Мария Ватутина: КОГДА У ТЕБЯ БЫЛ СССР?

Не хочу ни на кого показывать пальцем, поэтому скажу так: наши дети зачастую думают, что СССР – наш с вами СССР – это тот период, в котором мы уже были взрослыми (относительно), когда были пустыми магазины, соседей пытали паяльниками, палатки крышевали рэкетиры, а бабки таскались в Польшу с клетчатыми сумками. И в то же время те же вьюноши думают, что мы проиграли, сдали без боя, разрушили, не удержали СССР, а поэтому лишили их, то есть будущие поколения, мощи и процветания советского строя. Те же самые современные молодые поколения через секунду, глазом не моргнув, скажут вам, что в Советском Союзе был дефицит, блат, цензура, руководители-маразматики, пустые полки, железный занавес, угнетение так называемых стран соцлагеря, а по сути оккупация этих стран, и вообще насилие над личностью и постоянный диктат партии. Они же могут обвинить вас в репрессиях, убогом социалистическом искусстве, коррупции и неравенстве в обществе, принуждении к единомыслию и требовании подчиняться большинству.

Источник иллюстрации: youtu.be

Молодежь не знает периодизации советского периода в истории нашей страны, завалена шаблонами и мифами о Советском Союзе, при этом, не ведая, до чего мы дошли к девяностым годам, считают, что сейчас в России всё плохо, и не видят перемен. Им не с чем сравнивать, они не знают, как было сразу после СССР.

И из-за всей этой каши, к которой они приписывают нас, своих родителей, они демонстрируют нам свое неуважение, быстро заканчивающееся, когда нужно попросить денег на газировку или сигареты. Что ж поделаешь: наши дети выросли в стране без идеологии, ни одна мышца на их лице не дрогнет, когда их родину будут поносить. Я сейчас, конечно, говорю не обо всех, а о том «потерянном поколении», которое истерзано западной и внутренней либеральной пропагандой. Родину их ненавидеть научили, а от истинного понимания своей истории тщательно оградили. И больше всего их раздражает, когда мы пытаемся рассказать о лучшем, что было в советское время. Значит, не так рассказываем.

И было бы это все не очень интересно, и не стоило бы оно внимания, если бы мы сами определились с двумя вещами: почему именно о советском государстве мы ностальгируем и в какой именно период советское государство было наилучшей формой государственности. Или идеальный Советский Союз – это коллекция наших лучших воспоминаний, а от плохого память и психика нас ограждают?

Исторические периоды существования Советского Союза можно определять по-разному. С точки зрения экономической мы станем говорить о периодах многоукладности, «военного коммунизма», НЭПе, коллективизации и индустриализации, периоде военном, периодах послевоенного восстановления, построения развитого социализма, экономике позднего советского застоя. И здесь нас будет поражать очень многое, потому что почти все эти периоды сопровождались неповторимым народным духом, созидательным пафосом и верой граждан в свою страну. В том, какие подвиги совершал народ в те семилетки, пятилетки и трехлетки, построив мощную промышленность и пройдя через несколько кругов адского голода и репрессий, выстроив и отладив работу сельского хозяйства, есть уникальность и неповторимость СССР. Феноменальность народа, способного на постоянный подвиг, кажется сказочкой про белого бычка. Империя, с которой полностью счищена предыдущая форма власти и система управления, создала свою систему управления, свое образование, медицину, заводы и гидроэлектростанции, железные дороги и машинно-тракторные станции, связала все свои многонациональные составные части в единый кулак.

Можно также социалистическую эпоху делить сообразно принятию важных государственных актов (например, первые Декларации, Конституция РСФСР 1918 года, Договор об образовании СССР 1922 года) и конституций 1924, 1936, 1977 годов.

Здесь главное, наверное, не корректировка и закрепление в конституциях формы правления, территориального устройства, высших органов власти и т. д., а именно продвижение «по пути построения социалистического общества», как сказали бы мы партийным языком. Ведь Советский Союз не заявлял о том, что он сразу создал социализм в том научном виде, какой был разработан основоположниками марксизма-ленинизма и развит впоследствии. Общество строило социализм, и лишь построив, имело бы право начать строить коммунизм.

В 1936 году социализм лишь начал свой отсчет в стране, а в 80-х было объявлено о начале периода «развитого социализма». То есть вот эта огромная цель была целью всего народа, и народ понимал – куда он движется. И эти два лозунга, которые раскрывали понятие «социализм» (от каждого по способностям – каждому по труду) и понятие «коммунизм» (от каждого по способностям – каждому по потребностям) знали все, мало того, знали, как раскрыть и объяснить эти лозунги. Общество через постоянные идеологические занятия изучало, по сути, само себя, свои законы продвижения к системной цели.

Вот этой ясности, которую мы впитали с молоком матери, нам и, конечно, более старшим поколениям и не хватило в 90-е годы, чтобы адаптироваться к изменениям. Ясности и системного подхода не хватает и сейчас. Больше того, любой колхозник или школьник СССР был более глубоко образован, чем современный российский гражданин, в том числе студент и выпускник вуза, по одной простой причине. Образование – это не набор знаний, а способность к сложной и самостоятельной мыслительной деятельности, обладание логическими приемами познания. Но с советскими людьми случилось все наоборот: обладая аналитическим мышлением, системным походом к освоению мира, мы оказались без системы вообще– хаос невозможно анализировать, рынок не предполагает плана и цели.

Дальше обществу не были предложены фундаментальные разработки стратегии, теоретический фундамент, к наличию которого мы привыкли, как и к чувству земли под ногами. Убили планирование экономики и пятилетние планы развития, более-менее адекватные формы собственности и формы юридических лиц. Пришла вольница, называемая «рынком».

Есть и еще одна возможная градация истории СССР – вехи в развитии коммунистической партии, потому что это именно КПСС руководила и направляла. Ее история прямо связана с историей страны. Мы, прошедшие институты еще до развала СССР, знали назубок, когда родился Ленин, как создавалась и развивалась партия. Да, мы мало что знали о двадцатом съезде партии, о репрессиях и культе личности Сталина, потому что эти темы изучались, что ли, стыдливо, по верхам. Но мы понимали, кто определяет политику, и эта политика была стабильной. Поэтому несмотря на одинаковый материал, которым заполняли мозги советских граждан, ни у кого не возникало чувства ошибочности пути твоей страны и желания выйти из самолета в воздухе. Я говорю о подавляющей части народа, которую заботила материальная и духовная стороны жизни, но не политическая, не смена власти, не отрицание однопартийной системы. Я и многие миллионы людей не были ни диссидентами, ни предателями, ни критиками строя и уж тем более своей родины.

Я родилась в конце шестидесятых и жила при Брежневе до самой его смерти. Но я помню этот подъемный дух народа, потому что он еще не остыл ни в мои ранние школьные годы, ни в среде моих бабушек и дедов. В принципе, я успела в Советском Союзе даже поработать, начав трудовую деятельность параллельно с вузовской учебой в 1985 году, а СССР был разрушен в 1991-м. Можно было бы сказать, что я и мое поколение росли и сформировались в условиях социалистического болота, когда из-под палки мы на всех уроках конспектировали никому не нужные материалы съездов партии, а потом просиживали часы на собраниях комсомольских организаций в учреждениях, где мы работали, и на работе же рисовали стенгазеты, от которых всех воротило.

Что это было? Это была инерционная идеология, то есть сама идеологическая машина уже не работала, но ехала по инерции, когда власть надеялась старыми механизмами удерживать массы в едином строю, но никакого горючего в этой машине уже не было.

Помните горбачевские «перестройку», «ускорение», «гласность», «экономика должна быть экономной» и много еще каких символов последних лет Советского Союза? Это были псевдоидеологические маячки, некие символы, которые по инерции подавались вместо реальных целей, системного подхода, базовых каких-то теорий развития общества и страны. Все политические и экономические планы развития страны, которые нас все еще заставляли изучать и конспектировать, были написаны на коленке – потому что так серьезные теории не рождаются. Да и гениев политической мысли не случилось. Все эти программы были сметены временем и людьми, а здание Советского Союза пришло к 90-процентному физическому износу, система была разрушена.

И во многом она была разрушена из-за «усталости и импотенции идеологов». Тут же подключились те силы, которые помогли разрушить и вовсе отменить идеологию, а затем осудить Советский Союз на «пожизненное» без права переписки.

Наш долг перед нашей историей – развенчать негативные мифы о Советском Союзе. Миф о вечной идеологической паутине, в которой постоянно пребывал советский человек. Миф о материальном дне, на котором пребывал всякий гражданин СССР. Миф о тотальных политических преследованиях и милицейском контроле за каждым шагом человека в СССР и другие мифы.

Сейчас, оглядываясь назад, я вижу не государство-машину, подавляющую, уничтожающую и грозящую всему миру, а гениальную систему построения прогнозируемого, единого, терпеливого и мотивированного общества, способного на огромные экономические и духовные прорывы.