Жизнь как лифт

Говорят, что жизнь – боль. Или там дорога. Океан. Счастье. Сон. Борьба. И далее по списку.

Фрейд считал, что всё – член.

А на самом деле жизнь – это лифт.

Когда я был маленьким, то больше всего терпеть не мог громоздкий лифт с пружинным полом, реагирующим на вес: во-первых, он наглухо запирался тяжеленной, как тогда казалось, дверью – первой, а потом и деревянными затворками, а во-вторых, если ты мелкий, он не повезет. Что резонно с точки зрения безопасности! Но меня это дико бесило – я прыгал, скакал на этом полу, садился на него – типа так тяжелее, но он стоял на месте. Пока не приходил кто-то из взрослых.

Так вот, это примерно идеальная модель жизни.

Он может везти тебя, а может и нет – если ты не набрал вес и опыт.

Может тормознуть и жестко напугать выключенным светом. На вызов вахтерши может никто не ответить. Сиди и думай, почему так.

Да, лифт умеет говорить и подавать знаки!

Там вдруг может оказаться обильно растекающееся желтое пятно – так, что заходить и ехать надо в полушпагате. Лифт может конкретно вдарить по шарам аммиачным чадом кошачье-алкогольной субстанции, так чтобы слезы навернулись.

И это отрезвляет.

В лифте может оборваться трос. И все знают, к чему это приводит.

Лифты бывают разных социальных категорий: новый, с блестящим зеркалом, крутыми кнопками, вылизанный консьержкой и благоухающий лавандовым «Мистером Пропером» – для новоселов и жителей «элитных домов»; старый, раритетный (в Питере много), напоминающий о детстве сожженными кнопками и нацарапанными на дээспэшных стенах словами-шифрами из глубины веков – для бабушек и их наследников, живущих в полуразрушенных временем домах.

Есть даже разные типы социализации лифтов: в один можно «подселиться» по ходу движения, в другой – нет.

В относительно новых высотных домах (П-44Т и др.) вызванный лифт остановится, если в нем уже кто-то едет. И все должны мириться с этим – кто с собакой зайдет, кто с бутылкой, кто с коляской, кто 8 пакетов ароматного мусора решил вынести – зато ждать не надо.

В девятиэтажных панельках, где социальная обстановка, скажем так, более напряженная – лифт не останавливается.

Что справедливо – жизнь и так не сахар, с чего бы это мы должны еще и кислые лица друг друга наблюдать?

Вызов лифта там – своеобразный спорт, символически борьба за жизнь: стой и жди, пока соседи выгрузятся на шестом, чутко настроив ухо. И как только двери в опустевшем лифте закрылись, надо произнести про себя «двадцать пять» (ну или любое двузначное число, секунду, короче, прождать) и только потом бахнуть по кнопке. Если судорожно и многократно долбить «вызов» в момент закрытия дверей – может обыграть более опытный сосед, так же уперевшийся пальцем в кнопку на другом этаже и ткнувший в тот самый судьбоносный момент.

Что лучше – ждать и ехать потом одному или не ждать и ехать со всеми? Все любят по-разному.

И в этом суть.

Главное условие лифта – что бы в нем не происходило, выпрыгнуть нельзя. Нельзя взять просто так и выйти, когда захотелось.

Надо соблюдать правила игры.

Иногда ехать с неприятными людьми. Иногда со знакомыми и успеть обменяться парой ничего не значащих фраз. Иногда упираться в чей-то засаленный затылок или, наоборот, в любимые губы. Иногда смотреть из-за плеча, кто и что пишет в телефоне. Терпеть на себе чужие взгляды.

Никуда не денешься.

Иногда кто-то может, о ужас, испортить воздух, «отравить жизнь», и надо опять же продолжать движение. Сморщить нос, показать дискомфорт – значит, сдаться, выдать слабака.

Каждый думает друг на друга, и впечатления, надо сказать, не из приятных.

Но это лифт – наша жизнь – надо ехать и надеяться, что трос оборвется как можно позже.

Иначе зачем вообще нажимать на кнопку?