Зима по расписанию

С некоторых пор зима стала приходить постепенно. Это раньше, бывало, ждешь, побаиваешься, и вот однажды она сваливается, как… как снег на голову… а, это ж поэтому так и говорят!

Теперь не то. Теперь зима начинает подбираться понемногу, в «Фейсбуке» и «Инстаграме», начиная с сентября. Вот запостит кто-нибудь фоточку со снегом с Камчатки, вот кто-то лепит снеговика в Анадыре… Может, не в Анадыре, я не знаю.

У тебя еще облетают желтые листочки с тополей в коломенском дворе, а френды уже хвастаются, как все замело в Салехарде. Невольно поеживаешься.

Ты еще катаешься на велике по Фонтанке, и, если повезет, можешь даже пощуриться на солнышко, а из Мурманска уже постят сугробы и полярную ночь. Чувствуешь себя неуютно.

Когда доходит до Вологды, понимаешь, что следующий ты.

…Когда они пришли за Камчаткой, ты молчал.

И вот она приходит. По расписанию. То есть теперь по расписанию, не то что раньше. Раньше первый снег в Питере всегда выпадал примерно на мой день рождения, в конце октября. Теперь – в конце ноября. Правда, и весна теперь приходит только в апреле, все сместилось. Не думаю, что это глобальное потепление. Просто время покатилось вдруг вперед быстрее календаря.

Нет, нам в России не привыкать к зиме. Пусть боятся ее теплолюбивые итальянцы и пусть она остается метафорой конца света – winter is coming! – для англосаксов. Мы живем в бесконечной зиме, для нас лето – только короткий отпуск.

Как-то в Корее мне сказали: ты же из России, тебе не должно быть холодно. Они реально думают, что у нас какая-то другая физиология. Я не стал им объяснять, что мы просто одеваемся потеплее. Пусть думают.

Для нас зима союзник, зимой мы крепчаем и чувствуем себя увереннее. Европейцы нервничают, у них нет газа, в новостях об этом – с чувством превосходства и, может быть, даже со злорадством. Ну таким, замаскированным под сочувствие. Хотя что там злорадствовать, все равно все деньги за газ достанутся олигархам, и потратят они их в той же Европе.

Холод – это не страшно, когда есть паровое отопление и теплое пальто. Противно другое. В Питере с середины ноября становится темно. Если просыпаешься рано, как когда-то в школу, то за окном ночь. Если просыпаешься как взрослый фрилансер, к полудню, то за окном что-то видно, но не успеешь пообедать, как наступает ночь.

Днем я сижу у себя в квартире с включенным везде светом. Иначе – потемки. Но и на улице не Италия. Идешь в сумерках, в четыре пополудни, по Садовой и люто завидуешь грекам да итальянцам – не потому что тепло, а потому что светло. Думаешь: да если б я жил там, где столько солнца, сколько бы у меня было сил, сколько бы я успевал сделать, был бы что твой Бокаччо или Апулей! Впрочем, конечно, это иллюзия.

Зимой в Питере принято мечтать о снеге – вот, мол, выпадет снег, будет чуточку светлее. С важным видом нужно в таких ситуациях говорить, мол, снег отражает, поэтому… Принято мечтать о Настоящей Зиме. Идешь по растоптанной грязной снежной каше по Декабристов и думаешь, что где-то зима – это искрящиеся на солнце белоснежные сугробы, зеленые ели в уютных толстых снежных шубах, румяные бабы с дышащими паром пирогами, раскрасневшиеся мужики, ныряющие из бани в прозрачные сапфировые проруби, хохочущие детишки на санках, вот это вот все. Понятно, нет ничего этого. Может быть, и нигде нет, только в дискурсе, как говорится.

У нас в Петербурге, кроме дискурса, ничего и нет, считай. Поэтому тут столько хороших писателей, кстати.

Меня всегда удивляло, что люди уезжают на дачу летом. Летом-то и в Питере хорошо. Уехать бы куда-нибудь на зиму. Даже не в Тайланд, бог с ним с Тайландом, а куда-то, где под голубыми небесами великолепными коврами, блестя на солнце, снег лежит. Где Пушкин такие места нашел? Выдумал, небось.

Если вы думаете, что тут есть противоречие – бахвалиться, мол, кому зима, а кому мать родна, и одновременно жаловаться на зиму и мечтать от нее свалить, то оно такое, мнимое противоречие. Просто пожаловаться мы тоже любим и лукаво поприбедняться: бедные мы горемычные, все-то у нас плохо, еле живем, последний хрен без соли доедаем, скоро богу душу отдадим. Доверчивые европейцы иногда приходят посмотреть и даже помочь отдать богу душу. Потом удивленные уходят обратно, в свое европейское лето.

А нам и зимой хорошо. С наступлением зимы вас.