«Ватан». Узбеки русских в беде не оставят

– Уважаемый! Я пытаюсь решить проблему, а вы зачем-то задаете ненужные наводящие вопросы! Дайте мне телефон пресс-атташе, он меня знает! – разговор уже идет на повышенных тонах.

Мы сидим у наших узбекских друзей в кабинете председателя фонда «Ватан». В углу стоит национальный узбекский флаг и флаг общества. Это организация объединяет ветеранов спецподразделений Узбекистана.

Председателя зовут Абдурахим Абдуманнопов. Крепкий, коренастый мужик небольшого роста в черном военном свитере. Видно, что хороший руководитель. И слышно – Абдурахим весьма интенсивно общается с безымянным сотрудником российского посольства в Ташкенте. На другом конце никак не хотят вникать в проблему, диалог устанавливается с трудом.

– Раньше у меня были связи в посольстве, они помогали нам. А как сменили посла, так сразу отношение изменилось, – объясняет он нам, повесив трубку. – Но ничего, не бывает нерешаемых вопросов. Кроме смерти.

А наш вопрос, который мы хотим решить, следующий. Наш коллега и товарищ поехал делать репортажи в Афганистан. Проделал путь из узбекского Термеса в талибский* Кабул. Но обратно его уже узбекские пограничники не пустили. Сейчас он у моста Дружбы, на том берегу Амударьи, который контролируют талибы. А нужно ему на другой берег.

За спиной председателя «Ватана» висит вэдэвэшный лозунг «Никто, кроме нас», согласно ему и действуют ватанавцы. По своим каналам они узнали, что на границе произошло ЧП и теперь она закрыта для неграждан Узбекистана на вход. Наши друзья напрягли все свои связи, подергали за все нити, в том числе заставили включиться в работу российское посольство. Теперь надо только подождать.

Такие боевые братства, как «Ватан», складывают осколки бывшей империи в нерушимый Союз. И они действительно помогают нашим соотечественникам, зачастую выполняя работу наших диппредставительств.

Пользуясь случаям, взял небольшое интервью у Абдурахима.

– Когда было создано общество «Ватан» и кто инициатор создания организации?

− Общество было создано 18 лет назад. Инициаторами создания был актив ребят из спецподразделений силовых структур Узбекистана. Дело в том, что у «афганцев» была своя организация, а у ветеранов спецподразделений, кто принимал участие в боевых операциях, не было. Поэтому ее и решили создать.

− С кем сотрудничаете, с какими ветеранскими организациями, в каких городах?

− С Москвой, Киевом, Минском. С Казахстаном – Астаной. Практически со всеми республиками бывшего Союза у нас отношения с ветеранскими организациями. С российской глубинкой – с Курской, Курганской организацией сотрудничаем. В Питере с ветеранской организацией, в Екатеринбурге тоже. Во всех этих городах у нас есть связи, мы переписываемся. Допустим, нас просят найти кого-нибудь из ребят, кто уволился – мы помогаем. Также помогаем решить какие-то социальные вопросы, если кто-нибудь к нам приехал.

Они проводят какие-то мероприятия, юбилеи, мы проводим. Ездим друг к другу в гости, встречаемся. У нас не прекращаются контакты в пределах СНГ – что с «афганскими» организациями, что с ветеранскими структурами ФСБ. Недавно был День военного разведчика.

Пришли из России награды для ветеранов разведки – мы приказ подготовили, наградили.

Самые тесные отношения у нас с нашими «афганцами». Они в соседней комнате сидят, их организация «Шурави» называется. Мы всегда друг друга поддерживаем. Есть организации, с которыми мы просто «здравствуй – до свидания», а с «Шурави» мы под одной крышей.

− Какие основные цели «Ватана»?

− Поддерживать ребят-ветеранов. Помочь решить какие-то вопросы – юридические, социальные. Вопросы получения жилья их семьям, вопросы приватизации, пенсии. Или кого-то надо положить в госпиталь на лечение – мы пишем ходатайство.

Также мы организовываем встречи, юбилеи. Ведем воспитательную работу. В школах и университетах с молодежью встречаемся практически каждый месяц. Возим школьников и студентов в воинские части. Проводим встречи ветеранов трех поколений. Мы спокойно действуем, без ура-патриотических выступлений. Это наша рутинная работа.

На подобные мероприятия и в Россию ездим. С РПЦ российской тоже очень хорошие отношения. Сотрудничаем с ними, работаем. Стараемся участвовать в общественной жизни нашей республики. Вот, встречались с пресс-секретарем президента, тоже многие вопросы обсуждали. Практически со всеми силовыми структурами у нас подписан меморандум о сотрудничестве.

− Ну а кто помогает вам? Скажем, государство?

− Только сами ветераны. От государства нигде ничего не берем. Только сами, исключительно силами ветеранов. В условиях рыночной экономики мы должны думать, какую достойную нишу сможем занять для себя и зарабатывать на свои нужды. Но никому письма с просьбой о помощи не пишем – это наша принципиальная позиция.

Конечно, мы взаимодействуем с госорганами. У нас есть те, кто относится к социально уязвимым слоям населения. У них проблемы – та же жилищная. Хотя был указ президента об обеспечении остро нуждающихся жильем, была принята целая социальная программа. Мы следим, чтоб она выполнялась. Сейчас стоит проблема, чтобы издаваемые властью в Ташкенте решения исполняли на местах.

Когда речь идет о законодательных инициативах от общественных организаций – мы этим правом всегда пользуемся. Недавно мы подали свои предложения по «Закону о ветеранах». Сейчас собираем документы, чтобы было принято отдельное положение об участниках боевых действий.

− А каков национальный состав организации?

− В основном две национальности. Русские и узбеки.

− Сейчас наблюдается активность Турции в вашем регионе. Турки начинают разъезжать по тюркоязычным странам и налаживать связи, создавать свою структуру. Это связано в том числе и с успешной войной Турции и Азербайджана в Нагорном Карабахе. Что можете сказать по этому поводу?

− Во-первых, мы не вмешиваемся в политику абсолютно. Но как люди, как граждане своей страны – внимательно наблюдаем. Здесь имеет место конкуренция среди восточных стран, среди западных. Наш регион интересен всем. Тут надо учитывать, что основная масса нашего населения исповедует ислам. Не радикальный, а умеренный, нормальный. Активность здесь турков – это объяснимый процесс. К нему можно относиться по-разному. А поскольку мы не вмешиваемся в политику, то смотрим на эти вещи спокойно. А если что-то где-то не так – тоже ведем свою работу. Объясняем, что достоинство нашей нации, нашего народа должно стоять выше. Мы должны поддерживать свои исторические ценности, свой менталитет. Пропагандировать именно наши традиционные ценности, нашу культуру. Потому что, какая бы ни была Турция, у нас тут живут узбеки.

Я не думаю, что турки смогут под идеи пантюркизма нас подписать – это мое сугубо личное мнение. Мы не будем турками, казахами, таджиками. Мы останемся узбеками. И мы будем со своей историей, со своим менталитетом. Это я не для пафоса говорю. Нас знает мир. У нас были Тимур, Авиценна, Улугбек, Беруни, нам есть кем гордиться.

Народ у нас миролюбивый, гостеприимный. Но кто бы ни пришел к нам со своим уставом, как говорят у россиян, придешь к нам с мечом – получишь меч, придешь с миром – получишь мир.

Я не буду скрывать – я не очень хорошо отношусь к западникам. Их подход к нашим делам неприемлем. Они не считаются с нашими понятиями.

− Западники – это кто?

− Да пиндосы, америкосы. Есть вещи, которые не подходят другим. Ну не подходит нам их демократия! У нас демократия со своим менталитетом должна быть, я так считаю. Уважение к взрослым. К традиционной семье. У нас тут радужные ребята не приветствуются. А они пишут, вот, мол, трогать геев недемократично. Да пошли вы с такой демократией! К нам лучше с ЛГБТ не лезть – вломим так, что надолго запомнят.

− Как вы стали председателем «Ватана»?

− На одном из собраний. Сначала меня «афганцы» двадцать с лишним лет назад пригласили участвовать в их работе. Меня на улице просто поймали, я бизнесом своим занимался. А в 2012 году я зашел в фонд спросить, как дела. В организации был другой председатель, он через некоторое время по не очень хорошим обстоятельствам уехал в другую страну на ПМЖ.

Меня попросили: «Абдурахим, вот какое дело, надо принять участие…» Предложили провести собрание. Меня тут все знали, знали о моих организаторских способностях – ребята были немножко не организованы. Я начал проводить собрания. А потом в 2014 году на собрании меня выдвинули в лидеры и избрали, хотя я никакого отношения к боевым действиям не имею. Срочную службу я проходил в Советской Армии. Я старший сержант запаса. По окончании института мне было присвоено звание лейтенанта. Вот так я и работаю.

− Ностальгии по СССР не испытываете?

− Любой человек, который жил в СССР, будет по нему ностальгировать. Раньше мы не думали, что когда-то будем независимыми. Не предполагали, что СССР развалится. Конечно, не ностальгировать невозможно. Мы прожили в Союзе самую сознательную часть жизни. Мы связаны общей историей, этого не выкинешь.

Но мы не можем сейчас это навязывать – по-моему, это не хорошо. У наших детей уже совсем другое мышление. И тянуть их назад, даже если там было лучше, – это, по-моему, не очень хорошо. Но важно, чтобы молодежь уважала то, что было в истории. Хорошо или плохо – это другой вопрос, но уважать наше прошлое они должны и обязаны.

Не буду скрывать, мы очень гордимся своей независимостью. С другой стороны, мы должны помнить, что Узбекистан получил статус государства в союзный период, образовался как государство в составе Союза.

А так детям надо говорить о положительных моментах того Союза. В нем не было такого понятия, как национализм. У меня в семье интернационал: в ней пять наций. У меня жена русская.

Есть две страшные вещи – национализм и радикальный исламизм. Цель радикальной ветви любой религии – это приход к власти. Почему ИГИЛ* с «Талибаном»* воюет? За власть. А у любой организации, которая рвется к власти, на первом месте только свои интересы. Народ побоку. Да, очень хорошие законы написаны в шариате, но как их исполняют! Отношение к женщинам там посмотрите какое! Хотя пророк Мухаммед сказал: «Рай у ног женщины». Есть такая традиция: сколько раз надо матери поклонится и сколько раз отцу. Первый раз – маме, второй – маме, третий – маме и четвертый раз уже – отцу. Женщины нас рожают, растят. А там что делают?

Учитывая, что талибы на 90% применяют правильно законы шариата – народ за них. Я считаю так: что делается там, пусть делается, но чтобы плохое не касалось нашей республики, нашего народа. Я как мусульманин молюсь, упаси нас от этих войн, катастроф, вирусов.

Мы категорически против радикального ислама, потому что у нас очень умеренный, миролюбивый ислам. Настораживает, конечно, что наша молодежь набирается там по верхам ислама. Даже в той же России очень много наших ребят получали знания именно такого радикального толка. Дай бог, чтобы наши спецслужбы держали это на контроле. Здесь каждый месяц каких-нибудь радикальных исламистов сажают.

Для меня и понятие национализма неприемлемо. Если государство делает национализм своей политикой, это все – считай, государство пропадет. Для меня не существует такого понятия – русский, узбек, таджик. Это прямые конфликты. Все имеют право в равной степени жить. Если ты неудачник, будучи русским, или неудачник, будучи узбеком, – это не проблема нации, это твоя проблема.

Я стараюсь в своем фонде пропагандировать интернационализм.

Двери у нас для всех открыты. В отличие от других организаций, у нас – двери настежь. Приходит участник войны, есть возможность – помогаем. Такого, что занимаемся только этими, у нас нет. Например, к нам пришла женщина, у нее муж умер. Дочка не может поступить в институт культуры. Она играет хорошо на народных инструментах. Я пошел с ней на прием к министру культуры. Добились. Сейчас хорошо учится.

– Спасибо большое за интервью.

История же нашего товарища закончилась благополучно. Через несколько дней мы были гостями в обществе «Ватан» уже вместе с ним.

Фото предоставлено автором

* Террористические организации и их члены, деятельность которых запрещена на территории РФ.