Пушкин и борщ

Соберешься вот писать колонку, а о чем – поди еще придумай.

Хотел на прошлой неделе написать про то, как мне плевать на английскую королеву и что я вообще не понимаю всеобщей одержимости венценосной семейкой. А потом подумал – если мне и в самом деле плевать, то зачем же я буду писать? Да и без меня таких колонок написали пропасть. И потом, едва ли я бы удержался от цитаты из Пушкина, ну этой, которая про последнего царя удавим. Но это, пожалуй, было бы уже не то разжигание ненависти к представителям власти, не то оскорбление чувств верующих. Чем удавим-то? – лучше и не вспоминать. И не посмотрят ведь, что наше всё.

Или вот соберешься написать про нашу «перегруппировку» под Харьковом – и тут как-то стремно. Одни скажут, мол, развелось тут диванных аналитиков, на каждого бойца по три аналитика. Ну и вообще-то правы будут, так-то. Другие скажут, что нечего пораженческие настроения разводить, а надо стиснуть зубы и… Ну да, ну да. Стоит заикнуться, что вообще-то хотелось бы, чтобы начальство как-то по-человечески с народом разговаривало и объясняло, что происходит – но и тут тебе рот заткнут: перед тобой, что, Генштаб отчитываться должен? Ну нет, не должен, конечно…

Одним словом, если хочется сохранить душевное равновесие, лучше хранить гордое молчание. Ну или писать про что-нибудь, что никому не интересно. Про себя.

Я вот вчера проснулся и решил наконец-то сварить борщ, давно собирался.

…Елки, борщ. Опять щас начнется.

А, ну его к черту.

Вкусный, кстати, получился. А еще к нему я испек свой собственный ржаной хлеб. И еще перекрутил хороший кусочек свежего сала с чесночком. Ел борщ, намазывал сало с чесноком на кусочек своего ржаного хлеба – не хватало только рюмки, но тут уж я один не умею. А гостей далеко звать, я нынче в Пушкине живу.

Потом смотрю во всякие «Инстаграмы»* и «Телеграмы»– а оказывается, я не один такой. Где-то на Васильевском острове борщ синхронно со мной сварил Саша Пелевин. И где-то в Москве на проспекте Мира – мой старый товарищ Костя Мильчин. Надо ли говорить, что никакой такой договоренности не было, просто само собой случайно так получилось.

Мир ведь полон случайностей. Иногда кажется, что они вовсе не случайны. Но это только кажется. Хотя для писателя всегда велик соблазн на случайности построить что-нибудь. Сюжет там, идею, интригу…

А, про хлеб хотел еще сказать. Я только вот в последние недели начал свой собственный хлеб печь, раньше никогда. Думал, что это слишком уж сложно. А оказывается, совсем не так уж сложно. Пиццу сложнее. И магазинный ни в какое сравнение не идет. Тот купишь – и на следующий день он уже черствый. А этот – неделю лежит, и хоть бы хны. Ну и потом, есть еще такая штука – когда печешь свой собственный хлеб, как будто бы подключаешься к какой-то очень древней и мощной цепи навроде электрической. Как будто ухом к земле, и слышишь топот копыт древней конницы, которая рассекала по нашим равнинам и возвышенностям то туда, то сюда – столетиями.

И опять рассекает, только железная и на гусеничном ходу.

Как там у Блока: «За Непрядвой лебеди кричали, и опять, опять они кричат… За рекой поганая орда… Долго будет родина больна…»

Дико как-то сейчас вспоминать эти стихи. И неуютно.

Одним словом, если хочется обойтись без истерик, то лучше про борщ и про хлеб. И читать лучше древних. У меня вот на столе Плиний и Светоний.

Еще Петроний, но тут мы рискуем наткнуться на пропаганду чего нельзя, так что лучше тоже обойти стороной.

Хотя нет, все-таки не удержусь. Мало в мировой художественной литературе таких книг. Пятый раз перечитываю – чистейшее, беспримесное, абсолютное счастье. В Средние века монахи под страхом отлучения переписывали, и хотя не так уж много удалось сохранить, но что-то все же удалось, небольшая часть текста до нас через две тысячи лет дошла. Как зовут идиотов-депутатов, которые теперь хотят запретить, не помню, но следов их пребывания на этой земле не останется, думаю, а Петрония будут читать назло всякой нечисти.

Ну вот, говорю же, невозможно сохранить душевное равновесие, куда ни кинь – всюду клин.

Пушкин, Петроний, борщ, королева – за что ни возьмись, всюду рискуешь нарваться на истерику.

Мир, в котором мы живем, – как человек с ожогом третьей степени на всё тело. Где ни тронь – орет от боли.

*экстремистская организация, заблокированная на территории РФ