UFC и Закат Западного мира 

Да, думается, многие, особенно из числа фанатов (и, разумеется, ненавистников) Джона Джонса были слегка разочарованы, что легендарный боец заявил о завершении карьеры, когда его бой с Томом Аспиналлом был уже утвержден Уайтом (за него Джонс, по слухам, должен был получить 20 млн долларов – немыслимые деньги для смешанных единоборств, но что не сделаешь, чтобы вытащить чемпиона в клетку!), а кто-то, даже несмотря на то, что в свой последний выход в восьмиугольник, в который он разделал Стипе Миочича под орех, буквально деклассировав рекордсмена по проведению титульных защит в тяжёлом весе, задумался: а уж не струхнул ли он напористого британца?

США. Невада. Лас-Вегас. Бывший президент США и кандидат в президенты от Республиканской партии Дональд Трамп во время выступления на ночном митинге после кокусов. Фото: AP/TASS

И в самом деле: если бы Джонс ушел, одолев Аспиналла, то никаких вопросов ни у кого даже бы не возникло (учитывая наличествующий кризис в тяжёлом дивизионе) , а так – какое-то едкое сомнение (а вдруг?) осталось. И, казалось, уже на века. Если бы не Трамп, поведавший о своих планах провести турнир UFC прямо на лужайке перед Белым домом в рамках празднества, приуроченного к 250-летию независимости США, чем и подаривший надежду на разрешение как-бы незавершенного дела между Аспиналлом, который сменил пояс временного чемпиона на действующего, и Джонсом: последний уже заявил о своей готовности вернуться и провести ещё один бой. Кстати, идеей Трампа воодушевился не только Джонс, но и Конор Макгрегор, написавший, что если мероприятие состоится, то он в деле. И это при том, что Макгрегор не выступал по смешанным единоборствам уже четыре года, но как же пропустить столь феерическое событие?!

А событие действительно из ряда вон: такого в истории США (да и вообще всего Западного мира) ещё не было: чтобы бои устраивались в чертоге Белого дома. На такое решиться мог только Трамп (как и на государственный указ о обратной замене бумажных соломинок для кока-колы на пластмассовые). Не побоявшись откровенной, если не сказать вопиющей несообразности, точно в драгоценный футляр уложили броскую безделушку. Что, в свою очередь, не может не порождать комического эффекта (комизм – это всегда работа на контрастах): как ни крути, а Белый дом – место, где решаются вопросы мирового масштаба. Одно неверное решение и – серьезные (а может, и фатальные) последствия не заставят себя долго ждать, приведя к коллапсу цивилизации (для чего, собственно, не так много и надо).

А что такое турнир UFC? Шоу. Пусть и спортивное (и одновременно кровавое, своеобразный ремейк гладиаторских боёв), но шоу (на что как минимум указывает то обстоятельство, что важной частью оного являются пресс-конференции (на которых бойцы поливают друг друга грязью, устраивают всяческие скандалы, потасовки, перепалки в соцсетях и проч. – в общем, все то, что не относится непосредственно к боям, но работает на то, чтобы разжечь интригу, привлечь внимание к турниру). И втягивание шоу в сферу Сакрального (а Белый дом – это, без сомнения, с точки зрения Политического, место сакральное, как Кремль или тот же Мавзолей для коммунистов) девальвирует эту самую сферу до того, что в нее втягивается, уже втягивая само Политическое, кое и символизирует собой Белый дом, в область шоу, что, в свою очередь, низводит пространство Сакрального до классического (то есть средневекового) карнавала. Учитывая же само событие, к которому и приурочено сие мероприятие, маркер шоу/карнавала автоматически переносится на все, что входит в смысловую составляющую даты. Говоря иначе, на символическом уровне идея самого американского государства предстает в виде идеи карнавала, празднества, в основе которого лежит принцип перевёртыша (иерархического реверса). Что можно трактовать как апофеоз «новой политики», олицетворенной в фигуре Трампа (и инициированной ею же), характеризующейся следующими моментами.

Во-первых, установкой на шоу (кроме заявленного турнира UFC, тут можно вспомнить и эпизод, когда Трамп нажимал «красную кнопку» (она предназначалась для вызова сотрудников), его знаменитый танец, который он периодически исполняет на важных мероприятиях, чуть ли не регулярные апелляции к шутке, которые он реализует в своих ответах на так называемые неудобные вопросы, и проч.).

Во-вторых, реализацией принципа неопределенности (как пишет Politico со ссылкой на европейских дипломатов, внешняя политика США теперь американского президента: «Трамп может, например, предпринять больше действий против России, или снова остановить поток оружия в Украину, или даже вывести американские войска из Европы… В результате правительства готовятся к нескольким сценариям, что затрудняет разработку какой-либо стратегии в отношении Украины», – цитирует издание одного из собеседников). Прогнозировать действия Трампа – весьма неблагодарная задача. Сложно, допустим, было предсказать, что борьбу с огромным госдолгом США он начнет с его же, госдолга, увеличения. Или будет бомбить Иран, исходя из своей интуиции, на которую он полагается, как выяснилось, куда больше, чем на данные Национальной разведки. Или введёт такие пошлины против Китая, что разница в 100 процентов становится уже нерелевантной категорией.

В-третьих, ориентировкой на финансовую прибыль (коммерциализация политики, примером чего могут служить та же сделка по редкоземельным металлам и повышение торговых пошлин, включая и те страны, которые считаются дружественными США; причем не исключая и частную сферу: Трамп уже выпускал ограниченные линейки кроссовок (во время предвыборной кампании) и гитар со своими автографами).

В-четвёртых, установкой на формирование «постновой этики» (то есть той, что следует непосредственно за новой, которая включала в себя такие компоненты, как гендерная толерантность, инклюзивность, транспарентность и так далее), базирующейся на двух элементах: возврату к традиционным ценностям (признание только двух полов, отмена политики инклюзивности, запрет на пропаганду однополых отношений и т. п.) и формированию официальных дискурсов, исходя из основополагающих (прежде всего – самого президента США) принципов «Америка прежде всего» и «Сделаем Америку снова великой»: например, Трамп, по сути, позитивно отозвался о ядерных ударах по Японии в августе 45-го, сравнив их с бомбардировкой иранских ядерных объектов в июне нынешнего года («Я не хочу проводить параллели с Хиросимой или Нагасаки, но это, по сути, нечто подобное, что положило конец той войне. А это положило конец этой войне», – заявил он на саммите НАТО), тем самым в очередной раз продемонстрировав либо плохое знание истории, что для западных лидеров является нормой (так, он неоднократно заявлял о том, что именно США, а не СССР одержали победу во Второй мировой войне, что абсолютно не соответствует действительности), либо очень прямолинейный подход к практике по переписыванию истории (кою, как известно, пишут победители), так как эти ядерные бомбардировки были рассчитаны не на окончание Второй мировой (на тот момент Страна восходящего солнца находилась уже на издыхе и полной блокады вполне хватило бы, чтобы Токио выбросил белый флаг), но на устрашение СССР, к тому моменту уже подходившему к созданию своей ядерной бомбы, что говорит о сугубо политическом, антигуманистическом характере операций, и прославление оных никак не бьётся с гуманистическим посылом (пусть зачастую и только декларативного характера), проходящим лейтмотивом через всю мировую историю, начиная где-то с эпохи Просвещения и заканчивая сегодняшним днем (ни к пост-, ни к трансгуманизму цивилизация ещё не вырулила, топчась где-то на подходе/пороге, так и не определившись с глобальным сценарием будущего).

И, наконец, в-пятых, переходом от демократической формы к автократической (с одной стороны, риторика Трампа говорит сама за себя, с другой – хвалы, льющиеся из рядов республиканцев, как из рога изобилия, в адрес американского президента, крайне напоминают первые шаги к созданию культа личности), причем с распространением сей практики на международные отношения (тот же Зеленский это очень хорошо прочувствовал, рискнув выступить против Трампа на заключении сделки по редкоземельным металлам в Овальном кабинете, после чего европейские лидеры основательно поумерили пыл в накатах на своего американского коллегу: как с прискорбием констатировала The Telegraph, комментируя встречу лидеров стран НАТО, «саммит в Гааге и был задуман для того, чтобы служить одной и единственной цели: удовлетворению желаний и потребностей Трампа»).

То есть даже из основных характеристик очевидно, что «новая политика» Трампа не предполагает реализацию того или иного сценария будущего (даже консервативного), но является инструментом по созданию хаоса (хотя, конечно же, сам Трамп так не думает, будучи уверенным, что ведёт США к светлому будущему), параллельно знаменуя собой закат Западного мира (даже если Европа не поддастся, во что верится крайне плохо, учитывая резко укрепившийся правый тренд, в том же виде она уже не останется: изменения неотвратимы: как писал Иосиф Александрович, «катастрофа – то, в результате чего трудно не измениться»). По крайней мере, той его формации, в которой он пребывал до начала российско-украинского конфликта, с его, Запада, параметрами конца истории, подготовки к Пятой промышленной революции, реализации экспериментального проекта по созданию из ЕС «дивного нового мира», ect. Символом чего (заката и хаоса) можно считать проведение турнира UFC на лужайке перед Белым домом в день 250-летия Независимости: думается, у Шпенглера, полагавшего развитие профессионального спорта одним из признаков перехода к эпохе упадка, помутился бы рассудок, если бы ему удалось хоть одним глазком узреть сей прецедент. И если рассуждать в том же ключе, то можно с уверенностью говорить, что цивилизация движется к грандиозному, масштабнейшему кризису (шоу, как дождь, не может идти вечно), с наиболее вероятным сценарием выхода в Новое средневековье. И по всем признакам можно констатировать, что точка невозврата уже пройдена.