Добро пожаловать в пустыню киберпанка, или Как торговая война Трампа может изменить мир 

«Глобализация, какой мы ее знали последние несколько десятилетий, подошла к концу», – так главный секретарь министерства финансов Великобритании Даррен Джонс прокомментировал введение американским президентом Дональдом Трампом торговых пошлин почти против всего мира, включая даже пару австралийских островов (Херд и Макдональд), на которых «проживают» только пингвины и морские птицы. Ну смертельные диагнозы ставятся глобализации уже не первый год (например, эксперты международного валютного фонда (МВФ) ведут начало процесса деглобализации с экономического кризиса 2008-2009 гг.; в частности, в исследовании Фонда, приуроченном к Давосскому форуму в 2023 году, уже как само собой разумеющееся утверждалось, что мир стоит на пороге геоэкономической фрагментации). Но тут важно учитывать контекст, который явно свидетельствовал в пользу того, что не все так просто, как может показаться на первый взгляд: параллельный с процессом геоэкономической фрагментации рост влияния наднациональных институтов (допустим, попытка ВОЗ во время и после провальной (в смысле социального проекта/эксперимента) аферы с пандемией (на самом деле преступления, граничащего ни много ни мало с актом геноцида в мировом масштабе), должной закончиться Большой перезагрузкой и цифровым концлагерем, по мысли Клауса Шваба) и транснациональных корпораций – как минимум! – намекает на то, что то движение, которое принято именовать деглобализацией, в действительности имеет мало общего с оной, являясь структурным моментом пересборки, то есть первичным демонтажом старой Системы, в создании нового проекта социальной реальности; то есть, собственно, речь шла не столько о глобализации как таковой, сколько об ее иллюзии, под которой скрывался процесс перехода к новой реальности, в основе которой бы и лежал бы триумф глобализации.

США. Висконсин. Милуоки. Экс-президент США, кандидат в президенты от Республиканской партии Дональд Трамп и кандидат в вице-президенты США, сенатор от штата Огайо Джеймс Дэвид Вэнс на Национальном cъезде Республиканской партии. Фото: AP/TASS

Однако на этот раз ситуация принципиально иная: речь идёт не о переборке Системы, условием чего и выступает ее демонтаж, но о переходе с леволиберального на правоконсервативный тренд, что переводит процесс разрушения старого из плоскости иллюзорности (так как на практике ликвидации как таковой не происходит: демонтаж нужен для создания продвинутой формы глобализации в смысле ее тотальности) в плоскость реальности. И введённые Трампом пошлины (хотя отсчёт вполне можно вести и с началом российско-украинского конфликта как триггера трансформации геополитической поляны: от одно- к многополярному миру, за которым видится, по сути, переход к неофеодализму и, соответственно, становлению новой формы мироустройства, которую можно определить как Новое Средневековье) в этом смысле действительно можно было бы рассматривать как старт деглобализации всерьез. Старт жёсткий и бескомпромиссный. Если бы «неистовый Дональд» не дал заднего (или, как пишет Washington Post в своей редакционной колонке, «сморгнул», поставив действие пошлин на паузу: «В течение недели после объявления о введении многочисленных тарифов президент Дональд Трамп вел себя как легендарный король Кнуд – поставил трон на берегу и приказал приливу остановиться. Неделю спустя, когда ноги промокли, а вода продолжала прибывать, Трамп схватился за спасательный круг. Объявив о 90-дневной паузе в отношении большинства тарифов для всех стран, кроме Китая, он, пусть и неохотно, признал суровые реалии экономики, а также внешней и внутренней политики»).

Впрочем, ещё ничего не решено окончательно и бесповоротно: учитывая непредсказуемость американского президента, вполне можно предположить, что после трёхмесячной приостановки пошлины заработают в полную силу. Но даже если этого не произойдет, нелишним будет понимать, к чему бы это все привело. Однако прежде необходимо вычленить главных адресатов пошлин. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что их два: Евросоюз и Китай как действительные соперники/конкуренты США. То есть страны (и образования), могущие противиться воле Вашингтона, оппонировать ему и реализовывать свой политический курс (очевидно, что более всего это относится к Китаю, но тем не менее не стоит списывать ЕС в утиль раньше времени: ЕС при большом желании и нужных условиях может доставить Трампу немало хлопот). И вот чтобы пообломать зубы конкурентам, Трампом и были введены эти пошлины (и официальное объяснение, заключающееся в том, что таким образом будет ликвидирован торговый дефицит США, непосредственно влияющий на рост госдолга, не противоречит этой версии, являясь параллельным процессом вне зависимости от чаяний и планов самого хозяина Овального кабинета: у Истории своя логика). В реальности, думается, это привело бы к полноценной торговой войне, в результате которой экономические отношения меж США и ЕС и Китаем существенно бы сократились и не исключено, что полностью. Что привело бы к созданию закрытых экономических зон, то есть реальной геоэкономической фрагментации мира и соответствующей духу новых Темных веков.

Вряд ли этот сценарий считается в команде Трампа базовым. По всей видимости, там рассматривают вариант американского доминирования, когда США как суверен накладывает некие обязательства на своих вассалов. То есть, по сути, введение пошлин есть переход к утверждению США как суверена/гегемона и созданию (регенезису) вассалитета. При параллельном решении вопроса с Поднебесной, которая и рассматривается в Вашингтоне в качестве главного геополитического врага (на это указывает то, что в отношении Китая действие пошлин не было приостановлено, более того: пошли разговоры об их увеличении до 245 процентов в ответ на реакцию Пекина, который в свою очередь повысил пошлины на американский импорт до 125 процентов): поскольку Китай очень сильно зависит от экспорта (не будем забывать, сколько компаний из США и ЕС перенесли туда своё производство, включая и высокотехнологических гигантов (в числе которых и Tesla Маска: не поэтому ли он и выступил против введения пошлин?)), то его остановка может привести к взрывному росту бедности, тем самым принудив его сосредоточиться на своих внутренних проблемах, выведя его из класса внешнеполитических забот американцев (правда, при таком сценарии, как справедливо отмечает The Washington Post, увеличивается вероятность вооруженного конфликта между двумя державами, поскольку война в этом случае (тут надо понимать, что и сами Штаты столкнутся с огромными экономическими трудностями) становится единственным способом переформатирования геополитической и экономической конъюнктуры (в частности, в плане перехода к «вещественной экономике» в противовес финансовым пузырям неолиберализма) и ликвидации госдолга: перезапуск возможен только с руин, с катастрофы, как убедительно показал опыт середины прошлого века; и возникает ощущение, что на этот риск Трамп готов пойти, видимо, исходя из принципа «чему быть, того не миновать»). На ослабление Китая нацелены и пошлины против прочих стран (тут каждое действие имеет несколько измерений и целей, не всегда явных и артикулированных: как в случае с вассалитетом и новыми Темными веками, которые, не будучи целью, становятся закономерными следствиями торговой войны): как сообщает The Wall Street Journal со ссылкой на источники, Трамп рассчитывает убедить более 70 стран, которые обратились к США по поводу снижения пошлин, ограничить экономически отношения с Китаем, то есть не покупать дешевые китайские товары, не переправлять им американские товары и не позволять регистрировать китайские компании для обхода пошлин. Что усугубит и без того (после введения непосредственно американских пошлин) экономическое положение Поднебесной, поставив ее перед угрозой экономической катастрофы. По мысли Трампа, торговая изоляция Китая должна не только усадить Пекин за стол переговоров, но и сделать его весьма сговорчивым, положив конец, по крайней мере, на какой-то переход времени, амбициям Поднебесной на биполярный мировой порядок.

Кстати говоря, в эту схему очень хорошо вписывается и стремление Трампа положить конец украинскому конфликту и наладить отношения с Россией. Дело тут в следующем: США не заинтересованы в военных действиях, идущих на территории Европы, так как они, с одной стороны, имеют финансовые издержки и потенциально могут всосать Америку в вооруженный конфликт с Россией, что мешает сконцентрироваться на Китае, с другой – заставят страны НАТО раскошелиться на военное содержание блока (и тут Трамп планирует использовать РФ как фактор давления: в феврале прошлого года на предвыборном митинге в Южной Каролине Трамп поведал пришедшим, что ещё в бытность своего президентства пригрозил лидерам стран Североатлантического альянса, что Америка будет подущать РФ «делать всё, что она хочет» в Европе, если та не озаботится повышением расходов на оборону. «Один из президентов большой страны встал и сказал: «Ну, сэр, если мы не заплатим и на нас нападёт Россия, вы защитите нас?» Я сказал: «Вы не заплатили, значит, вы просрочили платёж? Нет, я бы не стал защищать вас. На самом деле, я бы посоветовал им делать всё, что они, черт возьми, хотят. Вы должны заплатить. Вы должны оплатить свои счета»», – раскрыл Трамп подробности одной встречи) и тем самым снизить нагрузку США, и с третьей – попытаться оторвать Россию от Китая (очевидно, что если в случае военного противостояния США с Китаем РФ выступит на стороне последней, то это существенно снизит шансы Америки на победу), противопоставив Глобальный Север Глобальному Югу, причем потенциально частью новой силы станет и Европа. Думается, лояльность Кремля Трамп как бизнесмен, видящий главной движущей силой финансовую прибыль и лишенный (и в этом плане беспринципный) какой-либо идеологической базы, планирует «купить» перспективой восстановления отношений США с Россией и их тесного сотрудничества (украинский конфликт он намерен решить точно так же, вернее, остановка огня станет пробным камнем, который покажет соотносимость тактических приемов Трампа с реальностью: в частности, можно обратить внимание на недавние слова пресс-секретаря Белого дома Кэролайн Ливитт, которая отметила, что «существуют стимулы для Москвы, чтобы прекратить эту войну, возможно, речь идет об экономическом партнерстве с Соединенными Штатами. Но для начала мы должны увидеть режим прекращения огня. И президент, и его специальный посланник Стив Уиткофф четко донесли это до российской стороны» (тут его планы, по всей видимости, грозят обернуться крахом: вряд ли РФ примет чью-то сторону, но будет маневрировать меж воюющими, как Турция в украинском конфликте, не упуская своей выгоды).

Пока, правда, несмотря на оптимизм, льющийся из Белого дома касательно мирного урегулирования, заметных шагов в его направлении сделано не было, что свидетельствует в пользу того, что в ближайшей перспективе все усилия Трампа по украинскому треку могут и не принести хоть сколько бы то ни было заметных результатов (министр обороны Германии Борис Писториус после заседания последнего «Рамштайна», где Германия председательствовала на равных с Великобританией, заявил, что, похоже, в ближайшем будущем мирного договора меж Киевом и Москвой не предвидится, что на руку европейцам, исходя из их понимания стратегии Кремля: пока Россия занята Украиной, Европа в безопасности, что позволит подтянуть военную и военно-промышленный составляющие, что, в свою очередь, нейтрализует план Трампа по использованию РФ в качестве угрозы для Европы). Вполне можно предположить, что его миротворческие поползновения не принесут плодов, а торговая война с Китаем вообще выйдет из под контроля, что переведет геополитическую конъюнктуру в стадию цунамической турбулентности. К тому же не стоит забывать и про Иран, война с которым, если Тегеран откажется от ядерной сделки, может оказать существенное влияние на политическую обстановку (особенно на фоне войны с Китаем). Плюс есть ещё один момент: кредит доверия у Трампа не такой уж и большой (его антирейтинг в 49 процентов никуда не делся). Потенциально, если демократы активизируются, по Америке может прокатиться волна протестов (и не факт, что она не перерастет в нечто большее), что заставит уже США переводить все внимание на решение внутренних проблем. Так что пока сложно сказать, к чему приведет стратегия Трампа.

Однако если брать сегодняшний момент, то действительно можно констатировать, что, пожалуй, впервые в современной истории можно говорить о том, что эпоха глобализации подошла к концу (или как вариант поставлена на паузу: никто не даст гарантий, что правоконсервативный курс будет продолжен и после Трампа: маятник может качнуться и влево). Все свидетельствует в пользу того, что мир на пороге Нового Средневековья с его ярко выраженной региональностью. Но тем не менее стоит сделать одну ремарку. Как верно уточнил Джонс, эпоха глобализации подошла к концу, но лишь в том виде, в котором ее «ее знали последние несколько десятилетий». За которые произошло много чего из того, что не выйдет выбросить на свалку прошлого либо запретить. Речь, понятно, об интернете и искусственном интеллекте, в которых глобализация продолжит свое существование, став неким параллельным миром миру Новых Темных веков, миром, который станет альтернативой мира Воображения, претендуя на статус новой реальности. И являясь замещением той роли, которую в Средние века выполняла религия. То есть, по сути, став реальным воплощением идёт иной жизни (и необязательно рая). Но вот какую форму примет реализация этой иной жизни и как она будет коррелировать с реальностью, социально-политические контуры которой тоже покамест под знаком вопроса (но, учитывая научно-технический прогресс, картину будущего можно определить как – перефразируя Жижека – «добро пожаловать в пустыню киберпанка»), если вообще дело дойдет до этого, а не закончится лишь громкой попыткой Трампа «сделать Америку снова великой», пшиком – на данный момент предугадать невозможно. Но то, что глобализацию ещё рано отправлять в последний путь – это можно сказать совершенно точно уже сейчас.