Казахстан: первые уроки

Начало политического 2022 года ожидалось скорым и бурным. Но начался он быстрее, чем предполагалось, и на неожиданном участке – не на линии российско-американского или российско-натовского противостояния и не на донбасском фронте, а в Казахстане, который до сих пор казался относительно тихой заводью: фактически нынешние волнения – крупнейшие за всю историю казахстанской независимости.

Сразу же выяснилось, что российская общественность – по крайней мере, представленная в Сети – к политике и государственности Казахстана довольно равнодушна. Так, наши охранители в массе своей скептически относятся к казахстанским властям, а наши оппозиционеры вовсе не желают победы тамошней оппозиции. Это резко отличается от украинских и белорусских сюжетов, которые в свое время разделили и до сих пор делят наше общество столь же резко, как и общества Белоруссии и Украины. Теперь же – никакой символики на аватарках, никаких лозунгов солидарности с властью или «восставшим народом» Казахстана.

Примерно такое же равнодушие, впрочем, наблюдалось во время политических потрясений в Молдавии или Киргизии, но вот только Казахстан для России гораздо важнее – и в силу размера экономики, и в силу громадной протяженности нашей общей границы. 

Возможно, отчасти это равнодушие объясняется незнанием. Мы мало что знаем о Казахстане, о его внутреннем устройстве и об истинных современных устремлениях его населения.  Иногда что-то говорят о «жузах», но всё это неопределённо и неточно. Насколько я вижу по литературной жизни, культурный обмен с Казахстаном непропорционально мал, особенно если учесть, что в этой стране всё ещё живёт порядка четырех миллионов русских. Таким образом, и мне приходится писать о событиях прежде всего с позиции незнания. 

Не знаю, рухнет ли власть в результате нынешних волнений, в какой степени и в какую сторону она рухнет, но по крайней мере миф об удачном и умелом «транзите» совершенно точно развеялся. Токаев президентствует уже около двух лет, но на площадях требуют ухода «старика», то есть Назарбаева. Получается, что Назарбаев (вместе со своим кланом, разумеется) остается реальной властью и, таким образом, Казахстан – единственная постсоветская республика, власть в которой не менялась с советских времен, то есть с 1986 года. Долго правит семья Алиевых в Азербайджане, но всё же там был бурный период «демократических» лидеров. Долго правит и батька Лукашенко, но всё же он в своё время победил на свободных выборах, а в советское время вообще был никем.

Стало быть, казахстанская ситуация уникальна даже на фоне других политических долгожителей СНГ. Условно говоря, это как будто бы Россией до сих пор правил Ельцин – и в самом деле, в назарбаевском порядке есть что-то от позднего ельцинизма, включая относительную свободу рук для западных неправительственных организаций и транснациональных компаний.

Казахстан в кадрах сегодняшних новостей – это ледяная пустыня, по которой бродит лихой человек и местами выкрикивает «Аллах акбар». Нас может не волновать судьба государства на этой территории, но не может не волновать судьба живущих там русских, которые могут столкнуться с наиболее тяжелыми последствиями возможного хаоса вплоть до этнических погромов. И не только русских, но и всех людей русской/европейской культуры, включая и самых казахов. Если Россия бросит их на произвол судьбы, то, помимо прочего, это станет изрядной моральной компенсацией американцам за их бегство из Афганистана. То есть для России речь идет и о солидарности со своими, и о чести государства.

Но есть урок и для самой России. Он очевиден: только сменяемость власти может обеспечить стабильность в стране. Власть, которая не может организовать собственную сменяемость, программирует будущий бунт, будущий хаос, будущий деградационный скачок. «Стабильности», достигнутой за счет несменяемости, на чей-то век, очевидно, хватит, но на век народа не хватит ни в коем случае, а цель дотянуть до какого-то года, до конца какого-то срока, до каких-то выборов – мелковата для государства с тысячелетней историей.

Важнейший вопрос: после прошлогодних волнений в Белоруссии и нынешних в Казахстане может ли такое повториться в России, такой лояльной и такой на всё вроде бы согласной – и на повышение пенсионного возраста, и на антиковидные ограничения, и, кажется, на любые иные действия властей?

Можно сказать, что Россия – не Белоруссия. Можно сказать, что Россия – не Казахстан. Но, возможно, Россия непохожа на Белоруссию именно тем, чем она похожа на Казахстан, и наоборот. То есть по «правилу двух милиционеров» мы можем прийти в ту же самую точку исторического развития. «Болотные» протесты разразились и едва не преуспели в стране куда более сытой, свободной и уверенной в себе. Нет ни единой причины, по которой мы можем считать себя застрахованными от картин, наблюдаемых сейчас у наших казахстанских соседей.