Бей своих, чтоб чужие боялись

Для начала, пожалуй, один из любимых анекдотов.

Умирающий отец для последнего напутствия призвал к постели трех сыновей.

– Сыновья, – сказал он. – Я хочу оставить вам главное напутствие. Старший, возьми-ка веник.

Старший берет веник.

– А теперь, – говорит отец, – вытащи из него несколько соломинок и попробуй сломать их.

Сын вынул да и легко сломал.

– А теперь, – говорит отец, – попробуй переломить все соломинки сразу, весь веник, целиком!

Сын взял веник… и сломал.

– Вот дурень, – выругался отец, – такую притчу испортил!..

…В совершенно уже легендарные времена на улицах крупных городов существовала масса молодежных противостояний. Спартаковцы били динамовцев и наоборот. Бескудниковские били дегунинских и наоборот. Металлисты били рэперов (и наоборот), а гопота била и тех и других.

Был и криминал, были травмы, посадки, случались и убийства. Спустя годы все это кажется совершеннейшей глупостью, конечно, но для тогдашнего молодняка это был один из основных стержней мироустройства. Градус ненависти по вопросам территориальной, фанатской или субкультурной принадлежности поднимался порой до высот фактически религиозных.

Таков уж период личной самоидентификации, через который традиционно проходят все незрелые организмы. Потом эти организмусы взрослеют, умнеют, начинают смотреть на вещи шире – не все, конечно, но большинство, и над былыми противостояниями только посмеиваются, поскольку отходят эти противостояния, казавшиеся когда-то важнейшим жизненным правилом, далеко на задний план.

Это была вводная из серии «бойцы вспоминают минувшие дни», теперь к серьезным вопросам.

Читаю я разные каналы и паблики, потому что любопытен. Каждый из них дудит в свою дуду, что логично. Охранительские охраняют, либеральные воняют, государственнические скрепляют, левацкие ноют, а вот правые в основном разжигают.

Каждый правый паблик, каждый правый публицист словно бы законсервировался в каком-то из периодов прошлого. Диапазон взглядов условно широк: от совсем уже времен Алексея Михайловича до Коротича ранних девяностых.

Общих настроений там три: конечно, антиинородческое – тут всегда сквозит скрытый страх, антисоветское – там скорее ненависть и месть, ну и, конечно, консервативно-охранительское, монархизм, православие, вот это все.

Как стоик, о чем я не раз говорил, я ничего против не имею.

Мир устроен бесконечно разумно, и все, что в нем наличествует – от монархистов до трансгендеров – уместно и необходимо. Природа умна и скупа: ничего лишнего она не допускает. А все, что имеет имя, – для чего-то нужно, пусть даже мы это не всегда догоняем.

Моя позиция, конечно, в многом альтернативна правой. Скажем, мигрантов я не боюсь и считаю, что они в конечном счете будут только полезны. В русском брюхе долото сгнило. Переварит Россия и их, как переварила миллионы мигрантов раньше.

СССР я рассматриваю как однозначно героическую и славную веху истории народа и государства; критика, конечно, имеет место быть, справедливая оценка тоже, но не ошибается тот, кто ничего не делает, а по совокупности достижений СССР – в моей оптике – был и остается безусловной победой, которой следует гордиться в веках…

Но и левацкий подход к феминизму и всякому ЛГБТ меня морщит, поскольку я считаю этот подход неразумным и в конечном итоге опасным для человека и общества.

Но – раз уж такая движуха есть, ок. Я за ней наблюдаю и, в целом рассматривая критически, допускаю, что может сложиться такая ситуация, когда она может стать прогрессивной. Скажем, провоцируемое повесточкой снижение рождаемости в мировом масштабе хоть и приносит большое количество горя отдельным семьям и отдельным людям, но в стратегическом плане облегчает популяционную нагрузку на экологию в частности и на планету в целом. Еще – снижает накал конкурентной борьбы, а в частных случаях – как ни цинично это прозвучит – выводит из цивилизационной гонки и отдельных особей, и целые цивилизации.

Природа мудра и жестока, ей никого не жаль, горе побежденным.

Все это я тебе, любезный читатель, сообщаю лишь с одной целью: широта взгляда есть совершенно необходимая вещь. Умение подняться над личным, обычно весьма ограниченным, восприятием мира – это великое умение. Стратегическое мышление, анализ, спокойная мудрость – вот что дает право хомо сапиенсу назвать себя хомо сапиенсом – это отличный каламбур, сам придумал.

Предпринимаемые либеральными и правыми публицистами и группами попытки разжечь уже в целом потухшие идеологические пожары, на мой взгляд, неразумны. Ни к чему, кроме повышения градуса взаимной ненависти и понижения градуса взаимного понимания, они не приведут. Революция 1917 года, гражданская война, 1937, Карибский кризис, бульдозерная выставка, даже уже и перестройка – это исторические темы, уже потерявшие актуальность. И подходить к ним следует исключительно как к темам историческим. Желание снова разжечь гражданскую войну в стиле «красные – белые» в современном обществе есть огромная опасность для общества.

История учит тому, что ничему не учит, кроме одного. Есть и незыблемые истины, сформулированные задолго до всех наших революций и войн: царство, разделившееся в самом себе, не устоит.

Не устоит.

Примером тому, конечно, на нашей территории – распад Российской империи. А потом и распад Советского Союза, конечно. Распад Украины, который мы с горечью наблюдаем. А если мы продолжим тянуть – каждый на себя – на себя – это одеяло, то и распад России.

Чего бы совсем не хотелось.

Для неминуемо набегущих критиков, которые, я уже чувствую, готовы разорвать меня на сотню маленьких дракончиков, скажу: да, чтобы противостоять вызовам времени, необходима максимальная консолидированность.

Мы – один народ, пусть нас и много народов в России.

Наша с вами страна – в которой много неприятного, согласен, но и приятного хватает – это наша страна. Какова бы она ни была в данный момент, она наша. Сейчас она такова, вчера она была другая, позавчера – третья. Завтра она может быть четвертая. Все это нормальные этапы: природа, не устаю повторять, невероятно мудра, и все видимые изменения просто ответ на изменения глубинные. Все, что мы в силах заметить и описать – всего лишь донесшееся до нас эхо какого-то давнего подземного толчка, результатом которого и стало то или иное историческое событие.

Как бы то ни было, на затылке глаз нет. Разжигать давно погасшие костры не стоит, потому что в их пламени можем сгореть и мы сами, и наша страна. Помнить – да, беспристрастно оценивать – да. Но самое главное – пытаться выстроить стратегию будущего, которое станет перспективным.

В любом случае мы просто щепки в невероятном водовороте истории. Каким бы мы ни рисовали себе будущее, оно будет иным. Наша задача – по сути – совершенно проста: попытаться не утерять то, что уже есть и, по возможности, нахабарить еще ресурса про запас.

Сделать это можно, только оставаясь максимально консолидированными.

Дискуссия – отлично. Взаимная критика – прекрасно. Личная оценка событий прошлого и настоящего – замечательно. Индивидуальная политическая позиция – збс. Все это идет только на пользу; в споре рождается истина (но умирает время, бгг).

Надо стараться не дать дискуссии перерасти в смертоубийство. Слова, позиции, фракции, взгляды, партии, платформы – все это может и будет меняться, переконфигурировываться, уходить на задний план или вообще терять актуальность. Но база должна оставаться цельной: мы – граждане нашей великой страны, и нам следует беречь и ее, и друг друга.

Эти слова могут показаться немного наивными и даже инфантильными, но только для организма незрелого, как для того металлиста, который в 1992 году был уверен, что рэп это кал, или для дегунинского пацанчика, который был готов ткнуть ножом парнишку из соседнего двора за то, что… он из соседнего двора.

Где теперь тот рэп?

Где теперь тот металл?

Где теперь те жесточайшие думские дискуссии 1910-х, приведшие в том числе и к революции?

Кто помнит теперь про правые и левые фракционные уклоны в вэкапэбэшных терках тридцатых годов?..

Тогда это имело значение, теперь нет. Теперь у нас совершенно иные выходы, давайте разбираться с ними, а не с эхом прошлого.

Назови это примиренчеством. Назови это национальным согласием. Назови это как хочешь – неважно. Мы разные, у нас разные подходы и взгляды. Это нужно и это необходимо, потому что никому неизвестно, какой из подходов окажется наиболее верным в изменившейся ситуации. Пусть будет. Жизнь длинна. Все меняется. Иметь свою позицию и критиковать чужую – дело хорошее, сам всю жизнь этим занимаюсь. Но – повторюсь – надо стараться не дать мирной дискуссии привести к необратимым последствиям.

Не разжигать, но слушать: это бывает непросто, но это возможно.

Времена наступают тяжелые.

Но мы разберемся. Главное – не сломать нахрен наш общий веник.

Если это произойдет, все наши разногласия, все наши позиции и взгляды не будут уже иметь никакого значения.

Врагов-то у нас много.

А веник один.