Самое время приступить к изучению китайского

Исчезновение России из реестра стратегических противников в новой стратегии национальной безопасности США – если исходить из геополитических устремлений 47-го президента США, позиционирующего своим главным врагом Евросоюз как обитель/рассадник неолиберальной идеологии, – (и, соответственно, приоритизация завершения украинского конфликта) выглядит естественно и даже вполне логично (несмотря на то, что у Трампа, как и многих мировых лидеров, с логикой и вообще чувством реальности дела обстоят не очень: то есть с довольно сильным преобладанием субъективного над объективным). Но вот куда из данного списка испарилась Поднебесная? Точнее, впрочем, не куда, а почему.

Источник: YouTube

И вот тут без небольшого экскурса в недалекое прошлое не обойтись. Обострение отношений меж США и Китаем началось еще в первую президентскую каденцию Трампа, когда он заварил кашу с торговой войной (трамповские амбиции касательно того, чтоб так прищемить тяжелой американской дверью хвост китайскому дракону, чтоб тот уже раз и навсегда понял, кто тут главный и чья держава величественнее и сильнее, хорошо известны (да и сам Трамп никогда не делал из этого секрета)). И к началу его второго срока (причем те пошлины, что им были введены в отношении Китая остались в неприкосновенности и при верховодстве Байдена) мало что изменилось. Еще в конце мая минувшего года, как пишет The Washington Post со ссылкой на источники,на закрытом предвыборном мероприятии, устроенном для доноров кампании, Трамп заявил, что бомбил бы Пекин, если бы Китай вторгся на Тайвань во время его президентства (то же, если верить изданию, он сделал бы с Москвой, если бы она пошла на Украину).Спустя несколько месяцев, как бы в подтверждение информации, The Washington Post CNN опубликовал аудиозапись 2024 года, на которой Трамп хвалился, что предупредил Путина о том, что «если ты войдёшь в Украину, я разбомблю к черту Москву. Говорю тебе – у меня не будет выбора» (Владимир Владимирович ему не поверил), а после и председателя Поднебесной: «Потом я встречался с Си из Китая. И сказал ему то же самое: “Если нападёте на Тайвань, я разбомблю к чёрту Пекин.” Он подумал, что я сошёл с ума. Спросил: “Пекин?” Я ответил: “У меня нет выбора, мне придётся вас бомбить. Мы разбомбим Пекин.” Он тоже не поверил – но процентов на 10 всё-таки поверил. А 10% – это всё, что нужно. Честно говоря, и 5% было бы достаточно». Сложно, конечно, сказать, насколько на тот момент 45-й президент Америки был серьёзен и решителен (и, если взять нынешний кейс с той же Венесуэлой, в отношении которой Трамп побаивается начать карательную операцию по свержению Николаса Мадуро, то складывается впечатление, что тогда он брал своих визави на «слабо»), но определенно можно констатировать, что тогда он воспринимал Путина и Си как своих – американских – противников.

И что касается последнего, то эта довольно враждебная позиция не претерпела изменений и после его вторичного въезда в Белый дом (кстати, не будем забывать, что и в своей программной речи перед Сенатом Марко Рубио среди «противников и соперников» отдельно остановился на КНР, отметив: «Мы приветствовали Коммунистическую партию Китая в этом мировом порядке. И они воспользовались всеми ее преимуществами. Но они проигнорировали все ее обязательства и ответственность. Вместо этого они лгали, обманывали, взламывали и присвоили себе статус мировой сверхдержавы за наш счет», – что явно демонстрирует то, что Поднебесная рассматривалась в качестве стратегического врага, как Евросоюз): достаточно вспомнить трамповскую игру с торговыми пошлинами, превысившими всякие разумные пределы. Еще один красноречивый пример: попытка Трампа надавить на Кремль, обрезав ему рынки сбыта нефти и газа, то есть так запугать Китай и Индию санкциями и пошлинами, чтобы те не покупали российские энергоносители. Тогда Трамп лишь чудом соскочил с темы, которая грозила США торговой войной уже против всего Глобального Юга, из которой, учитывая и напряжение по линии с Европой, США было бы не выйти победителями. То есть он вовремя сообразил, что заигрался в «Господа Бога». Потом, правда, последовали санкции против «Роснефти» и «Лукойла», которые теоретически должны были бы «вразумить» Индию и Китай.И если на первую это определённым образом и подействовало (как сообщает Bloomberg со ссылкой на участников рынка, четыре крупнейших нефтеперерабатывающих компании Индии, включая и конгломерат Reliance Industries, стали сокращать закупки российской нефти с параллельной переориентацией на поставки из тех стран, сотрудничество с которыми им не грозит санкциями,из-за чего «Роснефти» придется искать новые рынки сбыта), то Китай остался в этом плане практически невозмутимым (да, там были временные накладки, но в целом процесс особых изменений не претерпел). И что самое главное: никаких предпосылок к тому, что Пекин пойдет на поводу у Вашингтона, не было и в помине. Наоборот: Китай открыто выказал свою готовность к новому витку торговой войны с США, если те и дальше будут вести себя так, будто Вашингтон правит всем миром.

Как итог: на встрече Трампа с Си, состоявшейся в Южной Корее в самом конце октября, по признанию самого американского президента,«нефть особо не обсуждали».А это был принципиальный момент: как отмечал эксперт по санкциям и управляющий партнер консалтинговой фирмы Obsidian Risk Advisors Брэтт Эриксон, которого цитирует Bloomberg, «если Трамп не поднимает тему российской нефти в разговоре с Си, это подрывает весь смысл санкционной политики. Нельзя заявлять о жестком подходе к Москве, игнорируя одного из крупнейших покупателей, который поддерживает ее экономику на плаву. Санкции Трампа выглядят скорее показательно. Если он не готов говорить с Си о потоках энергоресурсов, то вся эта политика останется бумажным тигром». Более того: вопрос со 100-процентными пошлинами вообще был снят с повестки дня, а текущие были снижены с 55% до 47%. Уже тогда в воздухе запахло признанием поражения со стороны США. Подтверждением чему и послужило обращение Трампа к ядерной риторике: «Соединённые Штаты обладают большим количеством ядерного оружия, чем любая другая страна. Это было достигнуто, включая полное обновление и модернизацию существующего арсенала, во время моего первого срока на посту президента. Из-за колоссальной разрушительной силы я ненавидел это делать, но у меня не было выбора! Россия занимает второе место, а Китай – далёкое третье, однако через пять лет он догонит нас. В связи с программами ядерных испытаний других стран я поручил Министерству войны начать испытания наших ядерных вооружений на равной основе. Этот процесс начнётся немедленно», – заявил он чуть ли не сразу после окончания встречи с Си. Но, как оказалось впоследствии, Трамп лишь пугал воробьёв: ни о каком возврате к реальным испытаниям речь не шла, но лишь об их моделировании (о чём можно было бы и не объявлять на весь мир). Больше это походило на крик отчаяния: точно хозяин Овального кабинета уже и не знал к чему ещё прибегнуть, дабы как-то подействовать на Пекин. Тот, однако, на эту истерику не поддался. Поэтому 47-му президенту Америки не оставалось ничего другого, как утереть выступившие на глазах прозрачные капельки слёз: «Моя двусторонняя встреча с президентом Китая Си была замечательной для обеих наших стран. Эта встреча приведет к вечному миру и успеху», – написал он по итогу саммита.

Оставался, правда, ещё вопрос с соевыми бобами, которые Трамп вознамерился сделать «снова великими». Но и тут Си не дал Трампу поблажки (видимо, закрепляя свой успех и демонстрируя непреклонность): торговые пошлины, на снижение которых и давил Трамп, остались на прежнем уровне, что поставило под вопрос рентабельность их закупок у США (в отличие, скажем, от той же Бразилии). Можно было бы ожидать, что Трамп уж такой «дерзости» точно не стерпит (вопрос с соевыми бобами был заявлен чуть ли не как главнейший на их саммите), взорвётся, но ничего такого не последовало. Как раньше говорили, уел Си Трампа.

Впрочем, был и еще один пункт (не слишком афишируемый, но не менее, если не более важный, чем бобы). В самом начале ноября, о чём сообщил Bloomberg, посол КНР в США Се Фэн обозначил четыре «красные линии» Пекина для сохранения торгового перемирия: а) не вмешиваться в вопрос Тайваня; б) воздерживаться от давления по теме демократии и прав человека; в) не ставить под сомнение политическую систему Китая; г)уважать право Китая на собственное экономическое развитие. В политическом плане, надо отметить, очень чувствительные для Вашингтона. И в этом, конечно, была интрига: как США отреагируют на это (по сути, данные «красные линии» можно рассматривать как заявку Пекина на то, что отныне Поднебесная позиционирует себя в политическом плане равной Америке и не позволит никаких действий со стороны последней по умалению этого статуса). И вот эта интрига разрешилась: буквально пару дней назад,как сообщила The New York Times, Трамп дал добро на продажу Китаю второго по мощности чипа Nvidia H200, которая, продажа то есть, до этого была заморожена: в качестве ограничительной меры. Сам Трамп объяснил свое разрешение сугубо экономическими выгодами. В пользу США, разумеется: «Эта политика поддержит американские рабочие места, укрепит производство в США и принесёт выгоду американским налогоплательщикам. Американские клиенты NVIDIA уже переходят на их невероятные, ультрасовременные чипы Blackwell, а скоро –Rubin. Ни один из них не входит в эту сделку. Тот же подход будет применён к AMD, Intel и другим великим американским компаниям», – пояснил он.

Возможно, в чём-то американский президент и прав, однако тут следует держать в голове следующее: в конце ноября на страницах The Wall Street Journal вышел прелюбопытнейший материал, в котором говорилось о поистине грандиозных успехах Китая по внедрению технологий искусственного интеллекта в производство и логистику. Издание утверждало, что уже на сегодняшний день ИИ управляет ключевыми производственными процессами в Поднебесной– от проектирования одежды до выпуска бытовой техники и работы портов, что позволяет производить товары быстрее, дешевле и с минимальным участием человека. Ряд компаний вообще уже переходит на режим «тёмных фабрик» с круглосуточным циклом, поддерживаемым и контролируемым исключительно ИИ. Очевидно, что для США такая тенденция является прямой угрозой: если Китаю удастся закрепиться на позиции «мировой фабрики», то это ощутимо ударит по экономике США. А следовательно, удар будет и политическим. Если же Китаю удастся выбраться вперёд и в плане инновационных и передовых разработок, то, беря во внимание мировую конъюнктуру, ориентированную именно на технологический аспект, Китай станет тем, чем раньше были США: первым среди равных.

Тут, конечно, можно возразить, что одного только лидерства в промышленном отношении и внедрении ИИ в производство может быть и недостаточно, чтобы потеснить США. Но дело в том, что это не единственная область, где Китай уже впереди планеты всей. Так, например, как писал британский The Economist в конце первой ноябрьской декады, Поднебесная уже совершила революцию в сфере «зелёной энергетики», вытеснив на позиции «догоняющих» не только США (чему сильно поспособствовал Трамп со своей любовью к традиционным видам топлива), но и Европу (которая и должна была стать амбассадором этого перехода), став «новым типом сверхдержавы» – энергетической. Дополнительным сигналом, что глобальная политическая структура сдвинулась, служат и слова члена Совета управляющих Европейского центрального банка Фабио Панетта (он по совместительству возглавляет и Банк Италии), который, как передает Bloomberg, заявил,что международная валютная система «может постепенно смещаться к более многополярной конфигурации, и этот сдвиг может привести к большей диверсификации или усилить волатильность и риск заражения, если координация будет нарушена», подчеркнув, правда, что доллар останется ключевой валютой, но его судьба «будет зависеть от таких медленно развивающихся факторов, как ослабление некоторых традиционных опор доллара, рост влияния Китая и прогресс Европы в направлении более глубокой интеграции» (тут не грех вспомнить, что даже Индия, будучи геополитическим противником Китая на Востоке, позволяла себе расчёты с Россией за энергоносители не в своих национальных рупиях, но китайских юанях).Так что можно констатировать, что Китай делает ставку именно на комплексное развитие, на что довольно скоро даже США уже будет нечего противопоставить (тут весьма интересно было бы проследить эволюцию риторики нынешнего главы Пентагона Пита Хегсета: в начале марта в эфире Fox News он громко объявил о готовности к войне КНР, после встречи Трампа с Си, которую он назвал «исторической» (и стоит отметить, не кривил душой, только, конечно, не в том смысле, который предназначался для Трампа) он провёл встречу с министром национальной обороны Китая адмиралом Дон Джуном в Малайзии, на которой, как он позже написал, стороны пришли к полному взаимопониманию: «Мы с адмиралом согласны, что мир, стабильность и хорошие отношения – лучший путь для наших двух великих и сильных стран», – а после публикации новой стратегии национальной безопасности вообще заявил, что отныне «США будут придерживаться политики уважения исторического наращивания военной мощи Китая»).

То есть можно говорить о том, что нынче наметилась тенденция к возвращению геополитической мировой структуры к однополярности, но с главенствующим Китаем. Да, определенно, сначала последует биполярная структура, в которой США с Китаем поменяются местами (Китай – на первом, США – на втором), возможно даже, она продержится довольно долго, но если не произойдет каких-то форс-мажоров, которые ударят по Поднебесной, то переход к однополярной модели – вследствие технического преимущества и пусть хоть и не особенно гуманистической, но более адекватной в смысле прагматизма социальной модели – неотвратим (пожалуй, даже если бы сейчас Трамп поменял свою позицию по Китаю, то как-то перенаправить этот процесс было бы чрезвычайно трудно). И, что самое интересное, получается, что именно Трамп и открыл путь Пекину к мировому лидерству. И исчезновение Поднебесной из реестра геополитических противников Америки есть неопровержимое свидетельство – без преувеличения – грандиозной геополитической победы Китая. И грандиозного поражения Трампа одновременно: сконцентрировав своё внимание на Европе, он, по сути, посторонился, пропуская Китай вперёд (что является уже не предположением, как после их встречи в Южной Корее, но непреложным фактом). И если такая конфигурация закрепится даже на три года, а если быть более точным, то на три с половиной (если следующий президент США попытается повернуть этот тренд в другое русло), то чуть ли не с 99%-й вероятностью можно будет утверждать, что мир повернул в сторону однополярной геополитической модели во главе с Китаем. С чем Трамп и войдёт в историю как – с точки зрения Америки – не просто худший президент (статусом которого он постоянно награждает своего предшественника), но тот, с чьим президентством и завершилась эра американской гегемонии. То есть худший в квадрате. Если не в кубе.