В бой идут одни близнецы

2 года назад

Александр Золотухин, пожалуй, самый тихий режиссер из тех, кого выпустил в 2015 году из Кабардино-Балкарской мастерской Александр Сокуров. Внимание критики к нему уделяется чуть меньше, чем к остальным ученикам (Кантемир Балагов, Владимир Битоков, Кира Коваленко), кино у него робкое, не злободневное. В противовес однокашникам, тактично укрытых продюсерским крылом Александра Роднянского, Золотухин остался сам по себе, экспериментируя с киноматерией как ему заблагорассудится. Он не то, чтобы снимает кино — скорее, щупает объективом физический мир, закупоривает в камеру случайно промелькнувшее состояние. Драматургия ему не интересна, а зря — чрезмерно воздушным и аляповатым получается его кинематограф, буквально витающим в облаках.

К слову, новая картина Золотухина посвящена именно небу, полету. На экране представлена жизнь двух близнецов Андрея и Мити (Сергей и Николай Журавлевы) — курсантов военного училища. Оба готовятся стать летчиками, но ни тот, ни другой успехов в учении не достигают. Андрей — наглый, решительный, раздражающий инструкторов. Дмитрий — меланхоличный, отрешенный, теряющий сознание от крутых виражей. «Слепить бы из вас одного курсанта — цены бы ему не было», — говорит их отец (Михаил Клабуков), летчик-инструктор. На деле они и так слеплены между собой и не могут существовать без телесного контакта. Влечение братьев друг к другу настолько сильное, что смахивает на гомосексуальное — в этом вся сложность и напряженность отношений между ними. «Как я буду без тебя?», — бормочет Дмитрий. «Дай одному побыть», — отвешивает Андрей. Через некоторое время они опять вместе, или занимаются техническими работами, или играют в традиционного для курсантов слона.

Мы знаем, как похожим образом Сокуров переносил вроде бы естественные родственные отношения между отцом и сыном на болезненный и рискованный уровень (“Отец и сын” 2003). В «Брате во всем» та же эстетика, та же интонация — Золотухин, вероятно, единственный прямой последователь своего учителя, и это отнюдь не комплимент. Близнецы в фильме гиперболизировано красивые, намеренно инфантильные (как дети-великаны), с трудом соединяют слова в понятные предложения. В глаза бросается греческий миф о Диоскурах — двух сыновей-близнецов Зевса, олицетворяющих чередование войны и мира, рождения и смерти. Полидевк — бессмертный ас кулачного боя (очевидно, это Андрей), Кастор — смертный возничний боевой колесницы (Дмитрий), но сакральность этого мифа отброшена автором за ненадобностью. Золотухин нагромождает запутанные символы, намеки, изображения, но удержать в полете такую махину тяжелее, чем сверхзвуковой истребитель. Тем более, удачно посадить ее.

Упоение свободой в безграничных небесах с Вагнером за кадром может вполне сойти за пошлость, смазанный финал, в котором братья решают вернуться домой вместе — за ученичество. Миф нещадно эстетизируется и теряет свое значение. Функция мифа — не схлопывать реальность до личной свободы индивидуума, а наоборот включать человека в первичную историю, открывать возможность для абсолютного познания порядка вещей. Братья во всем замыкаются на самих себя, на свои комплексы, обиды, внутреннюю пустоту — им не дано воспарить.
Заметно, что Золотухин вдохновлялся не только Сокуровым, но и художником Александром Дейнекой — вспомните работы «Сбитый ас» или «Парашютный десант на Днепре». В «Брате во всем» есть что-то подобное, сдвиг общей картины мира, облако романтизма. Уже второй раз молодой режиссер обращается к военной тематике — в дебюте “Мальчик русский” была Первая мировая, прожитая ослепшим от газовой атаки юношей. В новой ленте — курсанты военного училища, которые управляют боевыми самолетами. Золотухин мог бы стать предельно актуальным сегодня, в связи с обостренной политической ситуацией. Когда рушится привычный мир. Когда взламывается сознание. Когда любой эскапизм воспринимается как нечто непозволительное и глупое.
Мог бы, но стал.



Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
АКТУАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ