74:31. Первый результат СВО

Российская спецоперация на Украине идет уже больше года и, судя по ее динамике, вполне может продлиться еще столько же (правда, не исключено, что какие-то серьезные сдвиги могут быть ближе к началу осени). Поэтому говорить о каких бы то ни было результатах покамест было бы преждевременно: и санкции против РФ, и поездка Си Цзиньпина в Москву, в ходе которой он заявил, что «сейчас идут перемены, которых не было в течение 100 лет», как бы намекая на крепкую дружбу, и даже ордер Международного уголовного суда, выданный на арест Владимира Путина, и многое другое – все это носит временный, ситуативный характер. Но 4 апреля изменило эту конъюнктуру раз и навсегда, утвердив первый итог СВО.

Глава МИД Финляндии Пекка Хаависто, генсек НАТО Йенс Столтенберг и госсекретарь США Энтони Блинкен. Фото: EPA/ТАСС

Однако перед тем как перейти к этому, следует вспомнить, что предшествовало российской спецоперации. А предшествовал ей «путинский ультиматум» от 17 декабря 2021 года, в котором Владимир Владимирович потребовал от Запада (прежде всего – от США) гарантий касательно нерасширения НАТО на Восток, то есть в сторону РФ, и выхода на границы до 97-го. Может показаться, что речь шла об Украине. Возможно, на тот момент времени так оно и было (хотя и всплывала информация из неофициальных источников, что украинский президент Владимир Зеленский якобы обещал своему российскому коллеге, что Украина не будет вступать в Североатлантический альянс, если это приведет к отсутствию военного конфликта). Но в целом после «декабрьского ультиматума» начало СВО выглядело вполне логичным (впрочем, несмотря на это, все равно неожиданным). Как ответ Кремля на игнорирование Западом его требований.

И как же ответил Запад? Нет, сейчас речь не о том, что Запад поддержал Украину, снабжая последнюю оружием (со скрипом, в ограниченных количествах, несвоевременно, но все же) и деньгами. Хотя и это можно было счесть ответом. Речь о том, что Запад сделал диаметрально противоположное тому, что от него требовал Кремль. Запад продвинулся дальше и увеличил границу с Россией почти в два раза, приняв в свои ряды Финляндию, тем самым доведя количество стран-членов альянса до 31. Причем аккурат в день своего 74-летия. 74:31. И вот это – уже результат, потому что он –навсегда (сложно представить ситуацию, что после разрешения российско-украинского конфликта Финляндия резво выйдет из альянса). Результат и ответ на ультиматум.

Что это значит в практическом плане? Во-первых, увеличение границ с Североатлантическим альянсом – до более чем 1 300 километров. Во-вторых, существенное военное давление, потенциальная угроза (5-ю статью Устава НАТО никто не отменял – не будем об этом забывать). Здесь, конечно, можно вспомнить, что, по словам генсека НАТО Йенса Столтенберга, «в Финляндии не будет никаких войск НАТО без согласия финской стороны». Но с другой стороны, это не так и важно: по словам военного эксперта, полковника в отставке Владимира Попова, «надо учитывать, что Финляндия обладает самым большим артиллерийским потенциалом в Западной Европе». «В составе ее вооруженных сил около 700 артиллерийских 155-мм гаубиц, почти столько же тяжелых минометов и не менее 100 реактивных систем залпового огня. В том числе в составе Сил обороны Финляндии есть системы М270 (MLRS), способные запускать тактические баллистические ракеты ATACMS на дальность до 300 км. То есть они способны долететь до Санкт-Петербурга, Мурманска и Североморска, где расположены важные военно-стратегические штабы (пункты управления) Вооруженных сил РФ», – констатирует эксперт.

И это на фоне того, что НАТО, как пишет Politico, планирует нарастить группировку у границ России до 300 тыс. военных в ближайшие месяцы. Североатлантический альянс готовится к войне? Можно сказать и так, хотя точнее, наверное, было сказать, подтаскивает силы на случай войны. Поскольку в большей степени решение о вступлении Финляндии в НАТО – решение политическое. Ответ Кремлю на его «ультиматум».

А что же Кремль? По словам пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, РФ будет внимательно наблюдать за ходом размещения инфраструктуры, оружия НАТО на территории Финляндии. «Мы не бежим впереди натовского паровоза, нам это не нужно. Мы в спокойном ключе обнародуем, когда настанет подходящий момент, то, что нами будет сделано в ответ», – заявил заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков в эфире телеканала «Россия-24».

И тут, с одной стороны, нельзя не отметить, что такая реакция – выдержанная, спокойная – лучшее, что можно сделать в сложившихся обстоятельствах. Но с другой – в контексте «декабрьского ультиматума» этот ответ выглядит проявлением слабости. Будто играли, играли мускулами, как бы пугая последствиями, а когда дошло до дела, оказалось, что мускулы вроде и есть, а силы в них – куда меньше, чем можно подумать при таких объемах. И сколько бы Кремль не говорил, что Финляндия не представляет для России угрозы– смотрится это как очередная попытка сохранить лицо при проигранной партии. Это как в рукопашных поединках, когда после поражения боец начинает рассказывать, что вышел он после травмы (а то и с нею), перед этим не выспался, долго болел и так далее. Отговорок – пруд пруди, но на результате это никак не сказывается. Проигрыш есть проигрыш. И это как раз тот самый случай.

Потому что с НАТО Кремль воевать не собирается и не собирался. С Украиной-то (об этом уже как-томногие подзабыли, что, впрочем, немудрено: столько времени уже прошло!) рассчитывали быстро управиться. Дня за три, максимум – за неделю. И да: при таком раскладе ответ РФ на игнорирование Западом ее требований касательно нерасширения и отхода НАТО на границы до 97-го – «украинский кейс» смотрелся бы очень эффектно.

Но – как всегда – опять не досчитали (хм, в прямом и переносном смыслах: надо полагать, что на подготовительных этапах не один миллиард ушел в банки стран НАТО на счета рьяных российских чиновников и спецслужбистов). Не подумали, что Запад (в лице США – прежде всего, затем уже Великобритании с ее неофициальным военным блоком, состоящим из стран Балтии и Польши) не спасует (хотя что Германия, что Франция – очень бы хотели это сделать, закрыть глаза и развести руками, мол, на все воля божья, но им не дали так поступить), не отмахнется. Или подумали, но не поверили. Что, конечно, вероятнее: «Чтобы предотвратить войну, необходимо установить баланс сил. Необходимо четко понимать, что в случае вторжения последует очень сильная ответная реакция. Путин в это не верил»,– заявил экс-президент Франции Франсуа Олланд в интервью FrankfurterAllgemeineZeitung. По его мнению, российский лидер полагал, что «политическая слабость» Евросоюза и внутренние противоречия станут причинами слабой реакции на начало СВО.

А вышло, что НАТО не только ответил на СВО, но и на ультиматум. И что делать с последним – непонятно, потому что все эти заявления Пескова и Рябкова, не говоря уже о ястребах, призывавших, по крайней мере, ударить по той же Финляндии, – это не более чем сотрясение воздуха. Очевидно, что никаких действий, кроме разве что очень «пристальных наблюдений» за развитием ситуации, со стороны РФ не предвидится (если кто-то думает, что это не так, то советую представить, что будет, если параллельно с Украиной Россия напрямую сцепится с НАТО). Это – совершенно ясно. Тут даже вопросов никаких быть не может. Вопрос вдругом: последует ли за этим ответом что-то еще? А то придется тогда не только тактическое, но и стратегическое оружие в Белоруссию перетаскивать. Чтоб хоть как-то показать, что есть еще у РФ порох в пороховницах. А что еще остается делать? В том-то и вся закавыка, что делать-то больше нечего. Швах, как говорится в таких случаях.