Все дело в ядерке, или Истинная подоплека нового витка ирано-израильского противостояния

Казалось (по крайней мере, на первый взгляд), что полномасштабная война (если под оной в данном случае – вследствие отсутствия прямых сухопутных границ – подразумевать сугубо удары с воздуха и заходы диверсионных отрядов, продемонстрировавшие свою уязвимость в смысле неспособности решить все поставленные задачи, о чем говорит пример с сектором Газа) меж Ираном и Израилем – дело далеко не ближайшего будущего.

Израиль. Иерусалим. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху (слева) и президент Израиля Исаак Герцог (справа) во время церемонии возложения венков в день памяти жертв Холокоста. EPA

И на это было несколько причин.

Во-первых, их двухраундовая стычка в прошлом году, так и не вылившаяся в нечто большее, что явно свидетельствовало о том, что стороны избегают войны (Иран провел атаку по Израилю в счёт смерти бригадного генерала Мохаммада Реза Захеди и ещё 7 высокопоставленных офицеров Корпуса стражей исламской революции (КСИР), вследствие авиаудара по иранскому посольству в Дамаске, на которую Израиль ответил чисто символически, а после – ещё одну за ликвидацию главы ХАМАС Исмаила Хании, когда тот прятался в Тегеране, и после – ещё одного бригадного генерала КСИР Аббаса Нилфорушана, разделившего эту горькую участь с лидером «Хезболлы» (прокси КСИР) Хасана Насраллы, с ответом на которую Израиль медлил почти месяц, но потом всё-таки провел масштабную атаку по Ирану (причем получив от того уведомление, что если ущерб не будет серьезным, то за этим не последует военной реакции Исламской республики), но едва ли не демонстративно обходя позиции КСИР).

Во-вторых, миротворческие усилия Трампа, которому ещё до своей инаугурации удалось положить конец палестино-израильскому конфликту (ХАМАС – ещё одна прокси-структура КСИР) (правда, все же не окончательно, как показало время, но на тот момент, надо признать, это выглядело очень эффектно), жёстко (спецпосланник Трампа Стив Уиткофф проигнорировал то обстоятельство, что его визит выпал на шаббат) надавив на израильского премьера Биньямина Нетаньяху, то есть ещё до того момента, как к нему официально перешли бразды правления, сделав то, что байденовская администрация не могла в течение более чем полугода, чем ставила в политическом смысле Вашингтон в далеко не лучшее (если не сказать – комичное) положение.

В-третьих, это настрой Трампа не на военное решение, но – заключение сделки по ядерной программе Ирана (любопытно, как формулы коммерции просачиваются в политическую повестку, десакрализируя поле Политического, низводя, по сути, политику как область, где решаются судьбы мира и человечества, до бизнеса): как в середине апреля писала The New York Times, Тель-Авив ознакомил администрацию американского президента с планом ударов по ядерным объектам Ирана, пытаясь заручиться их поддержкой, однако из этого мало что вышло: по данным источников издания, Трамп высказался в том духе, что предпочел бы дипломатическое разрешение вопроса. Что, понятное дело, вызвало негативную реакцию Тель-Авива (Нетаньяху даже выступил с предупреждением своих сограждан о том, что настало время рассчитывать только на себя), которая усилилась после вояжа Трампа по Ближнему Востоку, в рамках которого он демонстративно проигнорировал своего исторического союзника: «Друзья Трампа в Персидском заливе осыпают его сделками и победами – но когда он смотрит на Израиль Биньямина Нетаньяху и [лидера крайне правых] Итамара Бен Гвира, он видит только головную боль», – цитирует политического аналитика Илана Гольденберга The Washington Post, что, по мнению газеты (и главным сигналом чего можно считать переговоры меж Ираном и США по инициативе последнего) может привести к маргинализации Израиля на Ближнем Востоке. Но все же, видимо, не желая лишаться лишних козырей, Трамп не стал запрещать Нетаньяху атаку на Иран (кто знает, какие возможности появятся?), но, что называется, под свою ответственность.

Однако первое впечатление оказалось не просто ложным, но ложным в корне, то есть оторванным от стратегической линии Тель-Авива. Мало того, что Израиль нанёс удар по ядерным объектам Ирана (одновременно проведя диверсионную операцию по ликвидации вражеского ПВО, которая в течение нескольких дней привела к тому, что Израиль получил полное и абсолютное доминирование в небе), так, по всей видимости, эта и последующие атаки были неизбежными – как часть стратегии (довольно, отметим, опасной и рискованной, но израильскому премьеру, похоже, уже некуда деваться, кроме как идти до конца) по занятию доминирующего положения в регионе. На это, в частности, указывает разгром (пусть и частичный, но достаточный для поставленной цели) основных прокси-структур КСИР как воинствующей структуры (на военной силе которой и держится теократический режим аятолл), ставящей своей целью уничтожение Израиля как государства: сначала из игры было выведено ХАМАС (не исключено, что атака 7 октября вообще была инспирирована Тель-Авивом), после – «Хезболла» (за раз досталось и Ливии, надо полагать, в качестве предупреждения: чтоб не рыпалась), которая, учтя уроки прошлого и прежде всего то, что Иран не вписался, когда ЦАХАЛ бомбила ее позиции, отказалась открывать второй фронт Израилю, тут подфартило и с Сирией, где турецкие прокси сместили Асада, и, наконец, подсобила Америка, побомбив как следует йеменских хуситов, которые могли устроить большой переполох, либо перекрыв Баб-эль-Мандебский пролив, либо повредив интернет-кабели, проходящие по дну Красного моря (и то, и другое уже случалось).

То есть ситуация, благоприятная для атаки на своего главного врага в регионе, не столько сложилась сама по себе, сколько планомерно была подведена к данной кондиции. Причем угроза создания Ираном ядерного оружия была все же скорее не причиной старта нового витка ирано-израильского конфликта, но поводом: по данным американской разведки, которые приводит CNN, «Иран не только не занимался активными разработками ядерного оружия, но и был еще на расстоянии трех лет от возможности произвести и доставить его к выбранной цели». Сама же израильская атака отложила создание ядерки всего на несколько месяцев (если бы иранцы продвинулись так далеко, как заявляет Тель-Авив). Что является лишним подтверждением того, что истинная причина не в этом, но в том, что Израиль, почувствовав веяние времени, то есть ветер, несущийся из «окна возможностей» (нынче геополитическая карта мира находится в состоянии своей трансформации, что обуславливается крушением старого либерального порядка, впрочем, свалившегося к нео-, и выработки новых принципов, которые и станут основой порядка нового, пока ещё не до конца понятно какого, но определенно, если у леволибералов и глобалистов нет какого хитрого плана на ответный ход), противоположного минувшему, то есть консервативного (и, по сути, весь вопрос в степени его «консервации») с краеугольным во внешней политике, по всей видимости, принципом «права сильного», в пользу чего говорит и новый подъем и воодушевление в среде американских неоконов, которые почувствовали, что вновь смогут встать у руля).

Таким образом, атаку Израиля, с одной стороны, можно квалифицировать как превентивную (плюс уничтожение иранской ядерной программы – это единственное, что может заинтересовать Трампа стать активной стороной конфликта: «Мне все равно, что она сказала, Иран близок к созданию ядерного оружия», – заявил 47-й президент США в ответ на уточнение журналиста, что, по словам главы Национальной разведки Тулси Габбард, Исламская республика далека от создания ядерного оружия), с другой – ослабление Ирана (в принципе, это то, о чем говорит глава МАГАТЭ Рафаэль Гросси в интервью CNN, по мнению которого (а оно складывается не на пустом месте), собранные агентством сведения «вряд ли могут быть основанием для каких-либо военных действий». Гросси считает, что «военные действия, откуда бы они ни исходили, – это политическое решение, которое не имеет отношения к тому, что мы говорим»).

Отсюда следует, что основной целью Нетаньяху было ослабление Ирана с перспективой смены политических раскладов в Республике. Нет, речь не идёт о смене правящего режима (к чему призывал Нетаньяху, подчеркнув, что «пришло время иранскому народу объединиться вокруг своего флага и своего исторического наследия, отстаивая свою свободу от злого и угнетающего режима. Он никогда не был слабее, чем сейчас. Это – ваш шанс встать и позволить вашим голосам быть услышанными»). Речь о том, чтобы: а) окончательно подорвать позиции КСИР, что выльется в усиление светского крыла и, возможно, вообще приведет к сдвигу структуры на политическую периферию (то, что Израиль так ловко лишил Иран его ПВО, подставив под удар ядерную (и не только) инфраструктуру, – явно будет записано на КСИР, уже лишившийся ХАМАС и «Хезболлы»); б) как верно подметила эксперт по ядерной политике Ирана Элли Геранмайех в своем комментарии телеканалу Al Jazeera, цель израильского премьера не в том, чтобы свести на нет ядерный потенциал Исламской республики, но взорвать мосты, ведущие к возобновлению дипломатии между Тегераном и Вашингтоном; в) собственно, лишение Исламской республики шанса на ядерное вооружение, что делает Израиль единственным обладателем (монополистом) данного вида оружия в регионе. Что, без сомнения, изменит геополитическую карту. Впрочем, об этом, не скрывая ничего, говорил и сам Нетаньяху: поясняя, почему в ближайшее время Ирану не стоит надеяться на прекращение атак, израильский премьер заявил, что нынче Израиль проводит «историческую операцию» с целью «изменить лицо Ближнего Востока и облик всего мира».

И более того: есть вероятность, что на Иране в случае его поражения Израиль может и не остановиться. Вот примечательная реплика израильского журналиста Эяля Берковича: «Сегодня утром получил шутку: в четвертьфинале мы сыграли вничью с ХАМАС и победили их по пенальти. В полуфинале обыграли Иран. А в финале – Турция». Да, он не скрывает, что это шутка. Но, как говорится, в каждой шутке есть доля правды (а вот у Трампа шутка вообще стала политическим приемом: именно к шутке он сводит все те обещания, что давал, но не смогу выполнить). А учитывая, что Израиль рассматривает турецкую угрозу как сопоставимую с иранской, нельзя дать никаких гарантий, что в среднесрочной перспективе не вспыхнет турецко-израильский конфликт, например, на территории Сирии, большая часть которой нынче под турецким прокси.

Но одному Израилю с такой масштабной задачей не справиться. Даже с тем, что касается Ирана. Так что теперь дело за США, где к вопросу подходят основательно и серьезно (Трамп даже спешно покинул заседание G7, чтобы отправиться на совещание в Вашингтон (или он просто не хотел встречаться с Зеленским, который специально полетел в Канаду, чтоб переговорить с американским президентом?)) – вплоть до самых кардинальных вариантов. Вот буквально на днях Fox News сообщили: «Сегодня днём появилось много заголовков, в том числе один от The Guardian, в котором утверждалось, что у американских военных есть сомнения, смогут ли бомбы-пробойники выполнить задачу. Там также говорилось, что, возможно, справиться с целью смогло бы только тактическое ядерное оружие, и утверждалось, что президент не рассматривает применение тактического ядерного оружия, поскольку это не входило в число представленных ему вариантов. Однако, как мне только что сообщил высокопоставленный чиновник здесь, ни одно из этих утверждений не соответствует действительности. Ни один из вариантов не исключён, и американские военные уверены, что бомбы-пробойники справятся с задачей в иранском ядерном объекте Фордо». То есть США демонстрируют, что если решатся вступить в конфликт, то уже в ход пойдут все средства.

Однако что-то подсказывает, что все закончится переговорами без американских тяжёлых, не говоря ядерных бомб. То, что Трамп озвучит свое решение, по его же собственным словам, в течение двух недель – говорит о многом: он уже трижды давал эти пресловутые недели Кремлю на размышления по украинскому треку, чтоб после принять все, что там решат, несмотря на то, что те решения совершенно не вяжутся с представлениями Трампа по разрешению украинского кризиса. Так что, скорее всего, переговорам быть. Иран в общем-то согласен. С тем лишь условием, чтоб прекратились бомбардировки израильтян. И тут, думается, Трамп сможет надавить на Нетаньяху, чтобы тот дал отбой, хотя до этого он и заявлял, что вариант с прекращением огня не рассматривается (есть, правда, версия, что Нетаньяху лихо управляет Трампом, например, французская Le Monde в своей редакционной статье пишет: «Дональд Трамп может сыграть центральную роль в иранских событиях из-за его давно заявленного отвращения к военным авантюрам, на котором он во многом построил свою уникальность в Республиканской партии. Вместо того, чтобы быть инициатором, президент ведущей в мире военной державы, по-видимому, является игрушкой в руках Биньямина Нетаньяху, разжигающего войну, так же как и Владимира Путина в украинском конфликте». Но тут надо учитывать резкое расхождение Трампа и Макрона как по украинскому кейсу, так и по иранскому, поэтому не исключено, что в данном случае уважаемое издание отрабатывает правительственный заказ: Трамп явно не такой ведомый, каким его хотят выставить, более вероятно, что в ситуации он просто увидел возможность и решил ею воспользоваться: и это единственное адекватное объяснение того, почему он ещё не отдал приказ на военный удар по Ирану). Вряд ли Нетаньяху захочет серьезно ссориться с Трампом. Так что если тот основательно надавит, то с очень высокой долей вероятности Нетаньяху пойдет на уступки.

Но даже в этом случае победу можно будет записать на счёт Израиля. По крайней мере, заявленная цель будет достигнута. Плюс влияние КСИР будет сильно ослаблено, что потенциально создаст предпосылки для передела сфер влияния, в результате которого Стражи, по всей видимости, уйдут в глубокий минус (это может вызвать с их стороны реакцию по внутреннему вектору, например, усиление репрессивного тренда, что, в свою очередь, вполне может вылиться и в массовые протесты, которые вряд ли приведут к демонтажу режима, но серьезно скорректируют внутреннюю политику в сторону секуляризации). А это, соответственно, не может не отобразиться и на внешнеполитическом треке Ирана, который займет более нейтральную позицию, по сути, вылетев из гонки за лидерское место на Ближнем Востоке. На что, собственно, и были направлены старания израильского премьера. А там, может, дело и до Турции дойдет: кто знает? Нынче время тектонических сдвигов, поэтому, как любят выражаться официальные лица, сталкиваясь с внешней неопределенностью (либо просто хитря), ничего исключать нельзя. Абсолютно ничего.