Андрей Рудалёв: РУССКИЙ КУЛАК

Александр Проханов написал горькие слова о том, что происходило с Россией в последние тридцать лет. Горькие, но правдивые. А то мы не знали?.. Сам только-только пытался сформулировать аналогичное, но у Александра Андреевича все предельно точно и емко.

Вся правда от того, что «российский правящий класс согласился с тем, чтобы Россия превратилась в жалкий обрубок и потеряла свою государственность, создав вместо реальной власти её бутафорские формы», восприятия собственного народа как бессловесной овцы до выкачанного за рубеж шанса для всей страны и вплоть до того, что «теперь Россия – не более чем фирменный знак на этикетке вкусной водки».

А как-то все должно быть иначе? Мы годами тешили себя иллюзиями, старались не замечать очевидного, замещали реальность чем-то выдуманным и фантазийным, реагируя на все здравые голоса как на бред сумасшедшего. Но вот реальность незаметно подкралась. Хотя как незаметно? Десятилетиями гремела своими бубнами и барабанами, но мы же будто в какой-то совершенно ином измерении пребывали, в своей утопии дремали. И формулировался этот утопический аркан очень просто: баблофилия, деньги рулят, с их помощью можно купить все, в том числе и мандат на прохождение в райские кущи цивилизованных народов, чтобы стать как все, стать правильными.

И вот эта утопия, которая сковывала нам волю, крутила всяческие мультики перед глазами и мешала адекватно воспринимать происходящее, шептала, что можно жить в свое удовольствие и не париться, подошла к тому, для чего, собственно, и была создана – к своему моменту истины. Чтобы не просто ошеломить и оглушить, но раздавить, расчленить и навсегда решить русский вопрос, обнулив Россию.

Но ведь ничего не бывает без противодействия, особенно для такого катастрофического сценария. Без того самого последнего и решительного боя. 24 февраля включилась отечественная история, которую все пытались либо подальше спрятать, запереть в дальнем чулане, либо обрядить в какой-то странный кафтан с перьями. По большому счету произошло очередное чудо, которое не один раз спасало Россию, вынося ее из пропасти смуты.

Отечественная история периодически давала о себе знать и до 24 февраля. Проявлялась в Крымскую весну, потом годами бурлила и взывала страдающим Донбассом, который прятали с глаз долой и пытались оттолкнуть подлыми Минскими соглашениями.

24 февраля должно было стать датой капкана для страны, но отечественная история собрала свои последние изможденные, растраченные и преданные силы, чтобы преодолеть запрограммированную инерцию разрушительного фатализма.

В эйфории мы думали, что все произойдет само собой: короткая пробежка через потрясения – и снова в свою благостную дрему. Но мы слишком многое потеряли. Предали. И в этом надо честно себе признаться.

Личные ощущения от тяжелой правды Александра Проханова многократно были усилены тем, что буквально за несколько минут до прочтения их закрыл книгу Всеволода Кочетова «Чего же ты хочешь?», опубликованную в далеком 1969 году. От Победы тогда прошло практически столько же времени, как и с даты крушения СССР до майданной оккупации Украины. Уже было четкое видение происходящих разрушительных процессов, предчувствие грядущей катастрофы.

Об этой книге напомнил Захар Прилепин в своем исследовании о Шолохове. Прилепин пишет, что главная мысль книги – СССР за его победу над страшным мировым злом никто не простил: «уничтожить ее военным путем не удастся, зато можно обратить в свою веру какую-то часть творческой интеллигенции, используя их напрямую или втемную, пользуясь их идеализмом, или глупостью, или тщеславием». В свое время многие видели и говорили, что не простят никогда. Тот же Эдуард Лимонов это чутко понимал и писал.

Как отмечает Захар, это был «роман отчаяния», но этот крик предупреждения «потонул в хохоте». Пародию на произведение можно увидеть и в известном фильме «Курьер», где персонаж Владимира Меньшова навязчиво вопрошает у подрастающего поколения: «Чего вы хотите?» Книга была издана небольшим для того времени тиражом, после не издавалась и забылась.

При всей своей публицистичности роман воспринимается не устаревшим, а наоборот остроактуальным. Из него становится понятным то, чего нам не хватило. Почему мы сдались. Почему позарились на зеленые фантики и предались утопическим фантазиям. Почему предали себя, почему допустили фашиста и не стали для него неприступной крепостью. Ведь та же нынешняя Украина – это мы, это наши бесы, и Россия борется там с собой. Чего мы хотели? Выпустить этого беса?

Да, допустили фашиста. В финале книги русский эмигрант, а ныне итальянец вопрошает заплутавшего советского молодого человека Генку, у которого каша в голове и которого накануне избил и унизил бывший эсесовец: «Чего же ты хочешь?» И сам отвечает: «Чтобы началась новая война, чтобы вы потерпели в ней поражение и к вам бы наводить свои порядки ворвались какие-нибудь неоэсэсовцы, неогитлеровцы – неважно какой национальности – снова ли немцы, или кто другой».

Ты хочешь, чтобы «Россия была только там, за Уралом», ведь «приход западной «демократии», которой завлекают вас, молодых русских, западные пропагандисты, – это отнюдь не полные витрины ширпотреба, а прежде всего истребление ваших народов, уничтожение вашего государства, уничтожение России».

Но мы же, само собой, во все это не верили, думали только про «миру – мир», дали убедить, что все проблемы – только в нас самих. Стоит нам исправиться, то и не будет никакой конфронтации, а войны уйдут в прошлое. Десятилетиями жили, как тот самый Генка, раскрыв рот от удивления, принимая все за чистую монету, поверив «сиренам миролюбия», повторяя «сознательную клевету» в отношении страны, не думая ни о чем, что может кончиться плохо. Потом пришел бывший эсесовец и унизил, кинув сто долларов. Виноваты же мы были лишь в том, что кому-то все время хочется вдоволь есть и за чужой счет.

Советский писатель предупреждал, что разлагают общество прямые наследники и последователи того самого людоеда, который приходил в нашу страну в 41-м году. В перестройку вернулся и чувствовал себя здесь десятилетиями крайне вольготно. Теперь вновь жаждет прийти в новом обличии.

В книге Всеволода Кочетова: «В сорок первом году, как оказалось, немцы плохо знали русских, их коммунистическую систему. Сейчас против них объединились лучшие силы этого мира. Весь опыт прошлого изучается, слагается воедино, и то, что было невозможным четверть века назад, должно, обязано быть осуществлено ныне, в не слишком отдаленные годы». Буквально через двадцать лет после выхода романа советская перестройка уже стала необратимой и разрушительной силой. Еще через тридцать лет пришли за Россией, которую все эти годы усиленными темпами разлагали и подготавливали к безропотной разделки туши.

«Надо истребить, до конца, до ровного, гладкого места все русское», – говорят у писателя инициаторы нового ползучего похода на Восток. Для этого необходимо зачистить, вывернуть наизнанку отечественную культуру и искусство, ведь в них, как в древнерусской иконе, запечатлена идея собора, объединения. На иконе Пантократора кисть сжата в кулак, «Рублев изобразил множество святых, которые все вместе, где-то на вершине небесного свода, зажаты в одной могучей руке. К этой руке со всех сторон стремятся сонмы праведников, созываемые трубами ангелов, трубящих кверху и книзу». Эта идея единения наполнила и русский коммунизм. Отсюда и яростное противодействие ему в виде вирусов розни, разъединения, усобицы.

А с другой стороны, «довести их до полной сонной одури – сидеть тихо, вести себя образцово-миролюбиво, идти на частичные разоружения…». Создание «среды равнодушных, безразличных к общественному». Таким будет самый верный путь подчинения России. Да, «сонная одурь» – лучше и не скажешь, совершенно точный диагноз состояния отечественного общества, в котором оно пребывало десятилетия. Как окунулось в омут в перестройку, так и сидело по уши в этой тине. Кто-то просыпался, кричал о катастрофе, но ответом был повсеместный «бульк-бульк»…

У Всеволода Кочетова важна также мысль о последовании отечественной истории, что связи у новой советской России с ушедшей в историю, в невозвратное, не оборвались «и, может быть, потому, что, став совсем другой, Россия не отказалась все же от древних ценностей своих, не порвала с ними, она вот так могуча ныне духом и своими начинаниями». Это понимали оппоненты, поэтому и, стреляя в Союз, метили в историческую Россию.

Чего они хотят – не новость. Все прежнее и неизменное. Другой вопрос: чего мы хотим? Вот хотели одно, унию с Западом. Через подобное запустили врага, который уничтожает нас в братоубийственной схватке (есть подозрение, что это только прелюдия). Хотим продолжать идти путем тяжких ошибок, самоотрицания, самообмана и катастроф, то есть дорогой отечественной смуты? Или вновь собраться в кулак, что запечатлен на древнерусской иконе?

Вроде бы ответ очевиден. Поэтому, на мой взгляд, одним из первых шагов для этого должно быть законодательное закрепление того, что развал Советского Союза является тяжким преступлением, которое не имеет срока давности. Есть же у нас санкции за фальсификацию и переписывание истории Второй мировой войны. Это нужно для того, чтобы продолжить многовековую работу по строительству отечественной цивилизации. Так мы вернемся к главной нашей идеологии – идее цельности. А то мы вышли покурить, и даже уже не на 17 лет… Так вернемся или проснемся, а вокруг все неузнаваемое и ненашенское. Только этикетка от «вкусной водки» будет напоминать о чем-то другом.