«Самое страшное – ранения детей». Интервью с главным врачом одной из больниц ЛНР о ненависти, помощи бойцам ВСУ и самой тяжелой операции

Главврач ГУ «ЛЦРМБ» ЛНР Виктор Махортов ответил на вопросы нашего издания, рассказал, чем живет больница сейчас, о самой сложной операции, помощи бойцам ВСУ и чувствах, которые вызывает Украина.

– Принимает ли больница сейчас раненых?

– Да, мы оказываем помощь раненым бойцам. К нам они поступают на долечивание, то есть переводятся из других больниц или из Республиканской клинической больницы.

– Что это за ранения?

– В основном это минно-взрывные травмы, контузии, осколочные и пулевые ранения.

– Насколько тяжелые эти ранения?

– Вообще, характер ранений осколочных, минно-взрывных травм – они сами по себе тяжелые. Протекают достаточно тяжело, часто с осложнениями. Бывают разные исходы, но подавляющее большинство вылечивается.

– Приходилось ли вам оказывать помощь раненым бойцам ВСУ?

– Да, это было в 2014 году, когда у нас зашли ВСУ и где-то около месяца они у нас тут стояли.

– Как они себя вели?

– Да вели как обычно. Понимаете, тогда же не было такого понимания. Мы как медики относились ко всем одинаково. Для нас без разницы были национальность, принадлежность. Прежде всего этого человек.

Тогда, конечно, все это было не так как сейчас. Сейчас, конечно, все по-другому.

– Можете объяснить, «по-другому» – это как?

– Тогда, может быть, не было такого национализма что ли. Сейчас понятно, что все русские для Украины это враги, их надо убивать. Раньше такого уклона не было. Трудно, конечно, это объяснить. Сейчас бы если сюда зашла Украина, конечно, все было бы по-другому. А тогда было как-то непонятно. Вот они зашли, все перепуганные, не знали, как себя вести.

– Какая обстановка сейчас в больнице с точки зрения кадров?

– Ну дефицит кадров у нас всегда. Решаем эту проблему. Заявки подаем в мединститут.

– Здесь работают врачи из России? Это какое-то распределение или как они здесь оказались?

– Это волонтеры. Наш район курирует один из регионов РФ, и в рамках взаимодействия между администрациями сюда приезжают к нам волонтеры разных специальностей, оказывают помощь нашим жителям.

– Эти врачи, которые приехали, они как-то в частных беседах рассказывают, страшно ли им здесь находиться?

– Нет. Есть врачи, которые целенаправленно желают сюда поехать, оказывать помощь. Я бы не сказал, что есть страх.

– Насколько больница оснащена материально?

– Достаточно оснащена. Министерство здравоохранения нашей Республики оказывает всяческую поддержку, сейчас у нас нет какой-то острой необходимости в каких-то медикаментах, закупаем по бюджету, и гуманитарная помощь приходит, и аппаратурой нас обеспечили.

– Какие зарплаты здесь у медиков?

– Достаточные. И средний персонал, и врачи получают достаточно.

– В связи с тем, что Россия оставила Херсон и Харьковскую область, нет ли у вас опасений по поводу ЛНР?

– Я думаю, нет. То, что они оставили, я думаю, это вынужденная мера. Россия туда все равно рано или поздно вернется. Здесь я верю в наших военных, в наши силы.

– С приходом России что-то изменилось?

– Так как мы уже вошли в состав РФ, мы работаем в законодательном поле России. Конечно, да. Россия пришла, и это ощущается. Поддержка ее, потому что при Украине, допустим, наша больница финансировалась по остаточному принципу.

– А есть ли разница в образовании?

– Пока еще трудно сказать, мы же недавно вступили в РФ. Конечно, и модель здравоохранения немного другая, и по образованию отличается модель. Но интересно.

– Расскажите, может быть какой-то самый сложный случай с ранеными у вас был?

– Парень военнослужащий. 22 года. Минно-взрывная травма. Взорвалась граната прямо рядом с ним. Была очень тяжелая травма у него, достаточно обширная рана. Сделали все возможное, прооперировали. Его, конечно, потом эвакуировали в Российскую Федерацию. Травмы эти минно-взрывные – это, конечно, очень страшное дело.

– Что вы чувствуете, когда видите все эти ранения, смерть?

– Ненависть, наверное. Эти минно-взрывные травмы – это ж… Одно дело, когда ты видишь человека, стреляешь по нему, другое – снаряды. И одно дело, когда это военный, другое дело, когда это мирные жители. Особенно дети. В 14-м году у нас были случаи, что и дети были ранены. Осколочные ранения, пулевые. Вот это страшно.