Александр Сергеевич в черкеске на коне

День русского языка шагает по планете. И день рождения Александра-свет-Сергеевича, ставший мировым праздником, – тоже. Около 300 млн человек в мире говорят на русском языке, вот сколько счастливчиков!

И, празднуя и отмечая, хотелось бы не забывать о том, что русским словом явлено в том числе и высокое воинственное и вместе с тем религиозное чувство. Что русская советская литература началась с воинских од на победы русского оружия. Что насильственно демилитаризируя русскую словесность, мы обедняем ее. Что великие литераторы зачастую были и воинами, и всеобъемлящее гуманистическое начало неизбежно является продолжением ратных духоподъемных од. Од во славу русского оружия, русских побед, лихости и стойкости.

Достаточно посмотреть нам на Александра Сергеевича. Да, не удалось «на бранный дол крови» ему пролить. Но в войне он участвовал, причем настойчив был и к уговорам глух. Стрелял прицельно по туркам и устремлялся с пикою против неприятельских всадников. Как вспоминал Н. И. Ушаков: «Перестрелка 14 июня 1829 года замечательна потому, что в ней участвовал славный наш поэт А. С. Пушкин… Можно поверить, что донцы наши были чрезвычайно изумлены, увидев перед собою незнакомого героя в круглой шляпе и в бурке…»

М. И. Пущин вспоминал: «Не успел я выехать, как тут же попал в схватку казаков с наездниками турецкими, и тут же встречаю Семичева, который спрашивает меня: не видал ли я Пушкина? Вместе с ним мы поскакали его искать и нашли отделившегося от отряда фланкирующих драгун, скачущего с саблею наголо против турок, на него летящих…»

Да и сам Пушкин писал в «Путешествии в Арзрум»: «Лагерная жизнь очень мне нравилась. Пушка поднимала нас на заре… Около шестого часу… войска получили приказ идти на неприятеля. Турки бежали… Первые в преследовании были наши татарские полки, коих лошади отличаются быстротою и силою. Лошадь моя, закусив повода, от них не отставала; я насилу мог ее сдержать. Она остановилась перед трупом молодого турка, лежавшим поперек дороги… Чалма его валялась в пыли; обритый затылок прострелен был пулею. Я поехал шагом…»

По пути на войну Пушкин встретил повозку с телом убитого в Персии Александра Грибоедова, а возвращаясь оттуда – чуть разминулся с Бестужевым-Марлинским.

Их, русских литераторов, поэтов, участвовало немало в войнах разных лет. От Вильгельма Карловича Кюхельбекера, служившего на Кавказе, до создателя словаря Владимира Ивановича Даля, мичмана сначала Черноморского, а затем и Балтийского флота, блестящего военного хирурга во время русско-турецкой войны и польской кампании.

Как сказано в единственной на сегодняшний день военной биографии Пушкина, рассеянной по 11 главам книги «Взвод: офицеры и ополченцы русской литературы» Захара Прилепина: «В то время как русский литератор классических времен то и дело воевал либо, если войны не случались, служил по воинской части, будучи готовым в любой день и час использовать оружие. Причем участвовали наши сочинители во всех войнах подряд и писали тоже о каждой».

Ни убавить ни прибавить к русской словесности ничего нельзя. Она такая, какая есть, какой сложилась, какой росла и продолжает. Золотой век смотрит на нас глазами памятников русским литераторам, с надеждой и любовью.