Властная вертикаль в хребте российского федерализма

2 года назад

9 ноября Государственная дума приняла в первом чтении проект закона «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации». Законопроект внесли члены партии «Единая Россия» депутат Павел Крашенинников и сенатор Андрей Клишас. Большинство журналистов, которые постят и репостят новость о законопроекте, сам документ на 174 страницах, конечно, не читали. Потому повторяют друг за дружкой «главные нововведения»: все главы регионов теперь должны называться главами регионов и никак иначе, избирать их будут на пять лет и без ограничения количества сроков.

А вот я, будучи юристом по образованию, выпускником юрфака СПбГУ (ЛГУ), из профессионального интереса проект изучил. Скорее всего, примут его в таком же или минимально изменённом виде. Не зря же «Единая Россия» снова сформировала в парламенте «убедительное большинство». Любые официальные законопроекты будут проходить как по маслу.

В чём же суть нового закона? Прежде всего, он должен отменить (полностью – с 1 января 2023 года) и заменить собой Федеральный закон 1999 года «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации». Ныне действующий нормативный акт давно морально устарел, непригоден, не отвечает нынешнему пониманию государственного устройства России. Но в какую сторону новый закон «улучшает» регулирование принципов организации власти в регионах?

Вы удивитесь, но в сторону централизации и унификации. Да нет, вы не удивитесь. Это сарказм. Прежде всего, решено прекратить неудавшийся эксперимент с «местным самоуправлением», то есть с муниципальной властью как отдельной и «независимой» структурой. Во время оно Россия приняла догмат о разделении государственной и муниципальной власти по рекомендации Совета Европы. Это должно было помочь нам развивать демократию и инициативу на местах. Вообще-то идея была хорошая, несмотря на то что пришла к нам от «загнивающего Запада». В самой России тоже был положительный исторический опыт: земства, самоуправление крестьянских общин, казачьи сходы да и низовые Советы при советской власти. Огромную часть практических дел, от которых зависит реальная жизнь людей, могут и должны решать сами люди, формируя органы самоуправления на местах.

Однако ничего не получилось. Собственный исторический опыт воскресить не удалось. Западным опытом муниципального управления воспользоваться не смогли. В результате органы самоуправления оказались бледной, беспомощной и ненужной тенью настоящей, государственной власти. Без реальных полномочий, а главное, без достаточных ресурсов. И вот в первой же статье нового закона его авторы пишут, что «…органы государственной власти, иные государственные органы, органы местного самоуправления в их совокупности входят в единую систему публичной власти в Российской Федерации». А управляет всей системой публичной власти, конечно, Президент Российской Федерации.

Фото: kremlin.ru

Интересен далее пункт 7 статьи 3:

«Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены законодательством Российской Федерации, применяются правила международного договора. Не допускается применение правил международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации. Такое противоречие может быть установлено в порядке, определенном федеральным конституционным законом».

То есть приоритет международного договора над внутренним законом всё же признаётся (а сколько баянов порвали, празднуя отмену приоритета международного права при внесении изменений в Конституцию!), но вот толковать их нужно так, чтобы они не противоречили Основному Закону. А как толковать, чтобы соответствовали? Если написано «чёрное», то толковать как «белое»?

Про наших счастливых обладателей «запасных аэродромов» в странах НАТО написано в пункте 2 статьи 5: «Лицом, замещающим государственную должность субъекта Российской Федерации, может быть гражданин Российской Федерации, не имеющий гражданства (подданства) иностранного государства либо вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина Российской Федерации на территории иностранного государства». И никакой «форс-мажорной» отговорки нет. Типа нельзя, но если вот так получилось, что никак не обойтись, то можно.

В пункте 5 той же статьи:

«Лицам, замещающим государственные должности субъектов Российской Федерации, их супругам и несовершеннолетним детям запрещается открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации, владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами». Кстати, все депутаты региональных парламентов по новому закону считаются находящимися на государственной должности, даже если их депутатство осуществляется «без отрыва от основной работы».

Теперь про имена. Пункт 3 статьи 7 гласит: «Наименование законодательного органа субъекта Российской Федерации, его структура устанавливаются конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации с учетом исторических, национальных и иных традиций субъекта Российской Федерации. При этом такое наименование не может содержать словосочетаний, составляющих основу наименований федеральных органов государственной власти». То есть можно называть региональный парламент курултаем. А вот Думой, выходит, нельзя? У нас же есть Государственная дума? Или слово можно использовать, нельзя только словосочетание? Московскую городскую думу переименовывать не будут?

Пункты 4 и 5 статьи 20 определяют официальное наименование руководителя региона: «Наименованием должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации является «Глава» с дальнейшим указанием наименования субъекта Российской Федерации. Конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации с учетом исторических, национальных и иных традиций данного субъекта Российской Федерации может быть предусмотрено дополнительное наименование должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации, которое может указываться в нормативных правовых актах субъекта Российской Федерации после закрепленного настоящим Федеральным законом наименования. Такое наименование не может содержать слов и словосочетаний, составляющих наименование должности главы государства – Президента Российской Федерации».

То есть нельзя называться только президентом (привет, Татарстан!). Но можно, например, великим ханом. Хотя великим – это перебор. Просто ханом. Или шахом. Но только после имени «глава». Например, глава Чеченской Республики шейх и так далее. Так что не всё так плохо, как пишут журналисты. Тот же президент Татарстана может добавить себе титул, какой понравится. Взамен утраченного «президента». И чего они к этому президентству прицепились? Добро бы было «царь».

Возвращаясь к депутатам, довольно скользко определены правила проведения встреч с избирателями. С одной стороны, можно, и препятствовать нельзя. С другой стороны, в специально отведённых местах. А если форму встречи определят как публичное мероприятие типа митинга (кто определит?), то применяется порядок организации митингов. В общем, лазейку для уличных протестов в виде встреч депутатов с избирателями, похоже, прикрывают.

Интересная норма предложена в статье 49. Если регион имеет просроченную задолженность перед федеральным центром в размере более чем 30% собственных годовых доходов, то в нём вводится внешняя финансовая администрация. Совсем как в банке! А что вы хотели? Деньги счёт любят. Закрытое акционерное общество «Российская Федерация» банкротов терпеть не намерено. И это правильно! Жаль только, что акционеры страны не все мы, а узкий круг особо везучих господ.

Согласно статье 50 закона договоры о разграничении полномочий заключаются с регионами только в особых и исключительных случаях. Не нужно договоров. Есть закон и хватит. Статья 62 воскрешает вроде бы уже забытый Госсовет (кажется, хотели Путина туда после президентства поставить вечным руководителем, но потом передумали): «В соответствии с федеральным законом и законодательством субъекта Российской Федерации органы публичной власти могут обращаться в Государственный Совет Российской Федерации в целях обеспечения установленных Конституцией Российской Федерации согласительных процедур и для разрешения разногласий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а также между органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, в том числе по вопросам передачи полномочий между указанными органами, в целях достижения согласованного их решения».

А статья 63 делает искусственное дыхание рот в рот коченеющему трупу прокуратуры. Прокуратура наделяется широкими надзорными полномочиями, чтобы всячески проверять региональные власти. «Око государево», как глаз Саурона, дремать не должно!

И, конечно, во множестве статей формулируются, устанавливаются и подтверждаются полномочия Президента, который может всех временно назначать, увольнять в связи с утратой доверия, распускать парламенты и даже, наверное, принимать решения о замене батарей в конкретном доме, если ни губернатор, ни муниципальные власти, ни ТСЖ не справились. Жаль, в законе прямо не названа процедура «прямой линии с Президентом», где Путин выслушивает обращения граждан и лично утепляет окна, отводит детей в садики и выкапывает картошку на приусадебных участках.

В целом, если без шуток, законопроект не является никакой новостью или неожиданным поворотом. Идёт дальнейшая централизация, унификация управления, иногда полезная, иногда доходящая до абсурда, поскольку власть не имеет ресурса для работы со сложной системой, а потому старается предельно упростить её под себя. И продолжается укрепление власти президента в нашей и так «суперпрезидентской» республике. Правее нас только стенка. Дальше только монархия, причём не конституционная.



Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
АКТУАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ