Другой шансон. Часть первая

Что такое «шансон»? У многих возникает образ кучинского мужика в телогрейке, стоящего рядом с золотыми куполами. Его неопрятные татуировки такого же серого цвета, как небо Магадана, а недружелюбное выражение лица – как у волка, который не выступает в цирке.

Ura.ru

Шансон в России ассоциируется с музыкой для таксистов, надзирателей, водителей КАМАЗа и для не наигравшихся в пацанов агрессивных мужчин в восьмиклинках. Но это чаще всего блатняк – он стал называться не своим именем с подачи радиостанции «Русский Шансон» в лихих 90-х. И между Эдит Пиаф, Пьером Беранже (родоначальник жанра, кстати), Шарлем Азнавуром и условным Мафиком и Александром Дюминым пролегает огромная пропасть.

Если французы перекладывали на трехаккордную музыку стихи своих символистов (Верлена, к примеру) и так популяризировали высокую поэзию в народных массах, то наши нынешние отечественные «шансонье» рифмуют «пора» и «кореша». И, разумеется, поют в основном про тюрьму и про тот мир, который прямо или косвенно с ней связан. Отличаются эти песни только по аранжировкам (насколько современно она исполнена) и по уровню хрипотцы в битом жизнью голосе.

А хештеги везде одни и те же – срок, фраер, мать-святое, кореша, братва, воля-доля, детство-забрали, цыганка-нагадала, свобода, любил-не-дождалась. Конечно, есть и хорошие образцы в этом жанре, есть корневые люди (а не кабацкие лабухи, которые с блатных столов подкармливаются). Например, счастливый обладатель девяти ходок Игорь Росписной (послушайте его песню «Поселок Яренга» – прим. авт.). Но таких мало.

Агрессивное навязывание уголовной реальности порождало разные культурные ответы. Помимо язвительных пародий от представителей разных жанров, возник и целый сегмент «альтернативного шансона».

Например, Олег Нестеров в начале нулевых годов выпускал серию «Шансон с человеческим лицом». Он встал на защиту подмененного блатняком понятия и выпускал регулярно на своем лейбле Ш2 образцы самобытного шансона на русском языке. От интеллектуалов Гарика Осипова и Псоя Короленко, которые стояли на голову выше всего помойного репертуара, выплескивавшегося на наши многострадальные уши из среднестатистической автомагнитолы, – до непопсовых сольников Стаса Барецкого и Сергея Шнурова.

Сегодня я расскажу о пяти интересных русскоязычных альбомах, которые можно условно назвать «альтернативным шансоном».

«ЗАЗЕРКАЛЬЕ» – «Власть судьбы»

Культовая андеграундная группа из Ростова-папы. Жанр, в котором трудилось «Зазеркалье», нельзя назвать «казачьим роком», как они себя позиционировали в нулевых годах. По сути это дарк-шансон с донских степей. Когда врубаешь альбом «Власть судьбы», никакого подвоха на первой песне не чувствуешь. Самое интересное начинается позже – ницшеанские тексты, искусно исполненные. Страшная и неустроенная жизнь обитателей окраин – народных робингудов, «отравленных водкою карликов», бедных лиз – описывается высоким штилем, к русской реальности грамотно и гармонично подмешивается пафос античности и декаданса. И, разумеется, не без родной казачьей темы.

ВИКТОР ПУЗО И ИВАН ЛУБЯНЫЙ – «Чорный шансон»

Один из самых удивительных примеров скрещивания (казалось бы) нескрещиваемых жанров. Когда классику блатного русского шансона поженили с британским апокалиптическим дарк-фолком. Две мрачных стихии в своем сочетании дали очень самобытный продукт.

Его нельзя назвать пародией, после прослушивания «Чорного шансона» становится вообще не смешно.

Магия «музыки последних дней» нежно обволакивает стены русской тюрьмы, ассимилирует их обитателей. Происходит эксгумация глубинных хтонических пластов, которые заложены в мрачном нутре отечественного шансона. Здесь оживают тревожные сны родом из камер ядовитых тюрем. Облаченная в утонченный наряд дарк-фолка, блатная песня обретает невероятную красоту. И песня «Лесоповала» начинает звучать на новой метафизической волне, на новой высоте. Когда песнь души улетает прочь от свиных рож в ресторане прямо к ангелам наверх.

«ХА-МЫ» – «Лихорадка»

Корневой пролетарский панк-шансон родом из Оренбурга. С добровольным сумасшествием, с буйством в духе раннего Петра Мамонова. «Хамов», конечно, интересней смотреть на концертах, чем слушать на записях. Костя Карпеев – их фронтмен – на сцене разворачивает целый маргинальный театр одного актера. Песни ему подсказывает сама жизнь, сами дворы, по которым он ходит. Ничего специально не выдумывает – как акын: что видит, то и поет. Черное алкогольное скоморошество, чудеса хореографии в стиле «делириум тременс», хорошие абсурдистские тексты, которые может написать только наблюдательный простой парень от сохи. Кстати, в числе поклонников «Ха-Мов» – Олег Гаркуша из «АукцЫона».

ГУДЖА БУРДУЛИ – «Пловец, певец прекрасных дам»

Самый невероятный альбом из серии «Шансон с человеческим лицом». Грузинский дедушка, обладатель мощного и неповторимого голоса. Было ощущение, что он просто исполнял песни по памяти – услышал по радио или где-то еще, тексты смешались и как запомнил, так и пересказал.

С забавным акцентом, с мудрой горечью невероятной глубины. По легенде, этого почтенного старца нашли на автозаправке. Да и чувствуется, что человек исполняет эти романсы от души и сердца, не кривляясь и не козыряя своим голосом (как его соотечественник Сосо Павлиашвили). В клетке шоу-бизнеса так вольно не поется человеку.

GULAG TUNES – «Мелодии и ритмы Гулага»

Знаменитые песни про Таганку, голубей над нашей зоной, лимончики, паровоз, одесский кичман, тундру в сёрф-обработке. Провокационный андеграундный проект, пользовавшийся определенным успехом в Европе. В 2006 году Сталин на обложке смотрелся не так дико и угрожающе, как сейчас. Мелодии арестантского фольклора под соусом гаражного рока звучат весьма издевательски.

Мне кажется, следует продолжить разговор в следующей статье. Примеров годного «альтернативного шансона» на русском языке – великое множество. Я вам еще про десяток таких легко расскажу. Будем расширять меломанские горизонты.