Французский ученый Жан-Пьер Пети: «У России неоспоримое превосходство в оружии»

В наше время ученый фактически – человек-невидимка, редко попадающий в поле зрения публики. 85-летний астрофизик и пионер магнитной гидродинамики Жан-Пьер Пети не стал исключением. Как говорит он сам, самое страшное для современного ученого – опередить свое время.

По словам Пети, открытия, которые он сделал еще в 70-е годы, никого не заинтересовали во Франции, но послужили основой для российских разработок, результатом которых стало современное оружие, в том числе гиперзвуковые ракеты «Кинжал». О них, об оружии будущего и о многом другом ученый дал интервью «Франс Суар», из которого мы публикуем самые интересные места.

– Сейчас все мысли обращены к войне. Вы несколько раз делали материалы, посвященные российским гиперзвуковым ракетам. Что вы можете о них сказать?

– Знаете, забавнее всего то, что я, так сказать, опередил свое время. Я начал заниматься темой гиперзвука очень давно – в 1975 году. В 1988 году я был вынужден отказаться от нее, потому что невозможно было заинтересовать французов моими разработками.

Если мы обратимся к самолетам, когда летел «Конкорд» (сверхзвуковой самолет 70-х, ныне выведенный из эксплуатации – прим. переводчика), он производил ударную волну, и это выражалось во вполне конкретных моментах. Половина его энергии уходила на выработку шума, и вдобавок сам аппарат сильно разогревался. Это побочные эффекты сверхзвукового полета. А когда вы переходите от сверхзвука к гиперзвуку, температура многократно возрастает, плюс представьте себе хотя бы, каким становится лобовое сопротивление. Никакая технология не выдержит таких нагрузок. Точнее, она выдержит, но при одном условии – если вы помешаете созданию ударной волны.

Еще в 60-е годы – в 1966 или в 1967 – я занимался исследованием ионизированного газа на сверхзвуковых скоростях, и тогда удалось создать ударную волну с помощью электромагнитных волн. Я пришел к логическому выводу, что если ударную волну можно создать, значит, можно добиться и обратного – чтобы ее не было. Я тогда занялся разными исследованиями, которые описал в своих книгах, а потом узнал, что мое начальство наводило справки, в своем ли я уме, раз утверждаю, что ударную волну можно убрать научными методами. Одним словом, когда вы додумываетесь до по-настоящему революционной идеи, первое, что происходит – вас принимают за ненормального (смеется).

– Да, такое случается.

– Вот-вот! Не хочу хвастаться, но в России я довольно известен. Там есть такой город Томск, в котором есть научный центр. Наш инженер приехал туда, и его спрашивают: «Вы из Франции? А вы знаете Пети?», и описали, чем я занимаюсь. А я у себя дома бился, чтобы продолжить исследования, и никто никаких условий мне не создавал. Так что сегодня русские гиперзвуковые ракеты существуют благодаря принципам, которые я открыл тогда, в 70-е годы.

Я еще не рассказал вам, что произошло, когда французские секретные службы узнали о существовании «Кинжала». Со мной связался представитель армии, я пригласил его позавтракать, он прибыл в 11 часов утра и уехал в 6 вечера. С ходу он предложил мне 3 тысячи евро, чтобы я сделал небольшой доклад страниц на 20. Я не сказал ему ни да, ни нет, но он, кажется, принял мое молчание за знак согласия и развернул передо мной целый план, как я буду учить французских инженеров.

Я едва смог ему втолковать, что даже если бы я хотел помочь, тут я бессилен. Есть одна вещь, которую людям стоит знать – научно-техническое превосходство, которое получили русские, равно тому, которое произошло, когда после термического оружия было изобретено ядерное. И тут приходит некто и требует от меня, чтобы я все изложил в 20 страничках и кого-то чему-то быстро научил. Я ответил – простите, этим должна заниматься минимум тысяча человек в течение 20 лет… Вот на столько мы от них отстаем.

– Значит, 1 000 человек, 20 лет, математика, физика, не говоря уже обо всем остальном… По-вашему, в каком состоянии у нас сейчас находится наука?

– Я уже писал в своих книгах, что был период 60 золотых лет – это приблизительно начиная с 1895 и до 1960, когда опыт, наблюдения и теория шли рука об руку. Наблюдения и расчеты закладывали базу для новых открытий, и все было прекрасно. Но в период от 1960 по 1970 связи были нарушены, и я проще скажу – после 1970 не произошло ни одного крупного научного открытия.

– Вы говорите, что русские претворили в жизнь ваши разработки. А вы не запатентовали их? Не пытались объявить вашей интеллектуальной собственностью?

– Лично я против патентов и плевать на них хотел. Знаете, есть по-настоящему ужасная вещь – когда вы опережаете свое время. Я опередил время на 40 с лишним лет, как видите… Проблема в том, что ученые ничего не могут поделать с бюрократическими структурами, с государственной машиной.

– Вернемся к военному аспекту. Если гиперзвуковое оружие обеспечивает превосходство русских, что же тогда получается – что миллиарды, которые мы вложили в наше ядерное оружие, в нашу оборону – они уже ничего не значат?

– Разумеется, все это полностью устарело. В свое время Рейгану удалось навязать СССР такую гонку вооружений, которая оказалась им не по силам и в итоге привела к развалу страны. Люди, которые окружают Путина, учли опыт и сделали ставку не на количество, а на качество. Чтобы иметь превосходство, не обязательно иметь 10 000 ядерных боеголовок, достаточно небольшого количества передового оружия. И таким абсолютно передовым оружием являются подводные ядерные дроны, крылатые ракеты дальнего радиуса действия и, например, «Авангард», о котором вы наверняка слышали.

Мне кажется, что китайцы в вопросе вооружений последовали за русскими. Главный вопрос – как именно они будут сотрудничать в стратегическом и военном плане. А мы сами своими действиями подталкиваем их к такому сотрудничеству. Возможно, они будут обмениваться технологиями – китайцы запустили гиперзвуковую ракету, которая может обогнуть землю. Как эта штука работает – как галька, которую бросают, чтобы она прыгала по воде (показывает).

То есть это аппарат, который летит на высоте 80–120 километров, в какой-то момент опускается в верхние слои атмосферы и делает скачок, причем в этот момент может менять направление. Чем особенно интересно это изобретение – как раз тем, что ракета может закладывать абсолютно неожиданные виражи. У обычной баллистической ракеты траектория просчитывается, и благодаря этому ее можно сбить. Но эта ракета может делать угол в 45 градусов, и сбить ее будет сложно. То же самое можно сказать о «Кинжале», кстати.

– То, что вы говорите, расходится с тем, что говорят военные эксперты, которые выступают по телевизору.

– Послушайте, ну какие у нас эксперты… Гиперзвуком у нас никто не занимался в течение 20 лет. Они даже не понимают, о чем идет речь.

Например, подводный дрон может идти на глубине 1 000 метров, где никто его не сможет перехватить. Очень быстрый, мобильный, и, допустим, он несет бомбу в 100 мегатонн – и взорвись он в районе порта Сан-Франциско, весь этот регион просто исчезнет. Но если сказать об этом людям, они отмахиваются, что, мол, все это слова. Это никакие не слова. Ядерное оружие должно быть чудовищным, чтобы его не могли использовать. Ядерное оружие – единственная причина, почему после 1945 не было новой мировой войны.

Люди не задумываются о том, что любое открытие может использоваться в военных целях. Я думаю, что преобразование материи в антиматерию… Пройдет всего несколько десятилетий, и у нас будут бомбы на основе антиматерии. И это будут уже такие бомбы, которые превзойдут все прежнее оружие.