Горловские шерстяные 

Маша смотрит моляще и жалобно, как и присуще дворовому псу со сложной судьбой. Когда она была маленькой, ей выбили зубы и сломали челюсть. Вероятно, жестким ударом ноги. Прошлые хозяева или случайные прохожие – Маша рассказать не может. Волонтер Алевтина нашла ее выброшенной на улице, с торчащими из морды костями. Собака не могла ни есть, ни пить. Девочке сделали операцию – зашили, что нужно зашить, и вставили спицы. Теперь она, молодая и игривая, с кривой челюстью и без половины зубов, продолжает так же преданно любить людей. Смотришь Машу и думаешь – избиение собаки не могло быть средством защиты.

Глядя на нее, вспоминаю один из спектаклей донецкой Муздрамы – «Страсти по Торчалову». Там одному из героев, балбесу Александру, предсказывали судьбу и смерть. Он должен был умереть, загрызенный собственной собакой. Ответ Торчалова помню дословно: «Это же каким нужно быть человеком, чтобы собаку до такого довести».

Маша живет в горловском приюте, где таких же собачьих «брошенок» еще 400 и 100 котов. Алевтина создавала его с нуля 22 года назад. За всеми питомцами следят 2 сотрудника – найти волонтеров и даже людей на зарплату не могут. Те, кто живет приюте, продолжают существовать на пожертвовавания горловчан и неравнодушных россиян.

Мы приехали с большими упаковками корма, крупами и хлебом. Когда только зашли, Алевтина предложила отломить кусочки от буханки и покормить собак. Вокруг собрались стаи и радостно лаяли. Часть питомцев находится на самовыгуле, часть – в вольерах. Территория приюта просторная – в центре находится большая травяная поляна, где питомцы могут играть и бегать. Она ограждена забором. Его в нескольких местах пробили осколки. В результате обстрелов обвалилась стена и крыша одного из зданий. Теперь во время самовыгула шерстяные скалолазы имеют доступ на крышу, собираются на ней и внимательно осматривают все происходящее свысока.

Приют находится в серой зоне, единственный живой островок в радиусе нескольких километров. Здесь, прохаживаясь по лезвию ножа, кипит жизнь.

Кормим так, перебежками. Выбежали – покормили, убежали в помещение. Собаки обстрелов очень боятся. Допустим, Белка, она сразу просится в комнату, залазит под стол, куда угодно, вся трясется. У нас несколько собак погибли с инсультами, потому что они тяжело переносили обстрелы, и ни таблетки, ни успокоительные – ничего это не помогает. Они даже чувствуют. Потому что когда приближается неспокойная ситуация, они сразу бегут в здание и пытаются прятаться. Мы уже научились по этому ориентироваться немного,

– рассказывает директор приюта Алевтина Анищенко.

В округе оборваны все провода – в приюте и ближайших домах нет электричества, воды, газа и тепла. В помещении, где на костре варят каши для собак, течет крыша.

 Наша кормушка. Дрова нам всегда нужны, уголь, потому что мы готовим только на дровах. Другого способа у нас нет. Мы вот так выживаем как можем. Ничего, ни света, ничего нет. У нас вся линия повалена, столбы все повалены от обстрелов. Ничего этого у нас нет,

– говорит Алевтина.

Неоднократные попадания создали в помещении круглогодичную вентиляцию. Когда идет снег и дождь, вода затекает вовнутрь. В марте этого года в приют прилетела «Точка-У». Украинский снаряд убил 24 питомца, нескольких ранил.

Это для нас, конечно, очень тяжело было. Я сама их тела по вольерам собирала. Это был шок,

– продолжает женщина.

Собак похоронили, вольеры восстановили. Теперь в приюте готовятся к зиме – утепляются. И стараются пристроить как можно большее количество питомцев – породистых и дворовых. Здесь их не разделяют.

Хозяин Султана выезжал на территорию Украины. Оставить было не с кем, и он ее выпускал на улицу. Возвращался раз в 2-3 недели, подкармливал. Мы когда ее нашли, собака была в истощенном состоянии. Мы забрали ее в приют. Она очень любит детей. И мы ее пристраиваем в очень ответственные руки, потому что ей пришлось столько пережить, натерпеться. Она с детками очень хорошо ладит,

– завершает Анищенко.

После непродолжительного общения начало прилетать со свистом. Мы оперативно выехали. Но в нескольких сотнях метров от приюта сломалось авто. В серой зоне – где слышно, как стреляют от нас и как со свистом ложится у противника. И как стреляют у противника – и со свистом ложится у нас. Все рядом. Полчаса, и мы снова на ходу.

Когда мы уезжали, Алевтина перекрестила нас на дорогу, а сама осталась в приюте. Как и все ее питомцы. В том числе Маша.

Автор: Виктория Цыпленкова