Истоки «Золотого миллиарда»

1 год назад

В этом году В. В. Путин впервые употребил термин «Золотой миллиард». Это наименование сейчас широко распространено. Его ввел в оборот А. Кузьмич (псевдоним юриста-международника А. К. Цикунова) в своей статье «Россия и рынок (В свете советского и международного права)» // Воскресенье, 1990, № 4, а также в книге: А. Кузьмич. «Заговор мирового правительства (Россия и «Золотой миллиард»)». В 1990-е с термином активно боролись псевдолибералы, навешивая всем интересующимся ярлык любителей теорий заговора. В 2000-е годы термин стал использоваться шире благодаря публикациям в газете «Советская Россия» и других патриотических изданиях. Но в «Википедии» он до сего дня отнесен к конспирологической теории.

Фото: Wikimedia

В 2000 г. я писал: «Концепция «золотого миллиарда», предполагающая искусственное выделение из человечества нового «избранного народа», является утопией. Эта утопия порождена в ответ на нынешний общий кризис индустриализма и индустриальной цивилизации. Философской основой этой утопии является пессимистический индивидуализм, разрыв общинных связей человеческой солидарности, отказ от этики религиозного братства и коллективного спасения. Те, кто считает себя причисленным к «золотому миллиарду», все более и более ощущают себя в осажденной крепости, которой угрожает быстро размножающаяся орда голодных, возмущенных бедняков. Утопия «золотого миллиарда», нереализуемая в принципе, порождает, однако, растущую агрессивность – вначале в идеологии и культуре, затем в политической и военной сфере. Уже есть все признаки консолидации новой, глобальной фашистской идеологии, которая может побудить к самым разрушительным действиям. Принять или не принять саму идею «золотого миллиарда» – дело морального и даже религиозного выбора, ибо эта идея является радикально антихристианской (как и антиисламской и тем более антибуддистской). На волне неолиберальной и евроцентристской идеологии в России некоторая часть интеллигенции, видимо, впала в соблазн этой утопии и является ее радикальным пропагандистом. Эта часть оказывала тогда и большое влияние на политический режим. Что касается России, то имеется множество признаков того, что та часть мировой элиты, которая определяет экономическую и военную политику и контролирует СМИ, ни в коем случае не включает народы России в число тех, кто имеет шанс попасть в спасательную шлюпку «золотого миллиарда»».

Подробные материалы читатели смогут найти в моих книгах «Евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции» и «Истмат и проблема восток-запад». Здесь я приведу несколько ярких примеров становления евроцентризма как базы этой концепции.

Уже в 1900 г. известный русский публицист М. О. Меньшиков нарисовал такую картину: «Из Европы, как из орлиного гнезда, разлетались по отдаленным странам и материкам белые хищники – колонисты, и всюду, где бы они ни появлялись, жизнь человечества никла. Вся первая половина столетия была сплошной бойней черных, красных, коричневых и оливковых пород; с жестокостью охотников на диких зверей белые ловили негров и нагружали ими целые флоты для отправки в колонии; десятки миллионов самых сильных и здоровых негров погибли в тяжком рабстве, другие десятки миллионов были истреблены болезнями и отчаянием или прямо оружием победителей. … Африка за этот век страшно опустошена… Огромный африканский материк окончательно размежеван между европейцами, и всюду, во владениях самых культурных христиан, установилось чудовищное по жестокости порабощение туземцев… Французы, немцы, англичане, голландцы (буры) обнаружили одинаковую свирепость, и это явление – одно из самых тревожных предсказаний для ХХ века».  

Глубокий кризис, который переживает сегодня Россия – это часть общего кризиса индустриализма. Индустриализм можно считать метаидеологией Запада в Новое время, то есть, современной западной цивилизации, которая возникла на обломках традиционного общества Средневековья в результате цепной реакции революций (научной революции и Реформации, промышленной революции и серии политических революций), прокатившихся по Европе и ее культурным ареалам.

Клод Леви-Стросс. Фото: Getty Images

Вспомним «Ювенильное море» Андрея Платонова. В «Чевенгуре» буржуев и полубуржуев убивали как братьев, которым надо помочь очистить душу от скверны классовой принадлежности. Леви-Стросс даже считал возможным противоядием против униформизации человечества «возникновение в мире антагонистических политических и социальных режимов; можно представить себе, что диверсификация, обновленная каждый раз в новом разрезе, позволит через изменяющиеся формы, которые никогда не перестанут удивлять человека, неопределенное время поддерживать то состояние равновесия, от которого зависит биологическое и культурное выживание человечества». Леви-Стросс пишет: «Вся научная и промышленная революция Запада умещается в период, равный половине тысячной доли жизни, прожитой человечеством. Это надо помнить, прежде чем утверждать, что эта революция призвана полностью перевернуть эту жизнь». А дальше он ставит под сомнение сам критерий, по которому оценивается культурный вклад той или иной цивилизации.

Искреннее убеждение, что люди иной расы (культуры, религии и т. д.) представляют собой если и не иной биологический вид, то по крайней мере иной подвид – не являются ближними – было совершенно необходимо европейцу в период колонизации для подавления, обращения в рабство и физического уничтожения местных народов.

Расизм настолько глубоко вошел в ткань англосаксонской культуры, что даже сегодня, когда он торжественно и официально отвергнут как доктрина, когда принята декларация ЮНЕСКО о расе и тщательно пересмотрены учебные программы, расизм лезет из всех щелей.

Когда говорят «расизм», на ум приходят организации белых протестантов вроде ку-клукс-клана или судов Линча. С такими «острыми» примерами трудно обсуждать вопрос. Лучше рассмотрим установки «нормального» среднего человека, лично не способного и мухи обидеть. Вот несколько ситуаций. 

Помню, в момент кризиса в Заливе уважаемые политики наперебой твердили: «Кувейт должен быть освобожден любой ценой!». Не будем обращать внимания на абсурдный тоталитаризм формулировки (как это любой ценой? например, ценой гибели человечества?). Цена выяснилась после «Бури в пустыне», в ходе которой погибло около 300 тыс. жителей Ирака и несколько американцев от транспортных происшествий. В прессе с гордостью было заявлено, что «благодаря современной технологии цена освобождения Кувейта была очень небольшой». Значит, в концепцию «цены» включается только кровь людей «первого сорта». То есть, Цивилизация с абсолютным спокойствием отбрасывает христианское представление о людях как носителях образа Бога и в этом смысле равноценных. Это – шаг огромной важности, быть может, необратимый шаг к Новому мировому порядку (или к войне против него).

Джордж Буш старший. Фото: Mark Reinstein/ZUMA Wire

Теперь по-другому видятся и иные случаи. Вот Чили. Всякая смерть – трагедия. Все мы переживали смерть Виктора Хары, но я говорю не о нем и двух тысячах его убитых Пиночетом товарищей. Говорю об оценочных установках среднего европейского демократа. Двадцать лет он проклинал Пиночета – и не желал слышать, что недалеко от Чили, в Гватемале, за 80-е годы было убито 100 тыс. человек, в основном крестьян-индейцев (что для СССР было бы эквивалентно 10 млн человек). Более того, лидеры Европы включали Гватемалу в число демократических стран и с радостью констатировали, что после поимки Норьеги и переезда Пиночета в другой дворец в Латинской Америке осталась одна недемократическая страна – Куба. Держать под арестом пятерых диссидентов и не устраивать многопартийных выборов – более неприемлемо, чем ликвидировать массы крестьян, которые и резолюции ООН прочесть не могут.

Впрочем, и свободные выборы не спасут нацию, которая перестала нравиться Демократии. Так, кровавый Савимби всегда был принят в Белом доме как рыцарь борьбы за свободу ангольского народа. Наконец, состоялись выборы, и надо же, Савимби проиграл. Смирился ли он, как сандинисты в Никарагуа? Нет, вооруженный Западом, он устроил Анголе кровавую баню. Послали США свои войска, чтобы наказать его и защитить выраженную демократическим путем волю избирателей? Сама идея кажется нелепой. Демократия означает подтверждение гражданами выбора, сделанного где-то в загородных клубах. Насколько проще авторитарный режим – он не заставляет человека врать себе самому.

И вспомним прокси-войны Англии и США. Читайте Эдуардо Галеано: «Вскрытые вены Латинской Америки» о расправе над Парагваем. Очевидно, что Западная Европа и их территории – великая цивилизация! Но поражает, что до сих пор исторические книги представляют уничтожение Парагвая в XIX веке как большую победу европейской цивилизации. Еще действует «своеобразность человеконенавистничества мировоззрения» капитализма. Или вспомним, как 1898 г. близ Хартума отряд англичан, вооруженных пулеметами Максима, уничтожил 11 тыс. воинов-махдистов. Потери англичан – 21 человек. Свидетели вспоминали, что это напоминало не бой, а казнь.

В известной речи сенатора А. Бевериджа (1900 г.) так говорится о США: «Бог сотворил нас господами и устроителями мира, водворяющими порядок в царстве хаоса. Он осенил нас духом прогресса, сокрушающим силы реакции по всей земле. Он сделал нас сведущими в управлении, чтобы мы могли править дикими и дряхлыми народами. Кроме нас, нет иной мощи, способной удержать мир от возвращения в тьму варварства. Из всех рас Он сделал Американский народ Своим избранным народом, поручив нам руководить обновлением мира. Такова божественная миссия Америки».

Как писал английский философ З. Бауман, этот мир порождает новый тип бытия личности, от наступления которого невозможно укрыться никому: «Самые страшные бедствия приходят нынче неожиданно, выбирая жертвы по странной логике либо вовсе без нее, удары сыплются словно по чьему-то неведомому капризу, так что невозможно узнать, кто обречен, а кто спасается. Неопределенность наших дней является могущественной индивидуализирующей силой. Она разделяет вместо того, чтобы объединять, и поскольку невозможно сказать, кто может выйти вперед в этой ситуации, идея «общности интересов» оказывается все более туманной, а в конце концов – даже непостижимой. Сегодняшние страхи, беспокойства и печали устроены так, что страдать приходится в одиночку. Они не добавляются к другим, не аккумулируются в «общее дело», не имеют «естественного адреса». Это лишает позицию солидарности ее прежнего статуса рациональной тактики».

Билл Клинтон. Фото: Democratic National Convention via AP

Извинения Клинтона – акт символический, но начались скандалы. Например, в Сарагосе (Испания) сообщалось, что на склады военной базы США перебросили из Пакистана запасы бактериологического оружия. Испанские газеты собрали доступную информацию в самих США. Согласно данным 1993 г., бактериологическое оружие не было уничтожено, как предписывало соглашение с СССР, а было перевезено на базу Эджвуд в штате Мэриленд. При этом более пятисот техников этой базы заразились инфекционными болезнями. Начались протесты в Азии. Профессор медицины университета Мериленда Ричард Хорник в течение многих лет испытывал на заключенных заражение холерой, тифом, гриппом, дизентерией и малярией. После скандала профессор пообещал: «Отныне эксперименты будут продолжены в других странах». А в Лахор (Пакистан) был направлен другой профессор, Дэвид Нелин, специалист по комарам.

Он заявил прессе откровенно: «Для изучения переноса инфекционных болезней насекомыми мы использовали за скромное вознаграждение многих бедных жителей деревень близ Лахора». В лабораторном журнале Нелина за 1989 г. значатся опыты над 325 пакистанцами. При этом после их заражения комарами им не предоставили никакой медицинской помощи. На стр. 272–286 научного отчета подробно описан эксперимент по заражению самок комаров вирусом энцефалита. В Лахоре был установлен инкубатор с производительностью 20 тыс. таких комаров в день. Тогда и возник конфликт в Пакистане.

Нельзя забывать и странную жестокость власти (конкретно – полиции). Жестокость полиции направлена против всяких нежелательных персон. Так, вдруг почему-то жестоко поступают с некоторыми сектами – при их огромном обилии. Помню, в 70-е годы в центре Филадельфии (!) разбомбили с вертолета дом, в котором обитала коммуна сектантов. Никто тогда не мог объяснить смысла этой акции. Так же необъяснимо поведение полиции в деле с сектой проповедника Кореша в 1993 г. Да, они сектанты и мракобесы – заперлись на ферме и стали ждать конца света. Полиция решила это мракобесие пресечь. Но как? Сначала – в течение недели оглушали сектантов рок-музыкой из мощных динамиков. А потом пошли на штурм – открыли по ферме огонь и стали долбить стену танком. Я был тогда в США и наблюдал это в прямом эфире – спектакль на всю страну. Начался пожар, и практически все обитатели фермы сгорели – 82 трупа. А через год суд оправдал оставшихся в живых 11 сектантов – состава преступления в их действиях не было. На суде прослушивали записи криков женщин и детей, которые умоляли не стрелять по ним. Но это, видимо, особая система, и нам трудно это понять.

Жан-Поль Сартр

Жан-Поль Сартр

Изучая европейскую интеллектуальную элиту, в 1930-х годах российский эмигрант Г. П. Федотов увидел, что культура Запада под угрозой и возникают «трагические искания целостного мировоззрения». Он пишет: «Буржуазия не была создательницей гуманизма, но судьбой своей она поставлена на страже его. Она связана с ним общим грехом и вместе с ним живет под угрозой кошмарной расплаты… Однако это наследие буржуазии далеко не безвредно для социализма. Чего стоит одна прививка буржуазного миросозерцания! Это настоящая отрава, которая вошла в тело социализма – с самого его рождения».

Либеральный философ Дж. Грей пишет: «Такая рефлекторная враждебность Запада по отношению к русскому национализму … имеет долгую историю, в свете которой советский коммунизм воспринимается многими флагом, как выражение деспотической по своей природе культуры русских». 

Именно в контексте угроз для России ее цивилизационная идентичность актуальна. Мир вступает в период трансформации индустриального общества, ведутся «гибридные» войны. Одной из их главных целей является убедить население в том, что другая воюющая сторона не является цивилизацией, или СМИ транслируют «теорию», согласно которой враждебная держава является дефектной цивилизацией или вырожденной и отставшей частью Запада. Если это достигается, противник теряет очень большую часть своих символических ресурсов или практически перестает быть субъектом права. Крайней степенью лишения страны статуса цивилизованной является ее квалификация как «страны-изгоя» или, как в случае СССР, «империи зла». Такие кампании достигают успеха в том случае, когда в стране возникает влиятельная общественная группа, воюющая на стороне противника.

На симпозиуме в Бразилии в 1992 г., в преддверии форума «Рио-92», при обсуждении «блока Хейфица» китайский ученый Ху Дао-и прямо сказал западным коллегам: «То, что вы имеете в виду, совершенно ясно: лишних людей можно только убить». Я участвовал в этом симпозиуме, и осталось исключительно тяжелое впечатление: известные ученые, умные и симпатичные люди при обсуждении демографической темы вдруг на глазах превращались в фанатиков, объятых мистическим ужасом. «Эти голодные орды размножаются без остановки! На Земле не остается кислорода! Надо немедленно что-то делать!».

«Враждебность Запада» была всегда, не только к русским. Историк евроцентризма Самир Амин писал: «Современная господствующая культура выражает претензии на то, что основой ее является гуманистический универсализм. Но евроцентризм несет в самом себе разрушение народов и цивилизаций, сопротивляющихся экспансии западной модели. В этом смысле нацизм, будучи далеко не частной аберрацией, всегда присутствует в латентной форме. Ибо он – лишь крайнее выражение евроцентристских тезисов. Если и существует тупик, то это тот, в который загоняет современное человечество евроцентризм» [Amin S. El eurocentrismo: Critica de una ideologia. Mexico: Siglo XXI Eds. 1989, с. 109.].

Фрэнсис Форд Коппола

Фрэнсис Форд Коппола. Фото: thelawofattraction.ru

К области «слов», то есть культурной обработки людей, относится поднявшаяся в 80-е годы волна евроцентризма – в глубине своей расистской идеологии, согласно которой есть лишь одна цивилизация (западная), а все другие просто от нее отстали. Идеи евроцентризма воплощались в самые разные формы – от высокой философии (фон Хайек) до самого вульгарного расизма фильмов Копполы и репортажей ТВ.

Интенсивная идеологическая обработка шла во время операции «Возвращение надежды» в Сомали. ТВ неявно внушало оттуда западному обывателю мысль, что африканцы хоть и напоминают людей, но это низший, беспомощный подвид. ТВ регуляpно показывало сомалийских детей с разрушенным нехваткой белка организмом, умирающих прямо перед камерой от голода. Рядом как стандарт настоящего человека показывался розовощекий морской пехотинец или очаровательная девушка из ООН. Приучая зрителей к образу умирающих африканцев, ТВ вовсе не делало белого человека более солидарным. Напротив, в подсознании (что важнее дешевых слов) происходит утверждение расистского представления об африканцах как низшем подвиде. Надо заботиться о них (как о птицах, попавших в нефтяное пятно), посылать им немного сухого молока. Но думать об этике? По отношению к этим тощим детям, которые глупо улыбаются перед тем, как умереть? Сама постановка вопроса приводила среднего интеллигента в недоумение.

Важной культурной программой, готовящей среднего обывателя к новым технологиям контроля над «бедными», был показ войны в Персидском заливе – и даже не столько войны, сколько последствий эмбарго на торговлю с Ираком. При этом пресса скрупулезно докладывала о страданиях населения, о детской смертности из-за нехватки питания и лекарств, публиковались страшные снимки штабелей мертвых младенцев, уложенных в коробки от обуви. Это был эксперимент: принимает ли человек Запада такое обращение с бросившим вызов народом «иного мира»? Ведь эмбарго означало, что Запад присвоил себе право брать в массовые заложники мирных жителей и уничтожать их с целью оказать давление на противника. Типичное военное преступление. Эксперимент показал, что подавляющее большинство среднего класса Запада согласно на преступную политику в отношении «дикарей». Этому имеется множество и других более мелких подтверждений.

В культуру Запада целенаправленно внедрена двойная мораль: человечество демонстративно разделяется на два подвида – избранных и подчиненных. Это также принято обыденным сознанием: обыватель искренне возмущается репрессиями Багдада против курдов своей страны, но совершенно равнодушен к интервенции в Ирак большой армии союзника по НАТО, который совершает карательный рейд против курдов.

Можно считать, что на данный момент западное общество психологически и идеологически подготовлено к любым, самым разрушительным действиям против «возмущенных голодных орд», которые вздумают как-то угрожать благоденствию «золотого миллиарда». 

Фото: AP Photo / Virginia Mayo

Часто говорится: цивилизация на распутье. А каков же выбор? Само умолчание является очень тревожным признаком. Между тем, выбор «вычисляется» просто. Кризис может быть преодолен двумя способами. Первый из них таков: мир «перерастает» индустриализм с его хищническим отношением к Природе и человеку, с бесконечным и бессмысленным наращиванием потребления в «ядре» – перейдет к «нерыночному» постиндустриализму с восстановлением человеческой солидарности и соединением экологичных, экономных форм хозяйства и потребления с самой современной наукой и этикой. Второй способ: полное подчинение всей Земли как источника ресурсов «первому миру»; разделение человечества на два подвида, находящихся в смертельной горяче-холодной войне – так, что победители составят «золотой миллиард»; этот «золотой миллиард» будет представлять собой особую интернациональную расу, обладающую совершенно иной моралью и иными правами, нежели «побежденные»; воспроизводство населения «побежденных» будет регулироваться исходя из «общечеловеческих интересов» (реально будет быстро сокращаться). Контроль за поведением оставленных для жизни «побежденных» будет осуществляться самыми жесткими средствами, находящимися «по ту сторону добра и зла». 

Неолиберализм толкает ко второму выбору. И это – не просто экономический и геополитический интерес, этот выбор является философским, а подспудно религиозным. Он означает «сотворение» человека «золотого миллиарда», нового «сверхчеловека» – завершение богоборческого (титанического) проекта индустриализма. Духовный лидер неолиберализма Ф. фон Хайек предположил необходимость изъятия естественных человеческих инстинктов солидарности и сострадания. Этот новый шаг к свободе противоречит биологической природе человека, в эволюции которого врожденный групповой инстинкт играл и играет огромную роль. Его искусственное подавление послужило важной причиной тяжелых социальных душевных болезней (наркомания, психозы) и периодических разрушительных вспышек возврата к групповой солидарности в виде фашизма. Много нового нам сейчас демонстрируют методы нацистов на Украине.

Таким образом, речь идет о выборе, который означает собой сознательное создание Западом идеологии, экономических и военно-политических структур глобального фашизма. Новизна в том, что это не привычный нацизм – фашизм одного государства-нации. Это – сплочение «золотого миллиарда» как новой глобальной расы господ, пытающихся предупредить угрозу «революции бедных».



Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
АКТУАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ