Во всем виноват Борис Джонсон или предвыборная президентская гонка на Украине началась?

Существует несколько версий, почему сорвались переговоры в Стамбуле.

Согласно самой конспирологической из них, назовем ее условно «версией Шрёдера—Эрдогана» (соответственно по фамилии тех, кто впервые ее артикулировал, причем в СМИ они появились в один день), на решения украинского президента Владимира Зеленского продолжить войну повлияли некие могущественные теневые силы.

По версии экс-заместителя Блинкена Виктории Нуланд, основную роль здесь сыграла Америка. По ее словам, сначала США «были не очень осведомлены о деталях сделки. Но под конец переговоров украинцы захотели проконсультироваться о том, к чему вообще все идет». И в ходе этих консультаций американцам, британцам «и всем остальным» стало понятно, что это соглашение невыгодно Украине, поскольку ограничивало ее в плане вооружения, что и, как ни странно (уж слишком звучит неубедительно: точно муху пытаются представить слоном), послужило причиной того, что до подписания так дело и не дошло.

Есть ещё «версией Арахамии», заключающаяся в том, что главным фактором стала позиция британцев, а именно Бориса Джонсона, на тот момент времени занимающего пост британского премьера, который во время своей поездки в Киев якобы и убедил Владимира Александровича отвергнуть мирное соглашение.
Последняя версия является самой распространенной и чуть ли не официальной. И справедливости ради стоит отметить, что не зря (что, впрочем, не говорит о том, что так оно и было). В ее пользу свидетельствует несколько моментов. Во-первых, ещё до того, как Арахамия озвучил свое видение произошедшего, экс-премьер Израиля Нафтали Беннет в своем пятичасовом интервью, выложенном на YouTube, поведал, что при обсуждении мировыми лидерами дальнейшей стратегии «Джонсон выступал за более радикальные меры», что, конечно, не доказывает того, что это именно он втянул Зеленского в авантюру, но указывает на саму возможность такого действия со стороны британского премьера. Во-вторых, константная, как бы уже традиционная, то есть исторически сложившаяся, враждебность Лондона по отношению к Москве. В-третьих, участие англичан в подготовке вторжения ВСУ на территорию Курской области, что послужило уже причиной срыва переговоров в Дохе (по ограничению ударов с воздуха, под которое, в частности, подпадали объекты энергетической инфраструктуры). И, наконец, в-четвёртых, слова самого экс-премьера, который в разговоре с российскими пранкерами Вованом и Лексусом, правда, полагая, что разговаривает с экономистом Жаком Аттали, подтвердил, что это благодаря его стараниям мирный договор так и остался проектом, упущенной возможностью (так, отвечая на вопрос о том, является ли он тем человеком, который «сыграл большую роль в том, что Украина продолжила сражаться вместо переговоров с Путиным», Джонсон сказал: «Да, я думаю, что это действительно правда»).

И вот совсем недавно эта версия получила ещё одно подтверждение: как рассказал экс-советник Офиса президента Алексей Арестович в интервью Ксении Собчак, Джонсон действительно предложил «просто воевать», но само решение было уже принято на совещании после его отбытия из Киева. На совещании присутствовал и Арестович, который, по его собственному признанию, «вежливо, с соблюдением иерархии, но возражал против определённых позиций» (под ними, надо полагать, подразумеваются намерения продолжить военные действия), которые, в конечном счёте, и возобладали.

По мнению экс-советника ОП, решающими оказались три фактора (а точнее, совокупный эффект от оных): «Первое – это шок от Бучи и желание поквитаться. Второе – это реальные успехи украинских вооружённых сил в обороне Киева и севера. Если юг мы провалили – Мариуполь, Мелитополь, там до Запорожья всё взяли, – то Киев, Чернигов, Сумы и Харьков оборонялись очень успешно. Сорвали фактически план наступления российских войск, нанесли значительные потери и поверили, что возможен военный разгром российской группировки. И тут, видимо, эти товарищи Байден с Джонсоном пообещали объём военно-технической и дипломатической помощи, позволяющий разгромить, по крайней мере, часть группировки российской и занять более выгодную переговорную позицию».

В общем, после заявления Арестовича все сомнения по поводу роли британцев (и, видимо, позже подключившихся американцев, если исходить из рассказа экс-советника ОП, к слову, такой же версии придерживался и глава российской переговорной группы Владимир Мединский) должны отпасть.

Но в реальности все выходит наоборот. По той простой причине, что не исключено, что Буча, которая идёт у Арестовича под номером один, была, как раз, плодом совместных усилий украинцев и британцев, чтобы предоставить причину, по которой мирное соглашение не может быть подписано. К тому же стоит учитывать политические (в частности, ни много ни мало президентские) амбиции Арестовича (он прямым текстом говорит, что если бы победил на гипотетических президентских выборах в Украине, то сразу же ради достижения мира передал бы России четыре области и Крым, правда, без юридического признания, и обеспечил бы права русскоязычных и УПЦ, а кроме того, дал обещание «сменить направление внешней и внутренней политики Украины», чтобы она «больше не представляла угрозы РФ», при том, что Кремль сделает тоже самое). То есть он, как это видно невооружённым глазом, работает сразу на две аудитории: украинскую и российскую, выбирая самую удобную (и исходя из его задач) самую прагматичную позицию, банально пытаясь усидеть на двух стульях: и Владимиру Владимировичу понравится, и заручиться поддержкой украинцев. И вот эта позиция и ставит под сомнение все его откровения: а не транслирует ли Арестович самую удобную (в том числе и уже укоренившуюся в массовом сознании и не вызывающую ненужных вопросов) версию случившегося?

По крайней мере, отрицать такого поворота нельзя: чего не сделаешь ради продвижения своей кандидатуры? А конспирология – она ни народной любви (в смысле – украинцев), ни благожелательности Кремля точно не прибавит. А что было в реальности – так это дело второстепенное. И часто, к сожалению, вообще несущественное.