминает о нем режиссер Сергей Соловьев в «Киноведческих записках»:

«Как-то все стали забывать (если уже не забыли) о том, что ведомственно-государственная смена малокартинья ренессансом советского кино, когда пришло сначала поколение фронтовиков, а затем и следующие поколенья, произошла во многом по воле и энергетике Пырьева. Он взял на себя огромную ответственность, все это дело проломил башкой, приводил на студию новых кинематографистов, давал постановки и Чухраю, и Рязанову, и еще множеству даровитых людей. Причем не просто приводил молодых, но и руководил их первыми работами, опекал, помогал».

С творческим размахом Пырьева сложно ассоциировать оттепель – либерализация культурной жизни породила новых художников, которые, наоборот, хотели скинуть Пырьева и весь сталинский кинематограф с парохода современности…

Но если возвращаться к Венеции, то к концу 50-х СССР уже стабильно участвовал в основном конкурсе, а известные постановщики приглашались в качестве жюри. В 1958 народную повесть «Отарова вдова» (1957) Михаила Чиаурели показывают на фестивале, но она остается без наград (в жюри тогда присутствовал Сергей Васильев), а в 1959 происходит похожая ситуация с Николаем Розанцевым – его фильм о подвиге саперов «В твоих руках жизнь» (1958) не получает призов, а в составе жюри сидел Сергей Бондарчук.

Тем не менее главное кино десятилетия было показано в других местах. «Летят журавли» Калатозова (1957) и «Баллада о солдате» Чухрая (1959) –  в Каннах, «Судьба человека» Бондарчука (1959) – на Московском фестивале, «Два Федора» Хуциева (1958) и вовсе не вывозили. Новое кино еще впереди.

60-е (и немного 70-х)

В 60-е происходило стремительное обновление кино. По Европе прокатилась волна «новых волн» – самая известная и дерзкая из них французская. По недоразумению она считается и первой, но это не совсем так. Одновременно с французской возникла и польская (Анджей Вайда, Анджей Мунк, Войцех Хас), и японская (Нагиса Осима, Сёхэй Имамура, Канэто Синдо), и английская (Линдсей Андерсон, Тони Ричардсон, Карел Рейш), и, конечно же, советская. Отечественные режиссеры осваивали новое эстетическое пространство, пытаясь ответить на запросы времени.

Первая ласточка советской волны отметилась на Венецианском фестивале в 1961 г. – военная драма Александра Алова и Владимира Наумова «Мир входящему» (1961). Жюри основного конкурса (куда вошел, в том числе, советский режиссер Лео Арнштам) поддержало авангардное кино и распределило награды таким образом: главный приз достался Алену Рене (один из представителей французской новой волны) и его загадочной картине «В прошлом году в Мариенбаде» (1961), а «Специальный приз жюри» забрал «Мир входящему».

В 1962 на горизонте возникает фигура Андрея Тарковского – его дипломный фильм «Иваново детство» (1962 ) о мальчике, переживающем войну, побеждает в Венеции. Советский режиссер впервые получает «Золотого льва», внимание к Тарковскому огромно. По поводу фильма  напишет даже философ Жан-Поль Сартр, причем его статья будет направлена в защиту «Иванова детства» – картину критиковали якобы за то, что Тарковский использовал уже устаревшие на западе художественные инструменты. Ну конечно. Сегодня такие реплики слышать особенно умилительно – история расставила все по своим местам.

Вместе с «Ивановым детством» в конкурсе участвовал еще один советский фильм – «Люди и звери» Сергея Герасимова (1962). Массивный кинороман (лента идет почти 4 часа!) о бывшем узнике концлагеря, пытающимся найти свое место в мире, прекрасно демонстрирует официальное, соцреалистическое кино того времени. Появление интеллектуальных, авторских картин разделило советский экран как бы на две части: с одной стороны духовный поиск, с другой – консервация настоящего.

Этот дуализм продолжался довольно долго, на его почве возникали горячие конфликты, выходящие даже за пределы страны: в 1975 дирекция Каннского кинофестиваля отчаянно требовала не пущенное во Францию «Зеркало» Тарковского (1974), а Госкино настаивало на участии картины Бондарчука «Они сражались за Родину» (1975). Естественно, с позиции времени этот вопрос не выглядит спорным – это одинаково великое, но разное кино, которое в то же время не находится в конфронтации друг к другу.

В 1963 Сергей Герасимов был включен в жюри Венецианского фестиваля, а в конкурсе участвовала первая самостоятельная работа Игоря Таланкина «Вступление» (1963), драма о взрослении на фоне войны. Изящная картина, с глубоким психологизмом и музыкой Альфреда Шнитке была отмечена «Специальном призом жюри», который был справедливо разделен с «Затухающим огоньком» Луи Маля (1963).

На следующем Венецианском кинофоруме значимую награду получает «Гамлет» Григория Козинцева (1964) – одна из лучших экранизаций шекспировской трагедии в мировом кино. «Специальный приз жюри» был снова разделен, но на этот раз с Пазолини и его «Евангелием от Матфея» (1964).  Две поразительные картины о проблеме человеческого существования получают один приз на двоих – в каком конкурсе еще встретишь такое?

В 1965 в Венеции была показана знаковая картина оттепели – «Мне двадцать лет» Марлена Хуциева (1964). Фрагментарная, практически бессюжетная, пытаясь застать жизнь врасплох, эта измученная партией и лично Хрущевым лента вышла не такой, какой ее задумал режиссер. После Хуциеву все же удастся выпустить ленту в ее исконном виде в 1988 году – она будет называться «Застава Ильича», но целесообразность такого решения до сих пор вызывает вопросы…

В любом случае, фильм о советской молодежи, чувствующей неопределенность собственной жизни, поразила публику фестиваля – в конкурсе ее отметили «Специальным призом жюри». Вместе с Хуциевым в основной программе СССР представлял молодой Петр Тодоровский с военной киноповестью «Верность» (1965) – за эту работу ему вручат награду «Лучший дебют», а в секции детских и юношеских фильмов – музыкальная сказка Александра Роу «Морозко» (1965), которую полюбили не только советские зрители, но и известный американский режиссер Стивен Спилберг, как-то раз заявивший, что «Морозко» стал предтечей многих голливудских шедевров. Что ж, поверим ему на слово.

В 1966 на кинофестивале дебютирует Андрей Кончаловский с «Первым учителем» (1965), одноименной экранизацией повести Чингиза Айтматова. Одну из главных ролей в картине о сложном пути учителя, одержимого просвещением киргизского аула, сыграла Наталья Аринбасарова – ее наградят «Кубком Вольпи».

Забавно, что «Первый учитель» вообще мог получиться самурайской драмой. Кончаловский рассказывает:

«Как раз в это время Борис Добродеев принес сценарий по «Первому учителю» Чингиза Айтматова. Драматургия была не лучшего качества, но я взял повесть, прочитал её. И тут уже мне что-то начало мститься. В то время я очень увлекался Куросавой, мне замерещилась самурайская драма, азиатские лица, снежные горы, страсть, ненависть, борьба…».

Дебют Кончаловского закрывает не только наши 60-е в Венеции, но и 70-е. Формально мы еще будем присутствовать на кинофестивале в качестве жюри (1966 – Лев Кулешов, 1967 –  Ростислав Юренев), старейший кинофорум мира продлится еще два года (1967, 1968), а затем под давлением «Красного мая» будет закрыт на 10 лет как фашистский и буржуазный.

Де-факто в 70-х фестиваль проводился несколько раз, но главный приз на нем не вручался – скорее, это было похоже на «киновыставку» достижений народного хозяйства. Наши промелькнули и на таких мероприятиях: в 1971 показывали фильм Глеба Панфилова «Начало» (1970), где виртуозно переплетаются советские 70-е и трагедия жизни Жанны д’Арк, в 1972 – две ленты: «А зори здесь тихие» Станислава Ростоцкого (1972) и «Ты и я» Ларисы Шепитько (1971), а в том же году почетный приз за вклад в мировой кинематограф получил советский оператор Анатолий Головня (его камере принадлежат такие выдающиеся картины, как «Мать» (1926)  и «Конец Санкт-Петербурга» (1927) Всеволода Пудовкина, «Живой труп»  Федора Оцепа (1929) и другие).

Попытки вернуть фестивалю былой престиж начались лишь в 1979, хотя и без жюри, но с большой программой. Призы раздавали критики: в комедийной драме Георгия Данелии «Осенний марафон» (1979) выделили запоминающуюся роль Евгения Леонова.

80-е

Возрождение Венецианского фестиваля связано с именем итальянского режиссера Карло Лидзиани, который в 1979 возглавил кинофорум. Он изменил систему отбора, ввел несколько новых программ (как ретроспективных, так и экспериментальных) и организовал фестиваль таким образом, чтобы на нем демонстрировалось совершенно разное кино, от массового до элитарного. Ну и, конечно, вернулся «Золотой лев».

За время его председательствования (1979–1982) призы получали и Джон Кассаветис, и Луи Маль, и Кшиштоф Занусси, и Эмир Кустурица, и Тео Ангелопулос, и Маргарет фон Тротта. Советское кино тоже не обошли стороной.

В 1980 «Специальный диплом жюри» получает Сергей Соловьев за тревожную картину о взрослении «Спасатель» (1980). В этом же конкурсе показывают литовскую драму Витаутаса Жалакявичюса «Рассказ неизвестного человека» (1981) о народовольце, разочаровывающимся в своих революционных воззрениях.

В 1981 Сергей Соловьев снова в жюри, а за операторскую работу в фильме «Звездопад» Игоря Таланкина (1981) отмечен Георгий Рерберг, один из самых поэтичных и глубоких операторов советского кино.

В 1982 СССР в Венеции сорвал куш: в жюри Андрей Тарковский, в конкурсе 3 наших фильма, 2 из которых получают награду: «Агония» Элема Климова (1981) о мистической фигуре Григория Распутина была признана критиками одной из лучших картин в конкурсе, актер Михаил Ульянов получает приз за лучшую мужскую роль в производственной драме Юлия Райзмана «Частная жизнь» (1981). Режиссер Сергей Юткевич вместе с Фрэнком Капрой, Луисом Бунюэлем, Жан-Люком Годаром, Акирой Куросавой и множеством других награждается почетным призом за вклад в мировой кинематограф. Очаровательный, хрупкий фильм «Голос» Ильи Авербаха (1982) о процессе дубляжа, к сожалению, остается без наград.

В следующем году Глеб Панфилов вошел в состав жюри кинофестиваля, а в основной программе показывали биографическую ленту Сергея Колосова «Мать Мария» (1982) о русской поэтессе Елизавете Скобцовой, эмигрировавшей из Советской России в 1919 году и принявшей монашеский постриг.

В 1984 году Советский Союз привез на Венецианский кинофестиваль всего лишь один фильм – это военная драма «Берег» по Юрию Бондареву (1983) уже знакомого нам творческого тандема Александра Алова и Владимира Наумова. Он остался без наград, как и фильм Андрея Кончаловского «Возлюбленные Марии» (1984), показанный на том же фестивале, но от США. Пожалуй, эта экранизация повести Андрея Платонова «Река Потудань» – лучшая работа Кончаловского, снятая за пределами СССР.

В перестроечную эпоху Запад оживленно обратился к Советскому Союзу – он ждал от социалистической страны очередной «новой волны» и, желательно, такой же по культурной силе, как в оттепельные годы. Ростки нового кино на почве «гласности» и «демократизации» действительно взошли, и первые цветки были отмечены именно на Венецианском кинофестивале.

В 1985 году вместе с драмой о послевоенном времени Альберта Мкртчяна «Танго нашего детства» в Венеции показан мистический фильм Вадима Абдрашитова «Парад планет». Если «Танго» наградили дважды (Кубком Пазинетти за лучший фильм и Галю Новенц за лучшую роль), то вот «Парад планет» остался без призов. Его еще предстояло открыть советским зрителям – похожей картины они не видели со времен «Сталкера» Тарковского (1979).

В следующем году в конкурсе вновь два советских фильма: «Чужая белая и рябой» Сергея Соловьева (1986), чернуха о послевоенном развале, и современная драма «Храни меня, мой талисман» Романа Балаяна (1986). Оба этих фильма отличает особое, беспокойное чувство времени, невзирая на их разный хронотоп. Сергей Соловьев получает за свою работу «Особый приз» – вторую по значимости награду на фестивале, и входит в состав жюри уже в следующем конкурсе.

В 1987 Вадим Абдрашитов опять участвует в Венецианской гонке, на этот раз с криминальной драмой «Плюмбум, или Опасная игра» (1986), ставшей культовой в подростковой среде в лихое десятилетие. В недельной программе критиков мелькнул фильм Валерия Огородникова «Взломщик» (1987), точно соответствующий духу времени. Критики выделил работу «Призом ФИПРЕССИ».

На закате 80-х интерес к советскому кино ожидаемо падает – за годы перестройки несобранность новоиспеченных режиссеров и обжигающая идеологическая свобода отравила советскую индустрию и очертила траекторию падения. Внимание Запада постепенно начинает смещаться в сторону Азии – Тайваня и Китая.

В 1988 году в жюри входит советский кинодраматург Наталья Рязанцева (это единственная советская женщина, побывавшая в жюри). В этом же году знаковый режиссер 80-х и 90-х Иван Дыховичный представляет в конкурсе своего «Черного монаха» (1988), но картина ощутимо проигрывает по художественным достоинствам и классикам вроде Тео Ангелопулоса («Пейзаж в тумане» 1988), и свежим лицам –  фестиваль открыл испанца Педро Альмодовара («Женщины на грани нервного срыва» 1988). Впрочем, оператор «Черного монаха» Вадим Юсов был отмечен «Золотыми Озеллами» за свою работу.

В последний год 80-х впервые за историю фестиваля председателем жюри стал отечественный режиссер – Андрей Смирнов. В конкурс проник фильм Ольги Наруцкой «Муж и дочь Тамары Александровны» (1988) по сценарию одного из ключевых драматургов перестройки Надежды Кожушаной. Эта картина осталась незамеченной не только на Западе, но и у нас – время было уже не то. Киновед Кирилл Разлогов, вспоминая Надежду Кожушаную, рассказывал:

«В свое время картина прогремела, но на короткий срок – постепенно исчезал прокат и существование фильма ограничилось творческой средой. Два темперамента сошлись (Надежда Кожушаная, Ольга Наруцкая) и породили картину внутренне-конфликтную, отчего картина приобрела многомерность».

В 1989 году в Венеции побеждает работа тайваньского режиссера Хоу Сяосяня «Город скорби» (1989), которая закрепляет ведущую роль азиатского кино в современности. Там же выхватывает приз Отар Иосселиани за экологическую притчу «И стал свет» (1989), которая сделана во Франции.

СССР и советскому кино остается существовать еще два года, но скорый конец империи ощущается в воздухе – железнодорожные катастрофы под Уфой и Арзамасом, падение «Ту-154» в Алма-Ате, преступления Чикатило в Шахтах, взрыв на Чернобыльской АЭС.

90-е

На фестивале в Венеции, открывающим последнее десятилетие века, участвует Михаил Беликов с картиной «Распад» (1990), посвященной Чернобыльской катастрофе. Распад в названии – не только атома, но страны. За социальную значимость работа Беликова получает «Золотую медаль президента Сената». В жюри – Кира Муратова.

Трагичный 1991 год, как ни странно, удачен для СССР – Никита Михалков получает главный приз Венецианского фестиваля за талантливую картину «Урга – территория любви» (1991). С перерывом в 29 лет советское кино снова побеждает в Венеции. Увы, в последний раз.

В 1993 жюри фестиваля присуждает «Серебряного льва» таджикскому фильму «Кош ба кош» (букв. «Давай переиграем») Бахтиера Худойназарова, снятого при участии России. Малобюджетная лента о молодых людях, живущих как бы на сломе эпох в охваченном гражданской войной Душанбе, поразила зрителей и критиков не только отсутствием изысков, но и определенной экзотикой  – не часто встретишь таджикское кино на берегах венецианской лагуны.

Далее отечественное кино неизбежно мельчает и разъедается тяжелейшим кризисом. В 1994 в Венеции показали чешский фильм Иржи Мензеля «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» (1994) по одноименному сатирическому роману Владимира Войновича. Хоть фильм и чешский, снят он в России и с российскими актерами.

Отечественное кино блеснет на фестивале еще несколько раз: в 1997 году Павел Чухрай с фильмом «Вор» (1997) получит различные второстепенные награды, в 1998 эксцентричный актер Александр Баширов дебютирует в режиссуре картиной «Железная пята олигархии» (1997) – сокращенно «ЖПО» – и покажет ее в недельной программе критиков в Венеции.

В 90-х Венецианский кинофестиваль погружался в Азию: главный приз уходил Японии (Такеши Китано), Вьетнаму (Чан Ань Хунг), Китаю (Чжан Имоу получал приз аж два раза!), Тайваню (Цай Мин-Лян). Учитывая, что действие михалковской «Урги» происходит на территории Внутренней Монголии, можно пошутить, что российского режиссера наградили лишь за азиатский колорит. Но принижать заслуги Никиты Михалкова не стоит: уже со следующим художественным фильмом «Утомленные солнцем» (1994) он получит Оскар за лучший иностранный фильм – награда еще более редкая для отечественных кинематографистов, чем «Золотой лев».

Настоящее время

В 2000-х фестиваль продолжил открывать азиатское кино, двигаясь на восток. Корея (Ким-Ки Дук), Иран (Джафар Панахи), Гонконг (Фрут Чан). Русских практически перестали звать даже в жюри – повезло поэту Евгению Евтушенко в 2002 году судить Венецианский фестиваль, на котором участвовал любимчик Венеции Андрей Кончаловский. С довольно спорного фильма «Дом дураков» (2002) о психиатрическом интернате в Чечне отечественный режиссер преодолевает творческий застой и открывает новый, поздний период собственной фильмографии.

В 2003 году случается чудо – фильм никому не известного дебютанта Андрея Звягинцева «Возвращение» (2003) забирает «Золотого льва». Меланхоличная картина о странном возвращении отца в семейство явилась символом возвращения престижа отечественного кино. 60-й, юбилейный Венецианский кинофестиваль вообще получился удачным для нас: в секции короткометражек победил Мурад Ибрагимбеков с зарисовкой «Нефть» (2003), а дебют Алексея Германа – младшего «Последний поезд» (2003) был отмечен «Премией Луиджи де Лаурентиса». Такие вещи всегда приятны. Но о качестве этих картин разговаривать мы не будем.

В 2004-м в Венецию приезжают сразу две российские женщины: в основной программе участвует Светлана Проскурина с философской драмой «Удаленный доступ» (2004), а вне конкурса показана ироническая трагикомедия Киры Муратовой «Настройщик» (2004). Обе картины не были замечены критиками.

В 2005-м в основной конкурс фестиваля вошел фильм Алексея Германа – младшего «Гарпастум» (2005) о кануне Первой мировой. В программе «Горизонты» за лучший документальный фильм награжден Алексей Федорченко – он привез в Венецию дебютную ленту «Первые на Луне» (2005). Рустам Хамдамов показал в этой же программе фильм-концерт «Вокальные параллели» (2005), но лента была заявлена от Казахстана.

2006 год для России выдался особенным – русское кино заполонило Венецию. Помимо того, что практически в каждой секции присутствовало российское жюри (в основном конкурсе – Чулпан Хаматова, в программе «Первая работа» кинокритик Андрей Плахов, а в короткометражной секции – Алексей Федорченко), на фестивале выделили целую программу, посвященную ретроспективе советского кино с 1934 по 1974 (The secret story of Russian cinema). На ней показывали разные интересные картины, которые до этого на Венецианский фестиваль не попали.

В основном конкурсе участвовал российский режиссер Иван Вырыпаев с дебютной лентой «Эйфория» (2006), которая страшно понравилась отечественным критикам. За эту работу он был награжден «Малым золотым львом».

Вне конкурса показали религиозную драму Павла Лунгина «Остров» (2006), где Петр Мамонов играет кающегося грешника-отшельника. Этот фильм потом прогремит на родине, но в Венеции оставил зрителей равнодушными.

В 2007 на фестивале снова Михалков с работой «12» (2007), ремейком голливудской драмы «12 разгневанных мужчин» (1956). Режиссер получает «Специального льва», скорее, за заслуги, нежели за конкретную картину. В параллельных программах участвуют короткометражка Леонида Рыбакова «Люди из камня» 2007 и социальный триллер Алексея Балабанова «Груз 200» (2007).

В 2008 в жюри приглашен один из важнейших сценаристов современности Юрий Арабов. В конкурсе уже завсегдатай Герман-младший с фильмом о космосе «Бумажный солдат» (2008), а в программах «Горизонты» картина «Дикое поле» (2008) Михаила Калатозишвили, внука режиссера Михаила Калатозова.

В 2009 режиссер Сергей Бодров вошел в жюри основного конкурса фестиваля, а Ситора Алиева, директор «Кинотавра» – в секцию короткометражных фильмов. Как раз в последней участвовал Мурад Ибрагимбеков с фильмом «Объект #1» (2009).

В программе «Горизонты» участвовал киноальманах «Короткое замыкание» (2009), которым молодые российские режиссеры пытались воздвигнуть себе памятник. В ту же секцию затесался документальный фильм Александра Сокурова «Читаем Блокадную книгу» (2009), где известные люди читают «Блокадную книгу» Адамовича и Гранина. А в недельной программе кинокритиков была показана дебютная работа Ильи Демичева «Какраки» (2009), странная, сюрреалистическая лента о чиновнике, променявшем служебную карьеру на мимолетную любовь.

В новом десятилетии российское кино прочно утвердилось как европейское. В 2010 фильм Алексея Федорченко «Овсянки» (2010) был признан критиками одним из фаворитов фестиваля (хотя получил лишь второстепенные награды), короткометражки Хандамова, Алимпиева, Мызникова и Проворова были успешно показаны в соответствующей секции. А в 2011 «Золотого льва» получает Александр Сокуров за фильм «Фауст» (2011).

Эта награда закрепляет статус Сокурова как одного из главных отечественных режиссеров современности. «Золотой лев» затмевает других российских участников конкурсов 68-го Венецианского кинофестиваля: документальную работу Виктора Косаковского «Да здравствуют антиподы!» (2011), короткометражку Алексея Германа – младшего «Из Токио» (2011), экспериментальную комедию Сильвестрова и Лейдермана «Бирмингемский орнамент» (2010) и социальную драму Ангелины Никоновой «Портрет в сумерках» (2011).

Как можно заметить, отечественное кино становится постоянной частью Венецианского фестиваля. Пусть это будет не основной конкурс, но какой-нибудь параллельный или вообще внесоревновательный – главное, что европейские зрители всегда могут видеть современное кино России.

К тому же на родине стали пристальнее следить за соотечественниками на международных кинофестивалях: появляются обзорные статьи, интервью с режиссерами, актерами, продюсерами.

В 2012 году в Венеции показано 3 российских фильма: в основном конкурсе сражался Кирилл Серебренников с лентой «Измена» (2012), в параллельных – последний фильм Алексея Балабанова «Я тоже хочу» (2012) и документальная картина «Антон тут рядом» (2012) Любови Аркус, основателя кинематографического журнала «Сеанс».

На юбилейном 70-м Венецианском фестивале не было российских картин, но в программе «Венецианская классика» показали шедевр Алексея Германа «Мой друг Иван Лапшин» (1984). В жюри отдельных секций попали актриса Ксения Раппопорт и сын Алексея Германа – Алексей Герман – младший.

В 2014 в конкурсе фестиваля приз за режиссерскую работу получает Андрей Кончаловский с завораживающим фильмом «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» (2014), снятым в отдаленной деревеньке Косицына в Архангельской области. В секции «Венецианская классика» показана лента Георгия Данелии «Я шагаю по Москве» (1963).

 

К слову, любой приезд Кончаловского в Венецию заканчивается для него наградой.

В 2015 в «Венецианской классике» показана этапная картина Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» (1938). А в 2016 – снова Кончаловский и снова приз за режиссуру. Известный постановщик привез военную драму «Рай» (2016) с Юлией Высоцкой в главной роли. В «Венецианской классике» «Очи черные» Никиты Михалкова (1987) и «Сталкер» Андрея Тарковского (1979).

В 2017 году в конкурсы фестиваля не попал ни один современный отечественный фильм. Однако в секции классики показали военную драму «Иди и смотри» Элема Климова (1985).

В 2018 в программе «Горизонты» демонстрировалась философская лента Меркуловой и Чупова «Человек, который удивил всех» (2018). В программе «Венецианская классика» – «Восхождение» Ларисы Шепитько (1976).

В 2019 в конкурс документальных картин затесалась работа «Андрей Тарковский. Кино как молитва» (2019), снятая сыном режиссера Андрея Тарковского. «Калина красная» (1973) Василия Шукшина попала в «Венецианскую классику».

В прошлом году, в 2020-м, российское кино вернулось в Венецию. Показано три отечественных работы: «Дорогие товарищи!» Андрея Кончаловского (2020) о расстреле рабочих в Новочеркасске, «Конференция» Ивана Твердовского (2020) о теракте на Дубровке и «Китобой» Филиппа Юрьева (2020), метафорическая зарисовка о чукотских подростках. Отреставрированную копию картины «Неоконченная пьеса для механического пианино» Никиты Михалкова (1976) показали в секции классики.

Венецианский кинофестиваль всегда был и остается фестивалем-первооткрывателем. Вполне возможно, что именно здесь когда-нибудь объявят о новой надежде российского кино.

Быстрее бы уже.



Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
АКТУАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ