Герман Садулаев о проблеме «сводок Конашенкова»

Итак, есть проблема, которую я бы назвал «сводки Конашенкова». И она вот в чём.

Официальный представитель министерства обороны РФ Игорь Конашенков (Фото: пресс-служба Минобороны РФ/ ТАСС)

Охранители на нашу критику обычно отвечают так:

«Лица принимающие решения (ЛПР) принимают правильные решения, потому что обладают полной и качественной информацией. Нам эти решения кажутся неправильными только потому, что мы не обладаем полной и качественной информацией».

Казалось бы, логично. У ЛПР есть аппарат разведки и аналитики, а у нас только собственная шкура, лента в соцсетях и друзья-знакомые. Поэтому, по определению, ЛПР должны обладать более широкой и качественной информацией.

Но это не так.

Потому что информация в своём пути до ЛПР проходит множество фильтров, намеренно и ненамеренно искажается, запаздывает и в результате оказывается не соответствующей действительности. О чём ЛПР имеют шансы никогда не узнать, поскольку обратная связь проходит через те же фильтры.

Покажу на примере.

В 2022 году ВС РФ заходили на Украину в полной уверенности, что не встретят организованного сопротивления со стороны ВСУ. От этого тактика «дурацких колонн». Подразделениям назначались кварталы в Киеве, которые они возьмут под контроль. Вся операция должна была занять 3 дня.

Москва была уверена, что Киев не продержится и 3 дней. Такой вывод сделали ЛПР на основании информации, представленной им аппаратом разведки и аналитики, в котором работают тысячи людей с большими должностями, погонами и на который тратятся миллиарды бюджетных рублей.

Между тем, любой рядовой ополченец под Марьинкой мог бы сказать, что это не так. Враг силён, организован, опасен. Но ополченца никто не спросил. И никто из ЛПР никогда не был под Марьинкой. Зачем? Есть же доклады аппарата разведки и аналитики.

Можем ли мы быть уверены, что выводы сделаны и теперь всё не так?

А с чего?

Например, каждый действующий военный и волонтёр знает, что ВФУ имеют превосходство в БПЛА, а у нас нет системного РЭБ. Есть ли эта информация у ЛПР и учитывается ли она при планировании военного строительства и операций? Не уверен.

Потому что. Я сейчас скажу нечто, что вас ужаснёт. Меня ужасает.

Все мы слушаем ежедневные сводки Конашенкова. В них всё о наших победах и ни слова о потерях и проблемах. Это нормально. Если воспринимать сводки, как военную пропаганду, то это нормально. Так и нужно.

Но сводки Конашенкова — это не пропаганда. Это официальная информация о ходе СВО от Министерства обороны.

И вот он, ужасный момент.

Что если ЛПР получают в качестве информации… распечатанные сводки Конашенкова?

Что если через все фильтры проходит только такая информация?

Тогда конечно, никакая мобилизация не нужна, и перевод экономики на военные рельсы не нужен, у нас и так всё зашибись.

И ведь так может быть.

Потому Путин даже предпринимал попытки выбраться из-под информационного колпака, встречался с военкорами за закрытыми дверьми и спрашивал, как всё на самом деле.

И вот вам парадоксальный вывод.

Военно-гражданское общество (ВГО) имеет основания для критики решений ЛПР, в том числе потому, что ВГО обладает более полной и качественной информацией, чем ЛПР.

Потому что:

1) информация не проходит искажающие фильтры
2) информация поступает без задержек в режиме реального времени
3) информация поступает напрямую от участников и наблюдателей
4) информация сразу подвергается всестороннему анализу
5) ВГО имеет возможность получать информацию из разных источников и сравнивать её.
6) в современном мире любая информация условно доступна и любой человек может нарыть сколько угодно информации
7) OSINT работает.

Поэтому основной «железный» аргумент охранителей против критики ЛПР со стороны ВГО — «жираф большой, ему видней» — в информационную эру не работает.

Не такой уж он большой, этот жираф. Подслеповат и глуховат. Да и глуповат, пожалуй.