Герман Садулаев: «Мы не можем понять сигналы от нашей власти. Что на самом деле происходит? Каков на самом деле план? Каковы на самом деле наши цели?»

В ходе последнего нашего интервью Герман Садулаев в основном говорил о перспективах СВО и своих опасениях, касающихся ситуации с Херсоном: «Сдача Херсона может стать началом развала нашего южного фронта! Никакой крепкой линии обороны по левому берегу Днепра не будет. Он ниже. Он неудобен для обороны». Потом случилось ровно то, от чего предостерегал писатель – наши войска город оставили. При этом никаких заметных военных или политических последствий этого хода пока нет. Продолжим беседу и обсудим новое положение вещей. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

Герман Садулаев

«ВН»: – Многие сейчас говорят, что ничего страшного со сдачей Херсона по факту не случилось. А вам как видится вся эта ситуация? 

– Я считаю, что это катастрофа. Но, к сожалению, вероятно, она не последняя. Похоже, что мы будем и дальше сдавать города… 

«ВН»: – О чем вы больше всего думаете? О тех людях, которым приходится со своих мест уезжать? Или что-то еще?

– Более всего я беспокоюсь… У меня предчувствие огромного горя, скажем так. Подавляющее мою психику предчувствие огромного горя… В связи с возможным полным разгромом Российской Федерации на поле боя. А последствия этого могут быть не только в каких-то территориальных уступках. И непонятно где остановится эта граница территориальных уступок. Проходит ли она по границе 24 февраля 2022 года? Либо она проходит по границе 2014 года? Либо по границе 1991 года? Либо вообще нет этой границы? Когда ты разгромлен на поле боя, непредсказуемо вообще ничего. А такая возможность реально начала проглядывать. 

Фото: CC BY 2.0 / Ministry of Defense of Ukraine / Вадим Ковальов / War Ukraine

«ВН»: – У вас есть для себя правдоподобная теория того, почему всё идет вот так? Нас ведь никто нигде реально не громил… Некоторые эзотерически настроенные люди начали говорить: «Царь ненастоящий!»

– Это грозящее нам военное поражение, конечно, не является нашей только военной проблемой. Это политическая проблема. Потому что армия у нас управляется политическим руководством. И именно политическое руководство ведет ее к поражению. Иногда нам начинает казаться, что намеренно ведет… И в этом самая большая проблема. Потопу что невозможно выиграть войну, если твое собственное политическое руководство хочет ее проиграть и намеренно подводит свою собственную армию к военному поражению. Как в таком случае можно выиграть эту войну? Я не вижу такой возможности. И пока что я не вижу действий политического руководства, направленных на то, чтобы обеспечить нам победу. 

К армии у меня претензий вообще нет. Армия у нас замечательная. Военные у нас – лучшие люди. Конечно, в армии тоже есть свои проблемы. Но армия – это лучшее, что у нас есть. И там находятся лучшие люди нашей страны. Но они ведь зависимы в своих действиях от политического руководства. 

Если с армией всё в порядке, когда им позволяют действовать в военной логике, то логика политического руководства не только у меня, а у огромного количества людей в нашей стране вызывает огромные вопросы. 

Фото: Минобороны РФ

«ВН»: – Но никаких ответов?

– Знаете, ответов нет. Возможно, они могут быть в русле конспирологии, как вы уже сказали. «Царь ненастоящий» и так далее. Или «ему не дают править на самом деле, его заставляют…» Что там происходит – мы на самом деле не знаем. Мы можем только гадать. Потому что политическое руководство и система принятия решений в Российской Федерации абсолютно непрозрачны. Мы не знаем, какое принято решение. Мы не знаем, есть ли вообще какие-то решения. Сейчас я думаю, что хитрый план, возможно, все-таки есть, но если бы мы его знали, то он бы нам очень не понравился. 

«ВН»: – Дело в том, что наша власть сегодня умудряется не понравиться не кому-то одному, а всем, сразу и максимально – и либералам, и патриотам, и тем, кого называют ультрапатриотами. Путина кто-то сравнивает с решительным Иваном Грозным, а кто-то – с нерешительным Горбачевым. Линяя поведения власти меняется, и такое чувство, что она летит на каких-то волнах непонятно куда…

– Похожие ощущения и у меня. И возможно, у миллионов других людей в нашей стране. Мы не видим четких, ясных сигналов от власти. Мы продолжаем быть верными патриотами Российской Федерации. Мы продолжаем все-таки верить нашей власти, у нас нет другого выхода. Мы не планируем и не подразумеваем никаких антиправительственных действий или выступлений. Мы продолжаем надеяться на то, что просто есть какой-то момент недопонимания и какие-то, может быть, просчеты в политике, в медийной политике, но что всё исправимо и главная интенция нашей власти все-таки направлена на сохранение, сбережение и возвышение России. 

Фото: Минобороны РФ/ТАСС

Мы продолжаем надеяться, но мы находимся в растерянности, в шоке, в непонимании того, что происходит. Мы не можем понять сигналы от нашей власти. Что на самом деле происходит? Каков на самом деле план? Каковы на самом деле наши цели? Это абсолютно непонятно. Это ввергает в огромную фрустрацию.  

Не зная внутренних интенций власти, мы видим просто длящуюся военную катастрофу. При этом мы не видим шагов и путей, которыми предполагается устранить ее опасность. Я, конечно, не эксперт, но я уже написал у себя в канале о том, что уже сейчас нужно формировать мотострелковые дивизии по тяжелому штату. Чтобы к весенней кампании мы были готовы переломить ход боевых действий. Но мы не знаем ничего о том, чтобы сейчас формировались эти мотострелковые дивизии. Может, это делается глубоко секретно от нас? Но, честно говоря, я не думаю что такие вещи просто держат в секрете… 

Насколько я понимаю из открытых сообщений – никаких секретов тут нет, мы их не знаем, – из мобилизованных формируют эти легкие стрелковые батальоны. А такие батальоны абсолютно не решают в этой войне. Такого рода батальоны были нужны нам ровно полгода назад… И кажется, что это решение запоздало ровно на полгода. Они нужны были нам, когда мы более или менее уверенно наступали или держали свои территории, но у нас не хватало пехоты для того, чтобы закреплять за собой территории и насытить второй и третий эшелон войск. 

Фото: Министерство обороны РФ

Сейчас, когда наша линия фронта периодически откатывается (или где-то с трудом удерживается), легкие стрелковые батальоны нужны, чтобы что? Чтобы удерживать под таким натиском линию фронта и пойти, наконец, в контрнаступление и вернуть себе те территории, которые уже были включены официально в состав Российской Федерации, нужны мотострелковые дивизии по тяжелому штату. Нет другого военного решения этого вопроса, не может быть! Как мы собираемся удерживать линию фронта и идти в наступление? 

Тут должна формироваться новая армия с артиллерией и бронетехникой. 

Если это всё делается, просто очень секретно от нас, то я рад. Значит, я ошибаюсь. И я буду очень рад этой ошибке. Но пока что я не понимаю, в чем состоит наш военный план и в чем состоит наш политический план. В том, чтобы сдать Энергодар, сдать левый берег и пойти обороняться в Крыму? А чего мы решили, что Крым – это какая-то неприступная крепость, неодолимая преграда?