Александр Бабаков: «Прямой передачи технологических решений не произойдет, потому что Китай так же, как и мы, хочет иметь суверенитет в этой области. Но это не значит, что мы не в состоянии развить и создать…»

На фоне экономической войны, развязанной Западом против России, одной из актуальнейших тем последних месяцев в нашем государстве стали перспективы сотрудничества с Китаем. И здесь реальные шаги в развитии отношений между странами опережают прогнозы аналитиков. 

Приняв участие в недавно прошедшем Восточном экономическом форуме, председатель Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей Ли Чжаньшу посетил Россию с официальным визитом по приглашению председателя Госдумы Вячеслава Володина. Прошла двусторонняя встреча по вопросам межпарламентского сотрудничества, а также встреча Ли Чжаньшу с лидерами фракций в Государственной думе. Заместитель председателя российского парламента от партии «Cправедливая Россия – За Правду» Александр Бабаков, также участвовавший в ВЭФ, рассказал «Вашим Новостям» о будущем российско-китайских отношений.

«ВН»: – Уточню цели и результаты визита китайского спикера, который был на Восточном экономическом форуме во Владивостоке. Насколько продуктивно встреча прошла?

– Задача, я так понимаю, китайского представителя была в том, чтобы заявить Китай как полноправного участника владивостокского Восточноевропейского экономического форума. Так что она достаточно эффективна была реализована, поскольку он выступал, присутствовал в президиуме, встречался с нашим президентом. По набору всех сопутствующих элементов он явно сумел на каждом из этих этапов донести позицию Китая по тем или иным вопросам. Потом у него был очень плодотворный визит в Москву, где он встретился и руководством Думы, и с руководством Совета Федерации, и сопровождающие его – тоже очень высокого уровня китайские парламентарии, каждый из них возглавлял какой-то комитет или комиссию. У них система больше похоже на то, что было в советское время, когда у них было Китайское народное собрание, а у нас Совет народных депутатов. 

Люди все достаточно знаковые, ответственные. И тоже состоялись визиты уже на уровне контактов с нашими депутатами. А главное, что были публично заявлены позиции принимающие, рецептирующие оценку российской стороны по Украине. Россия продекламировала свое отношение по вопросу Тайваня. Было зафиксировано, что мы признаем один Китай – не поддерживаем как минимум, а как максимум осуждаем действия американцев и не только их, направленные на вмешательство во внутренние дела через несогласованные визиты официальных лиц этих стран. И здесь было полное взаимопонимание. Плюс обсуждались различные формы сотрудничества. Что важно для нас как структуры Государственной думы – это то, что было достигнуто соглашение о прямых контактах между комитетами, комиссиями разными. И с точки зрения обсуждения и адаптации тех инициатив, которые связаны с выработкой законов в области защиты интересов и суверенитета стран, борьбы с терроризмом, – потому что здесь очень много тем, которые актуализировались в современное время. 

«ВН»: – Какие отношения между Россией и Китаем? Какие мы имеем перспективы с точки зрения развития экономических отношений? Интересны ли Китаю наши нефть и газ?

– Из уст обоих лидеров, нашего президента и Си Цзиньпина, звучат высказывания, что наши отношения находятся на беспрецедентно высоком уровне, если смотреть на историю. И результатом этих отношений является то, что товарооборот растет гигантскими темпами, мы приближаемся уже к поставленным задачам. Где-то 147–150 миллиардов. Будет 200, и явно это не предел. Это связано не только со специальной военной операцией, а в целом это возрастание интереса и нахождение общих точек соприкосновения. 

Что касается направления сотрудничества, это далеко за пределами нефти и газа. Это важный сырьевой ресурс, который мы поставляем в Китай, но надо понимать, что – для сравнения – мы какие-то рекорды ставим, этот объем очень большой, 47 миллиардов, но по сравнению с тем, что потребляет Китай в целом, около 700 миллиардов, понятно, что мы здесь далеки от высоких очень цифр. Всё впереди еще. Но сам факт и доступность, и возможность, и качество, и надежность поставок, и условия поставок – это всё немаловажные элементы контракта. Поэтому я уверен, что в нефтегазовом секторе нас ждет рост отношений. Но главное другое…

На сегодняшний день мы понимаем, насколько мы близки с точки зрения выстраивания совместных проектов, формирования условий для взаимопроникновения в разных сферах – наука, техника, образование, искусство, и спорт теперь уже. Надо смотреть достаточно широко на этот спектр. К нему тянутся обе стороны, это не односторонние пожелания видеть своего соседа, партнера в тех или иных сферах. Визит наших руководителей в Самарканд и встреча там подчеркивает: было найдено и время, и возможность, были подчеркнуты инициативы, были зафиксированы проекты, которые закладывают основу развития наших отношений. 

«ВН»: – Политически поддерживает нас Китай? 

– Они с нами встречаются регулярно, несмотря на пандемию или последствия пандемии, несмотря на шквал негатива со стороны Запада, который направлен в адрес любого государства, кто тем или иным образом реагирует не так, как Запад, так что, конечно, можно сказать, что поддерживают. Не в самих действиях, а в своей правоте. Не зря же Китай как страна, связанная со своей тонкой культурой и философией, каждый раз подчеркивает, что причины СВО кроются в том, что Запад не услышал многократное обращение нашего президента к учету интересов России. Китай неоднократно заявлял, что игнорирование этих оправданных ожиданий России привело к данным действиям нашего президента. Действия России являются реакцией на действия, которые направлены против России. 

Владимир Путин. Фото: Михаил Метцель / ТАСС

Даже сейчас Китай призывает стороны найти возможность решения вопросов мирным путем. Но это дипломатия. И в данном случае, если не звучит осуждение, мы понимаем, что Китай с пониманием относится к тем шагам, которые предпринимает наша страна. 

В Самарканде прозвучало яркое заявление со стороны Си Цзиньпина, который сказал, что Китай и Россия спиной к спине будут противостоять любым формам агрессии, вмешательства в их внутренние дела и создания таких предпосылок, когда это будет угрозой для мира.

«ВН»: – Целый ряд крупных китайских компаний, чья доля в выручке на рынках США и Европы существенна, среагировали на санкции и ушли из России. Они ушли или сделали вид? Как мы выстраиваем сотрудничество с крупными китайскими брендами в условиях развязанной против России агрессивной экономической войны?

– Отношения Китая и России не могут быть примером сокращения, а скорее, примером увеличения. Потому что об этом говорят цифры. И не только ценовые параметры, когда цена выросла и поэтому объемы выросли. Нет, реально растут объемы, дифференцируется товарооборот. Я думаю, что сегодня идет поиск форм, которые лишний раз не будут подставлять наших партнеров под вторичные санкции. Пока еще эти санкции оказывают негативные воздействия, но учитывая масштаб этих санкций и их воздействие на экономику нашей страны, они сами себя дезавуируют и это станет не так важно. Но пока это сохраняется, и мы как партнеры с пониманием должны относиться. И какая нам разница – работать с материнской или с дочерней компанией? Главное – результат. Я думаю, что в этом направлении будет развиваться наше сотрудничество. 

«ВН»: – Согласен ли Китай делиться с нами технологиями и какими?

– Вопрос с технологиями… Не зря наш президент в расшифровке суверенитета страны обозначил технологический суверенитет. То есть мы понимаем, что для нас это основа независимости, экономического развития, когда мы обладаем технологиями. Поэтому предположить, что нам кто-то подарит, продаст или поделится – достаточно наивная позиция. Мы можем просто найти выгодные формы сотрудничества в тех сферах технологических, которые нам пока недоступны по тем или иным причинам. По временным параметрам. И найти в этих формах сотрудничества возможность использовать чужие технологии. Тем более примеры использования самые разнообразные, начиная с покупки и заканчивая арендой, использованием отдельных элементов. Это здесь процесс очень понятный всем. Мы не откроем здесь ничего нового для себя.

Прямой передачи технологических решений по ключевым моментам не произойдет, потому что Китай так же, как и мы, хочет иметь суверенитет в этой области. Но это не значит, что мы не в состоянии развить и создать… У нас тоже много сделано. И мы в состоянии решать эти вопросы самостоятельно.

Через какое-то время мы достигнем такого уровня технологического суверенитета, который позволит находить формы кооперации в тех или иных сферах. Есть же решения, которые сегодня Запад забыл или вычеркнул из своего перечня. В Самарканде встречались государства, которым под силу поставить масштабные задачи, сопоставимые с интересами всего человечества – полеты на Луну, Марс, освоение космоса, подводного пространства, поиск новых видов энергии. Это задачи, которые явно не под силу отдельно взятому государству. Но это и не нужно. Потому что они касаются интересов всего человечества и которые вполне по зубам союзу тех или иных государств. Эти задачи конструктивные, позитивные. Вопрос технологического обмена стоит на повестке дня, но он будет, наверняка, с учетом интересов отдельно взятых государств. Но есть сферы, которые не представляют угрозы безопасности. Есть же бытовые товары, товары народного потребления. Исследования в области сельского хозяйства, в гражданской сфере. Но даже и в военной сфере исследования какие-то, связь, IT-технологии – есть то, что полезно всем. 

«ВН»: – Насколько Россия заинтересована в том, чтобы юань заменил доллар в мировой торговле?

– Я думаю, что Россия не заинтересована в том, чтобы юань заменил… Мы считаем, что рубль является и резервной, и накопительной валютой. И единственной правильной валютой для нас самих. Вопрос в том, что мы не можем замыкаться сами в себе, и об этом говорит президент. Мы должны жить с учетом того, что мы не одни. Но есть валюты дружественных стран. И мы заинтересованы в том, чтобы взаимные расчеты в этих валютах помогали развивать экономики наших стран и учитывать интересы наших государств. Но мы говорим о более широком характере: человечество все равно будет идти по пути замены доллара и евро на какие-то иные валюты. Это не искусственный процесс, он естественный. Чтобы валюта стала эквивалентом, она должна быть востребованой. И ответ на этот вопрос кроется внутри нас самих. Если у нас экономика будет самодостаточная и интересная для других государств, им нужен будет не юань, а рубль. Потому что на сегодняшний день мы продаем ограниченное количество товаров, и нужно ограниченное количество рублей. 

Александр Бабаков. Фото: council.gov.ru

«ВН»: – Что экономически сближает Китай и Россию? И что объективно препятствует? 

– Во-первых, экономически сближает наше соседство, для начала. Второе – общие взгляды на будущее человечества. И внутри этого будущего перспективы развития наших государств, их роль. Мы, говоря о многополярном мире, подразумеваем то, что будут появляться союзы, объединения, которые будут работать на благо участников, а не против кого-либо. Поэтому предпосылок для реализации много. Почему бы не найти нам взаимовыгодных решений? Плюс нас объединяет уважение друг к другу, уважение к культуре народов, к религиозным чувствам. Это уважение порождает стремление к обмену, к развитию. Духовная жизнь всегда богаче материальной.