Про Родину и государство

Есть два словосочетания, которые я воспринимаю как профессиональные, если считать, что моя профессия – литературная деятельность. С точки зрения профессии – это главный предмет исследования. Эти фразы «вера в Бога» и «любовь к Родине». 

Мария Ватутина. Фото: dasauchnoch.livejournal.com

Писатель вникает в смысл и этимологию (возникновение и эволюцию) слов и через понимание буквального смысла и всех его исторических оттенков видит образ, который несет это слово сейчас. Согласитесь, для того чтобы верить в Бога, надо понимать, что такое «верить» и что такое Бог, и это исследование может стать пожизненным. Но вот что такое «любить свою Родину», мне кажется, определить проще, особенно, на наглядных примерах. Страна, в которой ты родился и вырос, и/или страна твоих предков, культуры, в которой существует твоя семья; страна, которая дала тебе возможность учится, иметь жилье, здоровье, поделившаяся с тобой своим культурным наследием; земля, на которой прошло твое детство, юность, зрелые годы, а следовательно, люди, с которыми ты был счастлив, которых любил, которые передали тебе свои знания и свой опыт, свое тепло; в конце концов, могилы твоих предков и земля твоих детей – это и есть Родина.

И любовь к ней вполне конкретное, ощутимое чувство: это то тепло, с которым ты любуешься ее красотами, ее достижениями, то горе, с которым ты узнаешь о ее утратах и трагедиях, гордость за ее славу и за ее великих людей, в том числе воинов, незаменимость ее языка, литературы и родного искусства, в том числе народного творчества. Можно продолжать, но достаточно и этого, чтобы понять, что потерять все это человек, любящий свою Родину не может. Не может себе позволить. Это выше и важнее жизни, идей, политики, благополучия тем более. 

Здесь важно определить для себя, какую формулировку определения государства ты выбираешь для себя. Я занималась и этим профессионально, поскольку училась в аспирантуре на кафедре «Теория государства и права» и должна вам сказать, что Родина и государство – это соответственно мама и то, что мама думает, делает, как живет, какого она происхождения и социального статуса, и так далее. То есть можно злиться сколько угодно (хотя и тут кавказцы, например, не поняли бы), но бросать или хаять, вредить ей – это против природы человека. В научном смысле, государство – это организация, одна из форм организации общества людей, объединенных на определенных условиях. Политический характер этой организации означает, что органы власти и управления всегда выражены в определенной форме, это: политический режим, форма территориально-административного устройства, форма правления. И, естественно, у любого государства есть одни и те же функции. В частности, государство охраняет и гарантирует права, порядок, защищает свои законы, защищает себя от внешней угрозы. 

Государство – это не только Президент или Госдума, не министерства: не начальники, короче. Государство – это мы плюс система управления нами, которая сложилась на основе конституции. Этой системе мы делегируем свои права по управлению нашим обществом и идем себе учить, лечить, печатать на машинке и т. д. Поэтому, когда Росгвардия на улице разгоняет незаконный митинг оппозиции – это и есть выполнение государством его функций. Как реализуется это задание – другой вопрос. 

Когда политическое руководство принимает решение признать суверенитет ЛНД и ДНР, оно действует в рамках осуществления международных функций государства, и когда посылает армию по просьбе этих республик — защищать и освобождать их, государство осуществляет свои международные и военные функции, прописанные в Конституции РФ, принятые либо на референдуме, либо в установленном законом порядке. Так холодно звучит, потому что мы говорим здесь о механизме деятельности государства, о теории. А вот Родина идет защищать своих братьев – это про нас с вами, про то, что своих не бросаем и так далее. Это уже про душу, волю и долг, про историю и культуру нашего общества. 

Так вот, если гражданин не принимает решений власти в своей стране – это одно дело. Можно легальными способами высказываться, если это не переходит линии ограничения, установленной в условиях СВО, можно молчать, занимаясь своей жизнью, да-да, с тяжелыми глыбами внутри, с отчаянием и позором за осознание, что ведется СВО, а ты – русский. Это, как говорится, дело вкуса. И об этом можно поговорить в другой раз. 

Но бросать Родину, бежать по этим причинам из своей страны, значит, не любить свою Родину изначально или перестать ее любить. «Ее» – это все то, что мы перечислили в начале. Зачастую, уехавшие сейчас по идеологическим причинам, предают анафеме русскую культуру, дают унизительные характеристики народу, начинают метать фейки.  

Здесь мы получаем диссонанс, какой-то излом логики: нет ничего удивительного, сенсационного и заслуживающего доверия в высказываниях отщепенца, который ненавидит в геометрической прогрессии страну, где он случайно родился и прожил жизнь, получал бесплатное образование, лечился и далее по списку. Его мнение не может быть востребовано, ибо априори необъективно. Особенно, для бывших сограждан. Особенно — навсегда. Нужны ли нам члены общества, которые не любят свою Родину, отвергают ее славу, духовные ценности, Победу над фашизмом, традиционный уклад? Выбор в таких вещах не может быть мерцающим – сегодня люблю Родину, завтра не люблю, потом передумал – люблю. 

Алексей Венедиктов. Фото: kpfu.ru

Из этого следует, что мнение людей, разорвавших отношения с Родиной именно в сложной военной ситуации, подлежат обструкции, а действия публичного характера должны иметь юридические последствия: как минимум расследование на предмет нарушения закона. Цель таких обструкций и опровержений – пресечь дестабилизирующее влияние их выступлений, сеющих разруху в мозгах. Сейчас мы должны оберегать от «идеологических противников» наше единство, нашу сплоченность, нашу волю. 

А что же делать с внутренними эмигрантами? Люди выбирают борьбу, прямоту, честно рассказывают жуткие истории о том, как родина всегда была чудищем, и ничего-то в ней не меняется. Тут нам молчать нельзя, тут противник близко, многих может покалечить. Нужно отбивать каждый выпад. Вот, например, пишет странная обожаемая либеральной тусовкой Петрушевская «…Из Германии в конце 30-х уехали в с е … Спасли свое имя. /…/ Я всю жизнь прожила в стране концлагерей, одни мои родные были расстреляны, другие скрывали в анкетах свое родство, некоторые умерли, сойдя с ума/…/ Для меня нет спасения за бугром, я привыкла к аду. Я в нем жила — голодая, прося милостыню, съедаемая клопами и вшой. Нося пионерский галстук и вступив в ВЛКСМ. Все время – ребенком – под угрозой изнасилования/…/ Данте ведь посещал ад. И написал о нем. Я в нем жила. О нем я писала всю жизнь. Рассказы, романы и повести, пьесы. Для нашего читателя и зрителя, понимающего все, привыкшего к аду. Читали меня годами в самиздате, как непечатного писателя».

А знаете, чего нет в этом расширенном анонсе авторского вечера писательницы, где она рассказывает о том, как с матерью мучилась в послевоенной Москве, превращенной в публичный дом? Там нет упоминания о социализации матери и ее собственной. Где мать-то работала? Людей нормальных вообще кругом не было? Все были чудовищами? Представляете, всю жизнь ненавидеть всё вокруг – вот где ад. Самодельный. 

Уезжающие поступают честно. Но эта честность не про то, что они несогласны с государством, а в том, что они расписываются в нелюбви к Родине. Нет и не может быть причин, из-за нелюбви к политике государства, к политическому режиму, уезжать с Родины. Потому что, если ты любишь свою Родину, останься и постарайся сделать ее лучше, как ты себе это представляешь. Но тут придется, конечно, согласовать свою позицию с мнением народа, большинства – да. Тут успех у оппозиции призрачный, оппозиция, она же по столицам, по кафешкам, по вышкам политизирует, а народ как был умным и любящим свою землю, таким и остался. Ничего тут не поделаешь. Вот поэтому быть в оппозиции бессмысленно. Нужно работать на достижение своей цели политическими средствами, если получится, конечно.