Дни Евросоюза уже сочтены?

Что нужно держать в голове, когда заходит речь об спецоперации (СВО) на Украине? То, что это ответ Западу (даже несмотря на размытость официального message на эту тему) на игнорирование «путинского ультиматума» 17 декабря прошлого года. Соответственно, результаты СВО стоит рассматривать не только в плане заявленных Владимиром Владимировичем целей (защита граждан Донбасса, демилитаризация и денацификация Украины), но и в контексте геополитического дискурса. И тут – если брать ситуацию на данный момент – можно констатировать, что за 5 месяцев СВО Россия добилась определенных успехов: так, на Западе медленно, но верно идет сживание с мыслью, что существованию в рамках модели однополярного мира (и, отмечу, об этом говорит не только пророссийски настроенный премьер Венгрии Виктор Орбан, но и другие политики, например, экс-премьер Британии Тони Блэр) приходит конец. Что США и Европе придется примириться с наличием других полюсов силы: Россией, Китаем, Турцией. Более того: эта новая конфигурация может существенно отразиться и на самой геополитической архитектуре Запада. И в этом плане Евросоюз, точнее, его единство представляется наиболее слабым местом.

Так, по прогнозу депутата Госдумы, члена комитета по международным делам Дмитрия Белика, ближе к зиме Евросоюз ждет раскол: «Сейчас же проблемы Евросоюза только усугубляются, и раскол становится все более ощутимым. А скорое наступление зимы, которую Еврокомиссия намерена провести без российского газа, вызывает сопротивление многих членов ЕС, которые предпочитают мыслить здраво. Греческий политик, поместивший на предвыборный плакат фразу “Россия права“, был министром энергетики. Уж он-то знает, о чем говорит. Так что с наступлением холодов Евросоюз будет вынужден принять решение: или пересмотреть свою политику по отношению к нашей стране, или замерзать, погрузившись в энергетический и продовольственный кризисы», – заявил парламентарий, добавив, что уже сейчас «ЕС вынужден подсчитывать последствия санкций, введенных против России. Рекордные скачки цен, энергетический и продовольственный кризисы, безработица, недовольство населения – с этими и другими проблемами столкнулись страны Евросоюза в результате своей недальновидной и опрометчивой политики».

И тут стоит отметить, что такой сценарий сейчас уже не видится столь фантастическим, как, скажем, месяца три тому назад. Можно сказать, что он становится одним из нескольких реалистичных сценариев будущего Евросоюза. На что и указывает ряд факторов. Во-первых, это позиция Германии, которая очень обеспокоена «газовым вопросом», из-за которого пошла на, по сути, беспрецедентный шаг, надавив на Оттаву и Вашингтон, чтобы вывести из-под санкций турбину для «Северного потока – 1». Об этом, как пишет британский Spectator, заявила сама министр иностранных дел Анналена Бербок (более антироссийски настроенного политика в правительстве ФРГ не найти), причем уточнив, что это именно ее команда работала в этом направлении. Необходимость этого шага Бербок обосновала тем, что «в противном случае мы не сможем получать газ и впоследствии помогать Украине, так как будем иметь дело с крупными социальными волнениями». По сути, глава МИД ФРГ признала, что при остановке поставок российского газа, от которого планируется отказаться лишь к 2027 году, Германия вылетает из списка участников прокси-войны Запада с Россией. И это – газ – очень серьезный рычаг давления на Берлин со стороны Москвы. Думается, этим и объясняется «мягкая политика» Шольца касательно Украины. Ведь если присмотреться повнимательнее к действиям Германии по «украинскому треку» («заморозка» 9-миллиардного транша Украине, лоббирование в ЕС разблокировки транзита грузов из России в Калининградскую область через Литву, постоянные задержки поставок оружия, выливающиеся, по сути, в их, поставок, отсутствие, нежелание ввода жестких санкций против России и прочая, прочая), то становится очевидным, что республика не так уж сильно поддерживает еврокурс по «украинскому треку», как это может показаться исходя из официальной риторики. И если уж Бербок заявляет о том, что западные страны должны заботиться о своей экономике, как она сделала в интервью «Немецкой волне», то это значит, что Германия уже готова – по крайней мере, де-факто – выйти из противостояния с Россией (причем я бы даже не стал исключать, что между Берлином и Москвой уже сейчас ведутся определенные секретные переговоры). Вполне можно даже допустить, что это просто вопрос времени: с одной стороны, есть фактор прагматизма (зачем ФРГ на практике испытывать судьбу и сталкиваться с волнениями внутри страны, после которых она, по всей видимости, будет вынуждена вернуться к сотрудничеству с Россией?), с другой – Германии просто требуется подготовить для этого почву, чтобы не потерять лицо: ситуация должна быть представлена так, чтобы складывалось впечатление, что у ФРГ просто не было иного выбора (о чем – в качестве подготовки – и свидетельствуют слова Бербок).

Во-вторых, это вероятная смена политики Италии после отставки Марио Драги, занимавшего пост премьер-министра и являющегося одним из наиболее радикальных глав государств (президент в Италии – больше номинальная должность, как королева в Великобритании), настроенных против Владимира Путина. Надо понимать, что сама его отставка служит важным сигналом того, что экономическая ситуация в Италии близка к кризисной и еврокурс на поддержку Украины не пользуется большой популярностью среди населения. Об этом, кстати, говорят и результаты соцопросов: в преддверии парламентских выборов, назначенных на 21 сентября, лидируют ультраправые «Братья Италии», лидер которых – Джорджа Мелони – известна своим позитивным отношением к российскому президенту. Да, «Братья» поддержали Украину, но ничего не свидетельствует о том, что их мнение по этому вопросу может если не измениться, то существенно скорректироваться объективными обстоятельствами. Италия менее зависима от российского газа, чем Германия, но все равно эта зависимость весьма значительная. При этом итальянское правительство, как ранее их коллеги в Испании, Греции и Португалии, отвергло предложение Брюсселя о 15%-м сокращении использования газа в целях экономии. Надо полагать, газ планируется расходовать приблизительно в том же количестве, что и ранее, но поскольку в случае прекращения транзита российского газа эти поставки нечем восполнять (точнее, в тех же объемах, что-то, конечно, можно покрыть за счет импорта СПГ и проч.), все указывает на то, что Италия не намерена отказываться от «голубого топлива» из России. Следовательно, стране не остается иного выхода, как скорректировать свою позицию по «украинскому кейсу». И с этим, если парламентское большинство смогут составить правые (те же «Братья» с «Лигой», конфликт с которой и послужил одной из причин отставки Драги), проблем никаких не предвидится. А то, что именно они это большинство и составят, вероятность очень большая, учитывая, что на данный момент это одна из немногих возможностей Ватикана войти в украинскую повестку, вход в которую покамест с успехом блокируют американские демократы (папа Франциск повторно выразил желание посетить Киев и Москву). И, надо полагать, Ватикан этот шанс не упустит. Политический обозреватель Бернардо де Мигель уже сейчас фиксирует страхи Брюсселя остаться без опоры в виде Италии (а Украины, соответственно, без ценного союзника): «В столице ЕС опасаются, что Италия в лучшем случае станет слабым звеном в общей стратегии противостояния Москве, а в худшем случае — троянским конем на службе у российского президента Владимира Путина», – отмечает он.

В-третьих, это возможная смена линии Вашингтона по итогам ноябрьских выборов в палату представителей. Если большинство возьмут республиканцы, то нынешнему президенту Джо Байдену может быть объявлен импичмент, что может обернуться внеочередными президентскими выборами (на реалистичность такого поворота указывает, в частности, возросшая активность экс-главы Белого дома Дональда Трампа). И если на этих победит Трамп, то политика США, а следовательно, и Евросоюза в отношении Украины будет откорректирована. Нет, санкции с России никто не снимет (об этом даже не стоит и мечтать), но помощь Украине будет сильно урезана. Не стоит исключать и того, что из Вашингтона в Киев может прилететь директива садиться за стол переговоров и, несмотря на территориальные уступки, которые к тому времени могут дойти до 40–50%, договариваться о мире. Впрочем, Киев этой директиве может и не внять. Не будем забывать о Великобритании, Польше и странах Балтии (к ним теоретически может присоединиться еще и Чехия). Они, вероятно, будут и дальше продолжать помогать Незалежной. И именно по этой линии пройдет раскол, формируя внутри Евросоюза три блока: пророссийский (Венгрия, Сербия, Италия и другие), нейтральный (Германия, Франция, Испания и проч.) и антироссийский (Польша, страны Балтии, Чехия) под предводительством Великобритании.

Однако при том, что противоречия по «украинскому вопросу» действительно могут привести к потере ЕС единства, все же не думается, что это закончится его расколом/распадом. Ибо ЕС есть союз идеологический, инкубатор неолиберализма, в основе которого лежит глобалистский проект по внедрению новой идеологической парадигмы. Поэтому Евросоюзу с высокой долей вероятности просто не дадут распасться. Да, большинство стран примут нейтральную позицию, отстранившись от помощи Украине, но агрессивная риторика в отношении России будет сохранена. Россия как была, так и останется для Евросоюза врагом номер один (как для России США), ибо для продвижения неолиберального проекта без образа антагониста – никуда. Он нужен точно воздух, чтобы всегда можно было указать: посмотрите, а вот там попираются основы демократии, права меньшинств и проч. Но при этом да, прежнего единства (по крайней мере, касательно некоторых вопросов) уже не будет. ЕС, по всей видимости, после своей капитуляции перед Путиным потеряет существенную часть веса и авторитета, превратившись в некий номинальный политический институт (наподобие ОДКБ, который держится исключительно на России). Нельзя исключать и того, что внутри ЕС будут образовываться новые союзы (возможно, как раз антироссийский под верховенством Великобритании зафиксирует свою политическую субъектность). Но фактического раскола – с высокой долей вероятности – не произойдет.

Следует ли из этого, что Владимир Путин не достигнет своих целей в Европе, что ответ – СВО – на игнорирования требований безопасности в форме «ультиматума 17 декабря» не решит своей задачи? Отнюдь. Поскольку ЕС рассматривался Кремлем в качестве врага только в контексте проводника США. В этом случае да, вероятно, планы по расколу и даже развалу – были. Однако если Европа – условно – выйдет из игры по «украинскому кейсу», что будет тождественно ее капитуляции, то она автоматически вычеркивается из списка врагов. Да, у России с Европой в плане идеологии разногласий много, однако не стоит упускать из внимания, что ни Польше, ни Венгрии схожие разногласия (в частности, по ЛГБТ-повестке) не мешают плодотворно сотрудничать с ЕС. По крайней мере, на данном этапе. Так почему они должны мешать России или Европе? Вопрос, понятное дело, риторический. И если ЕС под нажимом блокировки газового транзита сменит свою позицию, то, вероятно, это сотрудничество в какой-то приемлемой для всех сторон форме будет развиваться (о чем говорит не только позиция Германии и возможная – Италии, но и Франции, президент которой – Эмманюэль Макрон – за время СВО провел более 100 часов в телефонных разговорах с Путиным и более того: отметился громким заявлением о том, что нельзя унижать Россию, чем навлек на себя немало критики). И вот это будет пониматься Кремлем как победа над ЕС и Штатами одновременно. Потому что: а) ЕС публично капитулирует; б) продолжит сотрудничество с Россией, но на ее условиях. В принципе, что и можно считать адекватной развязкой проблемы «ультиматума 17 декабря».