До завершения СВО – подать рукой, а дальше – объявление Украине войны и мобилизация?

То, что в России понимали уже давно, но боялись сказать, с присущей ему колхозной непосредственностью (как вариант, желая уколоть/уязвить самолюбие российского коллеги) выразил Александр Лукашенко, заявив, что, по его мнению, специальная военная операция на Украине (СВО) «затянулась». Он, правда, сделал ремарку, что недостаточно погружен в проблему, чтобы давать объективную оценку, поэтому транслирует лишь собственное мнение и не более того. Отчего, впрочем, мало что меняется. Точнее, ничего. Несмотря на все упорство Кремля, который, как мантру, твердит, что «СВО идет по плану» (немного Летовым уже отдает, не правда ли?), становится, по всей видимости, очевидным, что это не так, по крайней мере, если в эти планы изначально не входило затяжное – допустим, в Пентагоне не исключают, что конфликт может затянуться на годы – противостояние.

Однако все же думается, что оное в планы кремлевских стратегов не входило. О чем – косвенно – свидетельствуют иностранные источники, еще до начала СВО прогнозирующие быструю капитуляцию Украину, мнение которых, по всей видимости, разделяли не только воинственно и патриотично настроенные граждане РФ, сидящие у себя на крошечных кухнях за чашкой чая/стопкой водки, но и люди в высоких кабинетах. Например, издание American Thinker еще в конце прошлого года писало, что в случае военного конфликта «российские танки войдут в Киев менее чем через сутки», а в начале февраля 22-го телеканал Fox News со ссылкой на председателя объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США генерал Марка Милли сообщил, что в случае эскалации ситуации на Украине Киев может быть взят российскими войсками за 72 часа. Надо полагать, на последний прогноз делало ставку и российское руководство.

Определенным образом эту версию подтверждает и статья Петра Акопова, вышедшая на РИА Новости на третий день СВО и удаленная через 34 секунды после своего появления, в которой автор констатирует полную и безоговорочную победу России: «Теперь этой проблемы нет – Украина вернулась к России. Это не значит, что будет ликвидирована ее государственность, но она будет переустроена, переучреждена и возвращена в свое естественное состояние части русского мира. В каких границах, в какой форме будет закреплен союз с Россией (через ОДКБ и Евразийский союз или Союзное государство России и Белоруссии)? Это будет решаться уже после того, как будет поставлена точка в истории Украины как анти-России. В любом случае – завершается период раскола русского народа», – пишет Акопов, забегая – и очень сильно – в будущее. До сих пор еще не наступившее будущее.

В пользу верного ощущения, возникшего у Александра Григорьевича касательно хода СВО, свидетельствуют и слова – за два месяца до этого! – близкого к Кремлю политолога Сергея Маркова, заявившего «Вашим Новостям», что «военная операция идет значительно медленнее, чем рассчитывали многие». Причем, как уточняет Марков, как бы подтверждая мое предположение о том, что Кремль разделял западные прогнозы насчет сроков СВО, «и мы, и американцы считали, что все пройдет значительно быстрее». Правда, Марков, пытаясь усидеть на двух стульях, разделяет понятия сроков течения и ее планирования, но в данном случае это роли не играет никакой: блицкрига, на который, надо полагать, рассчитывалось, не получилось. Конфликт перешел в затяжную фазу. По словам генерала Скотта Бериера, возглавляющего разведывательное управление Минобороны США, которые передает Reuters, «россияне не выигрывают, и украинцы не выигрывают. Это своего рода патовая ситуация».

И да, эта «патовая ситуация» – она может продлиться очень долго. В особенности беря во внимание безостановочную и масштабную помощь Запада украинской стороне. Что порождает вполне закономерный вопрос: что делать РФ, чтобы ее преодолеть? По мнению некоторых экспертов, делу помочь может только мобилизация. Хотя бы частичная, как полагает доктор политических наук Игорь Скурлатов: «А как выиграть в военных действиях, если запрещено применять ОМП, а современных вооружений в виде новейших танков и самолетов, БПЛА, раций, средств борьбы с БПЛА, тепловизоров, даже бронежилетов в войсках практически нет, как пишут мне каждый день бойцы разных батальонных групп. Где деньги, Шойгу и пр.? Нас спасает только то, что и в Украине с вооружениями пока «не очень». Посему воюем, как в ВОВ. Пехотой. Значит, нужно что? Частичная мобилизация опытных резервистов», – пишет он (и эта точка зрения неплохо бьется с еще одним громким высказыванием Лукашенко о том, что только армия, владеющая современным вооружением, способна эффективно решить поставленные задачи – еще один выпад в сторону «старшего брата»).

Но 9 мая Владимир Владимирович о мобилизации, даже частичной, не сказал ни слова (что допускали источники CNN). Оно и понятно: росту позитива в обществе такой поворот явно не поспособствует. Более того: не исключено даже, что может серьезно отразиться на президентских рейтингах. Ведь в Кремле только уже в ходе самой СВО поменяли позицию касательно подготовленности украинской армии, заговорив о том, что последняя – чуть ли не вторая в Европе (после российской). Но у многих, подозреваю, в головах так и осталось то, что пропагандисты с центральных каналов вбивали несколько лет подряд: что ВСУ – просто горстка отморозков, а Зеленский сбежит, едва запахнет жареным. Поэтому известие о мобилизации – может восприняться населением очень критично. К тому же по российскому законодательству президент России может объявить общую или частичную мобилизацию «в случаях агрессии против Российской Федерации или непосредственной угрозы агрессии, возникновения вооруженных конфликтов, направленных против РФ». Да, есть свидетельства обстрелов с украинской стороны приграничных российских областей, но понятно, что в контексте СВО этого – недостаточно. Чтобы объявить Украине войну, нужно ее полномасштабное наступление на Россию.

Может показаться, что такой поворот из разряда фантастики. В некотором роде так оно и есть: представить себе картину, что ВСУ перешли российскую границу и двинулись к Москве – даже при наличии буйного воображения довольно затруднительно. Но вот стоит предположить, что граница РФ пролегает не там, где она сейчас, а по территории Украины, и все сразу встает на свои места. Не зря же в последнее время так активно педалируется тема с вхождением Херсонской области (ну ДНР и ЛНР – это само собой) в состав России. Так, накануне Дня Победы секретарь Генсовета «Единой России» Андрей Турчак во время своей поездки в Херсонскую область заявил, что Россия здесь навсегда и возврата к прошлому уже не будет. Однако что касается статуса области – тут он отметил, что не стоит «забегать вперед», добавив, что его «в любом случае определят жители». Спустя несколько дней власти Херсонской области заявили, что намерены обратиться к президенту России с просьбой о включении региона в состав России: «Город Херсон – это Россия, никаких ХНР (Херсонской народной республики. – прим. ред.) на территории Херсонской области создаваться не будет, референдумов не будет. Это будет один единый указ на основании обращения руководства Херсонской области к президенту Российской Федерации, и будет просьба ввести область в состав полноценного региона Российской Федерации», – сказал замглавы областной военно-гражданской администрации Кирилл Стремоусов, отметив, что к концу года Херсонская область полностью перейдет под российское законодательство. При этом в тот же день был устранен и главный мешающий фактор вхождения области в РФ – референдум: ну какое всенародное голосование на фоне боевых действия и обстрелов?! Об этом тоже поведал Стремоусов: «Никаких референдумов не будет, потому что это уже абсолютно не важно с учетом того, что референдум, который абсолютно законно провели в республике Крым, опять же не воспринят мировым сообществом», – подчеркнул он.

Ясно, что проблема тут не только в том, что референдум не будет воспринят мировым сообществом. Если смотреть с точки зрения создания той ситуации, когда можно будет легитимно объявить войну Украине, то референдум не подходит по временным параметрам, так как его можно будет проводить уже после завершения СВО, которая, исходя из имеющихся данных, далека от этого. Но как совместить и решение людей (на это, кстати говоря, упирал и пресс-секретарь президента Дмитрий Песков), и отсутствие референдума? Отгадку дал сенатор от Крыма Сергей Цеков, обративший внимание на то, что «формы самоопределения могут быть разными, возможно, не стоит тратить деньги на референдум, может, опередить мнение жителей соцопросом». И действительно, зачем нужен референдум, если можно провести соцопрос? Быстро и дешево. Однако ж почему тогда его не проводят? Ответ прост: во-первых, даже для него нужны некоторые приготовления, да и неплохо было бы хотя бы временно немного отодвинуть линию фронта, а во-вторых, если и объявлять о вхождении Херсонской области в состав России, то наряду с другими областями, как минимум с теми же ДНР и ЛНР, которые еще не восстановлены в своих административных границах. А желательно присоединить еще несколько областей юго-востока Украины. Вот этого, думается, в Кремле и ждут.

А вот когда это будет достигнуто (разумеется, строго по плану) и области будут присоединены к России, тогда, по всей видимости, и зайдет речь об объявлении войны и, соответственно, мобилизации, поскольку тогда военные действия будут проходить уже по границе и на территории России, а значит – с точки зрения политических и прежде всего внутриполитических рисков – данное решение будет оправдано и не вызовет среди населения России (ибо одно дело, когда СВО идет на Украине, и совсем другое – оправлять на войну своих отцов, братьев, сыновей, внуков) чрезмерного недовольства. И вот это – возможное недовольство – и является тем фактором, который указывает на временные рамки: оно, это решение, должно быть принято, если, конечно, вообще будет, но по логике вещей должно, до того, как граждане ощутят на себе все прелести среднесрочного эффекта от антироссийских санкций, а следовательно, где-то до конца текущего года. Если, конечно, не удастся до этого прийти к миру путем переговоров, что, судя по последним заявлениям Зеленского, в частности о том, что «война закончится для украинского народа только тогда, когда мы вернем свое», представляется маловероятным.