Эксклюзивное интервью из Казахстана: «Эти несколько обезьян стали выяснять, какая обезьяна главнее. Чей род древнее»

Шолбан Пронина, артистка хора Актюбинской областной филармонии имени Газизы Жубановой, продолжает рассказывать «Вашим Новостям» о том, как на самом деле обстоят дела в Казахстане. В предыдущей части женщина говорила, что народ Республики действительно устал от бедности и самовольства власти. Теперь она подводит результаты недели бунтов – лучше не стало. 

Интернет появился вчера в 8 утра по местному времени ровно на 4 часа. За это время люди, конечно, бросились разыскивать тех, кого успели потерять, потому что у многих есть родня в России. Связи не было никакой. Операторы мобильные давали связь только внутри своих сетей. Выйти на абонента другой мобильной сети было невозможно. В Россию СМС уходили, но, само собою, это было в разы дороже. И пополнить даже баланс, чтобы продолжать общаться, хотя бы древними эсэмэсками, не было возможно. Потому что баланс пополняется только при наличии интернета. 

Больше интернета не было, но зато заработали основные банковские приложения. Якобы в режиме офлайн, но на самом деле, конечно, какое-то крошечное количество интернета все-таки подавалось. Возможно, только для их работы. Хотя бы стали возможны платежи, переводы. 

По распоряжению президента операторы подарили своим абонентам по 200 СМС и по 300 минут звонков на других операторов. Потом были обещаны безлимитные звонки по республики абонентам основного провайдера «Казахтелеком». Были обещаны безлимитные звонки за рубеж. До конца января. Но это капля в море, потому что подсчитаны убытки от мародеров. Около 100 млрд тенге. Но еще никто не считал убытки от отсутствия связи для бизнеса. Стояло всё. 

Стояла наша с мужем работа – обучениях языкам по интернету. Не могли работать нормально даже поликлиники. То есть врачи производили прием, принимали больных, выписывали лекарства. Но люди не могли получить лекарства, не могли получить направление на госпитализацию. Потому что не было связи. 

Как развивались события после начала протестов

Конкретно в нашем городе – который хоть и приграничный с Россией, но провинциальный по меркам страны – особо ничего не происходило. Немного народа постояли в поддержку Жанаозена на площади перед областной администрации. И затем, когда стало ясно, что основное требование будет удовлетворено, что цены на газ снова вернут на прошлогодний уровень, почти все разошлись. Но действительно какие-то непонятные, непонятно кем вдохновляемые люди прорвались в здание областного акимата, администрации. Они разбили пару окон, сперли телевизор, пораскидали бумаг. И затем эти несколько обезьян – по-другому их не назовешь – стали выяснять, какая обезьяна главнее. Чей род древнее. В буквальном смысле так. Кто из них имеет право называться двенадцатью испанскими именами. А кто не имеет. 

Откуда мародеры? 

Нам говорят, что это специально обученные люди. Что это и не казахи вовсе. Какого-то несчастного кыргызского пианиста нам выдали за мародера. Хорошо, что его опознали кыргызстанцы и объяснили… Тоже позор получился. 

Лично мое мнение, что в любой колышущейся массе есть более инертная часть, есть менее. Менее инертная – это те, которых заносит, которые всегда пойдут дальше, прыгнут резче и захотят чего-то больше. Они это и были.

По крайней мере, по нашей области нам не говорили, что у нас задержали экстремистов, что они были какими-то радикальными мусульманами, которые с бородами в обрезанных штанах ходят обычно. Просто какие-то зарвавшиеся молодчики. 

О кланах

Клан у нас действительно один. И в его руках, можно сказать, почти вся страна. Ведущий банк, контрольный пакет основного оператора связи и так далее. 

Может ли что-то измениться в Казахстане?

Сейчас президент представил новый кабинет министров – хорошо перетряхнутый старый. Те же самые лица, просто на новых местах. Но поскольку он поручил разработать меры такие «робингудовские» – у богатых отнять, бедным раздать и так далее, учредить фонд помощи детям, заморозил на пять лет зарплаты высших чиновников, кроме себя, конечно (президентскую зарплату не тронул), – народ какое-то время потерпит, наверное. Я думаю, что потом все вернется в привычную колею. Но народ еще какое-то время, вероятно, будет согреваться памятью о том, как это было хорошо. Как хороший добрый барин сделал всем приятно.