Тихоокеанская Россия Василия Авченко

В «Редакции Елены Шубиной» вышла книга Василия Авченко – «Дальний Восток: Иероглиф пространства». Почему иероглиф? Потому что писатель пытается расшифровать и понять свою Родину – и малую, и большую – через географию, историю, культуру и в широком смысле через антропологию. Как получилось, что необъятные земли Сибири и Дальнего Востока стали русскими? С какими трудностями приходилось сталкиваться первопроходимцам (какое любопытное и точное слово находит автор!)? Что мы в конечном счёте сегодня знаем об этом крае?

Надо сказать, что Авченко – настоящий певец этих пространств. Начиналось всё с книг «Правый руль» (2009) и «Глобус Владивостока» (2010): первая – документальный роман, вторая – энциклопедия-путеводитель. Важно отметить, как писатель, попробовав свои силы в художественной литературе, быстро ушёл в нехудожественную. Не потому, что не получается (вполне получается!), а потому, что настоящая жизнь куда интересней выдуманной.

И следом пошли «Владивосток-3000» (2012) (написана совместно с фронтменом рок-группы «Мумий Тролль» Ильёй Лагутенко), «Кристалл в прозрачной оправе» (2015) и биография Александра Фадеева (2017). Последняя – конечно, тоже с уклоном, а лучше сказать – с креном в дальневосточные реалии. В 2019 году вышел роман «Штормовое предупреждение» (написан совместно с Андреем Рубановым) – короткий освежающий заплыв в fiction, чтобы вскоре вернуться в non-fiction и выдать сразу несколько книг: биография Олега Куваева (написана совместно с Алексеем Коровашко), «Очарованные странники. Литературные первопроходцы Дальнего Востока» (2021) и, собственно, «Дальний Восток: Иероглиф пространства».

Девять изданий – и все так или иначе связаны с Дальним Востоком. Есть такая филологическая мысль, что писатель всю жизнь пишет одну и ту же книгу. В случае с Авченко – это, скорее всего, так: только он не книгу пишет, а пытается, собственно, расшифровать с разных сторон пространство от Харбина до Магадана, от Якутска до Сахалина и т. д. Расшифровать и воспеть – куда ж без этого.

При этом он не боится повторяться – из книги в книгу, из эссе в очерк. Тема обширная: в ней десятки географический наименований и сотни имён, художественные произведения и тексты non-fiction, исторические процессы и научные гипотезы, игра слов и вереница смыслов. И большая их часть – малоизвестна. Поэтому повторение только на пользу. И получается гигантский клубок, с которым можно поиграть или распутать (а можно одновременно заниматься и тем, и этим).

И вот к каким мыслям приходишь, прочитывая «Иероглиф пространства». Когда говоришь о Дальнем Востоке, не получается избавиться от превосходной степени. Это же так круто! Владивосток, Хабаровск, Сахалин, Камчатка! Несколько морей и выход на океан! Большевики, футуристы, кинозвёзды, рок-музыканты, первооткрыватели, геологи!

Но если проанализировать ситуацию, понимаешь, что так и должно быть: сама природа задаёт грандиозный масштаб. Расстояния между городами, безлюдные пространства, тигры и другие кошачьи, морские обитатели и много чего ещё не просто превосходят в размерах свои европейские аналоги, но и выглядят величественней. Чувствуете разницу?

А раз чувствуете, то и воспримете интонацию Авченко. Он не пишет прозаических од и панегириков, а просто показывает всё величие Тихоокеанской России. Да-да, именно так: Тихоокеанской России, а не Дальнего Востока, потому что устоявшееся наименование несёт в себе, с одной стороны, имперские амбиции (в них нет ничего плохого, просто они влекут за собой лингвистические и ментальные перегибы), а с другой стороны – показывает оторванность этого гигантского пространства от «материковой», т. е. еврейской части нашей страны.

Это как со Средней Азией. Ну какая же она средняя? Ещё бы назвали Нормальной! Или Среднестатистической! Нет, она Центральная. Была у Эдуарда Лимонова впроброс высказана другая мысль… Почему это мы Восточная Европа? Европа, как говорил Наполеон, – это кротовья нора и скука смертная. Мы – писал Лимонов – Западная Азия. А наши восточные земли – добавляет уже Авченко – Тихоокеанская Россия.

Есть в этом переименовании что-то дерзкое, наполненное колоссальной энергией. Вот бы эту энергию выплеснуть!

На самом деле Дальний Восток (как, скажем, и Донбасс) – это русская национальная идея в готовом виде – граница государственного бытия, которая должна находиться всё время в точке метафизического кипения. Если понизить градус, случится ещё одна геополитическая катастрофа. Если же повысить, можно ожидать культурную и антропологическую революцию. Или эволюцию – кому как больше нравится.

Метафизическое кипение не подразумевает военной экспансии. Если о чём и речь, так о культурной экспансии. Нам есть что предложить миру. А там уж, если близкие нам по духу народы захотят стать частью России, мы будем только рады.

Но, видимо, чтобы на самом верху это поняли, необходимо ещё какое-то безумное количество лет. Такая махина, как Россия, живёт не благодаря государственным чиновникам, а вопреки. И за счёт подвижников (и как только они не заканчиваются у нас?..).

В этом плане показательна история Геннадия Ивановича Невельско́го. Он оказался на Дальнем Востоке в тот момент, когда эти земли по сути никому не принадлежали. Какие-то претензии собирались обозначить японцы и европейцы (Авченко, собственно, иллюстрирует парадоксальную на первый взгляд мысль: Россия шла всё дальше и дальше на восток, чтобы конкурировать с Западом). Китайцы держали с нами паритет. Если кто и обнаруживался на этих землях, то местное население, маньчжуры да китайские беглецы. А мы строили небольшие городки и не желали исследовать земли: достаточно было выхода в море. Невельской же, не дожидаясь бюрократических подвижек, на свой страх и риск пускался в экспедиции: так он доказал, что устье Амура доступно для входа морских судов и что Сахалин – не полуостров, а остров. И, естественно, благодаря его стараниям Россия получила немало ничейных по сути земель.

Фантастическая фигура этот Невельской! О нём бы писать романы и снимать кино. Показывать дальневосточные красоты. Можно было бы в пику американским вестернам создать наш собственный жанр – истерн, про первопроходимцев Дальнего Востока! Но мы просто не знаем своей истории и культуры и не ведаем, какой землёй обладаем.

При этом выходят отдельные книги. Редко, но выходят. Если продолжать говорить о том же Невельском, то Андрей Геласимов написал роман «Роза ветров» (2018), Сергей Пономарёв – биографию адмирала и исследователя (2013). Были ещё поэмы, большие исторические романы, рассказы и т. д. Всё это безумно любопытно, но как-то оторвано от реальности. И не воспринимается всерьёз.

Авченко же собирает каждую историю – будь то Невельской, русский Харбин, Зелёный Клин (Новая Украина) или что-либо ещё – и встраивает в единый контекст. Или, как бы неправильно это ни звучало, в единые контексты.

Он, собственно, и запутывает этот клубок, этот иероглиф. И он же его потом по-новому распутывает и расшифровывает. Получается какая-то своеобразная буддийская практика. Но Авченко не устаёт рассказывать, рассказывать и ещё раз рассказывать. Рано или поздно это должно дать результат, но уже на другом уровне – более масштабном и с перезагрузкой смыслов. Поэтому продолжаем читать и говорить уже не про себя, а вслух: «Нам нужна Другая Россия – Тихоокеанская Россия!» Где новый Невельской будет уже не бескорыстным подвижником, а официальным государственным мужем, и метафизическое кипение позволит империи расширяться во времени и пространстве, на суше и на воде.