Лукашенко, похоже, снова обвел Кремль вокруг пальца

В Кремле нынче, надо полагать, охранители и все ратующие за Союзное государство в легком, приятном шоке. Не без примеси недоверия, конечно, недоверия совершенно понятного, но точно окрыленные надеждой, что наконец-таки идея геополитического реванша (не будем забывать, что распад СССР Владимир Путин навал «крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века») начинает обрастать плотью. Ведь столько было приложено усилий, затрачено времени и финансов – и все впустую. А тут словно чудо какое случилось, и Александр Григорьевич де-факто признал Крым, собрался уже разместить ядерное оружие России на территории Белоруссии и выказал намерение воевать с Украиной на стороне России, если первая объявит последней войну (а по некоторым неподтвержденным данным, даже уже дал свое согласие на пост спикера парламента Союзного государства). Подобные заявления – они и сами по себе о многом говорят, а на фоне же недавно подписанных 28 «дорожных карт» по интеграции просто трубят о том, что Александр Григорьевич, похоже, устал от бесконечных политических баталий и решил все-таки объединиться со «старшим братом».

На первый взгляд, это предположение выглядит вполне логичным. А что же еще остается Александру Григорьевичу? Ведь разрывая отношения с Западом (а Лукашенко не мог не предвидеть столь ожидаемого исхода, когда посылал своих карателей отбивать мирным митингующим в августе 20-го после грязно сфальсифицированных выборов печень, почки и желание протестовать), он понимал, что обрекает себя (а по мысли Лукашенко, он и есть Белоруссия) на тесный союз (или очень крепкие братские объятия) с Россией. Но тогда это был вынужденный шаг: (нелегитимный) президент Белоруссии ясно сознавал, что без поддержки Кремля (как политической, так и экономической) его диктатура обвалится очень быстро (помните, как он ерзал и обливался потом на первой после «выборов» встрече с Владимиром Владимировичем?). Но время показало, что структуру управления вполне можно переформатировать в постсоюзный (имеется в виду СССР) диктаторский режим наподобие латиноамериканских диктатур (той же Венесуэлы, допустим). И, что самое главное, он будет вполне прочным, если тебя не интересует народное одобрение, поддержка и проч.

Но без проблем, разумеется, не обошлось. Главным образом их было две. Во-первых, делигитимация Лукашенко на Западе, обратной стороной которой стали санкции, надо отдать должное, вполне чувствительные. К тому же, думается, Александра Григорьевича очень задело такое игнорирование его важной персоны (особенно, с его точки зрения), которое продемонстрировали западные политики. Статус непризнанного мировым сообществом лидера РБ явно не коррелировал со статусом «последнего диктатора Европы» прежде всего в глазах самого Лукашенко, а значит, и всей Белоруссии. Обидно, знаете ли. Не за себя причем, а за державу. За Белоруссию. Во-вторых, экономический фактор с очень значимыми политическими следствиями. Да, Кремль согласился поддержать деньгами «режим Лукашенко», но далеко не просто так, а в обмен на инкорпорирование представителей Кремля в структуры управления страной на всех уровнях (политики в Белоруссии сейчас еще меньше, чем в России), чтобы, как пишет политический аналитик Петр Кузнецов в своем телеграм-канале, «гарантировать свое присутствие вне зависимости от отдельных игроков» (делать ставку на Александра Григорьевича перестали даже в Кремле, понимая, что партнер очень ненадежный). «В этом и есть предназначение референдума, который навязывается Минску Кремлем и был выставлен одним из условий поддержки в 2020 году», – подчеркивает Кузнецов. Референдум же по смене Конституции назначен уже на февраль (максимум – весну) следующего года. Так что сроки, мягко говоря, поджимают: ясно, что исходя из всей предыдущей линии поведения белорусского диктатора, с высокой долей вероятности можно предположить – власть он не отдаст. Тем более теперь, когда миновала внутренняя угроза. Но если раньше его спасала политика «многовекторности», то с повышением градуса в отношениях с ЕС, да и с США, хоть и в меньшей степени, поле для маневров существенно сузилось, а говоря точнее, не раз и не два спасавшая Александра Григорьевича стратегия пришла в абсолютную негодность. От мата (если прибегнуть к шахматной терминологии) Лукашенко снова же спас Кремль, который, по всей видимости, решил, что белорусский диктатор (не зря же в него такие деньги вбухиваются!) должен приносить пользу уже «путинскому режиму».

Конечно, можно допустить, что кейс с мигрантами созрел в голове у самого Александра Григорьевича (все-таки пример Турции был перед глазами), но совершенно понятно, что своими силами эту авантюру он провернуть не смог бы. И тут вопрос даже не столько в самих мигрантах, которых нужно было где-то найти и доставить на белорусско-польскую границу, сколько в масштабе самой операции. Одно дело посадить самолет, чтобы снять с борта неугодного блогера, и совсем другое – объявить гибридную войну всему Евросоюзу. Не заручившись согласием/поддержкой Кремля, Лукашенко на такую операцию вряд ли бы осмелился (не та весовая категория). Следовательно, тут две рабочие версии. Либо в Кремле решили воспользоваться задумкой Александра Григорьевича и одновременно использовать его в качестве инструмента по реализации плана, целью которого является создание точек напряжения на Западе (о чем заявлял российский президент; сюда же можно отнести и повторяющуюся историю со вторжением российских войск на Украину). Либо, что кажется более вероятным, тему с мигрантами разработали в Кремле и привлекли к ней Лукашенко (Косвенно это предположение подтверждает: а) то, что Меркель и Макрон звонили Путину с просьбой, чтобы он повлиял на Лукашенко и б) публикация немецкого Bild, который со ссылкой на высокопоставленных сотрудников органов безопасности Германии сообщил, что с логистикой мигрантов Лукашенко помогают Владимир Путин и Реджеп Эрдоган).

Но в любом случае ясно, что отказаться – к тому же, надо полагать, новая роль очень льстила самолюбию белорусского диктатора – он не мог. С одной стороны, Кремль буквально подталкивал Лукашенко к налаживанию отношений с Западом (думается, звонок фрау Меркель очень обнадежил Александра Григорьевича), что на выхлопе давало возможность вернуться к стратегии «многовекторности», избавившись от необходимости лимонничать с Кремлем, с другой – открывалось новое решение, как выскользнуть – в который уже раз! – из цепких рук «старшего брата». И это решение заключалось в создании квазивоенной, а еще лучше вообще военной ситуации с Польшей или с той же Украиной (уж тут-то бы Кремль явно не оставил Александра Григорьевича без помощи). Поэтому вполне можно предположить, что все эти громкие заявления Лукашенко (Крым, ядерное оружие, война с Украиной) – они обращены не к Кремлю (демонстрация своей политической капитуляции) и не к Западу (попытка запугать и этим принудить ЕС сесть за стол переговоров, хотя если бы вышло так, то, надо думать, Александр Григорьевич не очень бы расстроился), а к ним обоим. И смысл этих заявлений в том, чтобы намертво привязать к себе Россию: после таких слов на весь мир и шагов Лукашенко навстречу Кремлю в нелегком деле интеграции (а следовательно, и удовлетворении реваншистских амбиций) последний уже не сможет сидеть сложа руки, если «младший брат» окажется один на один с НАТО. Россия обязательно вступится за белорусского диктатора, который под предлогом военного времени, требующего жестких решений, отложит референдум по изменению Конституции в долгий ящик, объявив себя форпостом России, которая, в свою очередь, будет вынуждена финансировать «режим Лукашенко» уже безо всяких надежд и иллюзий о Союзном государстве.

Для реализации этого плана нужно совсем немного – военный конфликт с одной из стран НАТО (допустим, Польшей) либо – с Украиной. Вариант с Незалежной, думается, даже более предпочтительнее хотя бы потому, что не приведет к противостоянию с НАТО. Тем не менее Лукашенко не списывает со счетов и Польшу: едва Варшава заявила о намерении закрыть границы с Белоруссией, как Лукашенко тут же пригрозил перекрыть транзит газа. Ему нужна открытая граница, на которой можно работать, которую потенциально могут пересечь ну или хотя бы попытаться это сделать мигранты, в чем белорусские силовики им оказывают помощь (об этом, кстати, говорил сам Лукашенко), что, не будем забывать, является преступлением. Но понятно, что не для Александра Григорьевича. Ему нужно что-то посущественнее, чтобы стычка произошла не между мигрантами и польскими пограничниками, а между белорусскими и польскими пограничниками. Чтобы было что предъявить. Несколько трупов белорусских пограничников, на крайний случай – несколько раненых. Факт того, что польские пограничники инициировали перестрелку, а значит – нарушили белорусский суверенитет.

Другими словами, Лукашенко нужна война, это – единственное, по сути, средство, гарантирующее продление его власти. И он отчаянно пытается ее развязать, пока Кремль сидит в полной убежденности, что полностью контролирует белорусского диктатора. И ведь не исключено, что действительно развяжет. А дальше могут случится вообще непредсказуемые вещи, которые даже пытаться прогнозировать – все равно что гадать на кофейной гуще. Но одно можно сказать наверняка: даже в такой, казалось бы, проигрышной ситуации Александр Григорьевич, похоже, умудрился переиграть Кремль. И сейчас у него все шансы, чтобы выйти из этой игры победителем, в очередной раз показав ревнителям Союзного государства свою фирменную фигу. Разумеется, если Кремль не одумается и не возьмет ситуацию под полный контроль, во что верится не то чтобы очень. Исключительно основываясь на прошлом опыте политических баталий Кремля с Лукашенко, которые первый неизменно продувал с разгромным счетом.